и засовывает руку во внутренний карман своего пиджака. Достаёт айфон, с виду самый обычный. Впрочем, не совсем, конечно, а из каких-то последних наверное, с красивым полупрозрачным корпусом.
— Сложно. Вкусно пахнешь! Что за парфюм? — протягивает мне его, — позвони мужу, потому что следующая возможность позвонить будет нескоро.
— Добрый дядюшка Алекс, — ворчу, соображая, как бы отказать, но быстро решаю, что созвониться с папой просто необходимо, — давай, спасибо.
— Соскучилась?! — улыбается. Наблюдаю за ним с кислым выражением лица, даже не собираясь отвечать, — наберешь сама? Номер помнишь?
— Конечно, нет, — искренне удивляюсь.
— Конечно нет? — восклицает патетически, — Женя! С твоим счастьем — просто совет, запоминай номера, пригодится, поверь… хотя бы тех, кто тебе дорог.
И мою память простреливает яркая вспышка воспоминания. Алекс, номер. Да. Вот он, этот момент! Я дёргаюсь, и замираю. Гляжу на него в упор, не выдерживая.
— Мой хороший, — шепчу, — а ведь ты прав. Однажды я не запомнила номер по-настоящему дорогого мне человека, и это стоило мне… нам..
Слова вдруг заканчиваются, как и воздух. Я больше не могу произнести ни слова, но мне хватает сил встать, чтобы обнять его. Прежде чем я вновь обрету дар речи.
— Какая смена риторики! — Алекс равнодушно снимает мои руки с себя в ту же секунду.
Я изумлена, и моя просьба звучит очень жалко:
— Давай… поговорим?
— О чем, Женя? Оставим прошлое прошлому, — он смотрит на часы, — может быть, когда-нибудь. Неси свой телефон, только не включай, окей?
Мне очень сложно справиться с собой. Неужели он не нашёл и пяти минут для того, чтобы… Алекс продолжает выжидающе смотреть на меня.
Может, это глупо, но хочется разрыдаться. Вся эта ситуация, конечно, унижает, так или иначе!
Метнув в него испепеляющий взгляд, иду в гостиную. А, к черту все! Ему же просто все-равно, это очевидно. Он даже не сделал вид, что готов выслушать мою исповедь, да хотя бы из вежливости!
И кто знает, возможно, он прав? Как написал однажды один бессмертный поэт — дела давно минувших дней, преданье старины глубокой. Что толку бередить наши души, ведь прошлого не изменишь.
Возвращаюсь в кабинет, сердито смахивая непрошеные слезы. Я не буду плакать, нет! Только не сейчас, нельзя. Просто забуду, как и он. Так правильнее.
С бесстрастным видом протягиваю Алексу свой телефон, и отхожу к окну. Я все еще не готова снова взглянуть на него, но все же наблюдаю за ним оттуда боковым зрением.
Тем временем, он что-то вытягивает из телефона и вставляет в свой ноутбук:
— Не хочешь взглянуть?
Возвращаюсь к нему с опаской. Вижу в мониторе свой список контактов. Алекс протягивает мне полупрозрачный айфон, и при этом наклоняется так близко, что его тёплое дыхание касается моей кожи.
Я не готова ощущать его настолько рядом, и от этой близости почему-то по всему телу рассыпаются мурашки, а слезы недавней обиды высыхают мгновенно.
Я никак не контролирую это.
— Сможешь набрать сама?
— Подскажи, где тут эти сенсорные кнопки?
Еле уловимый аромат его парфюма кружит голову. Буквально заставляю себя сосредоточиться на том, что он показывает. И кстати, я собираюсь позвонить папе вообще-то, а Алекс просто стоит, уставившись вместе со мной в монитор. Как будто так и надо. Вот ведь любопытный!
— Нашла мужа?
— Да. Эээ… вообще-то, тут конфиденциальная информация, — резко подсаживаюсь к ноутбуку на стул так, чтобы сбежать, укрыться от наглой близости Алекса.
Меня просто парализует, когда он так близко. Мысли путаются, и это раздражает!
Пытаюсь заслонить собой экран. Не уверена, что он знает русский, но слово "папа" в телефонном справочнике вряд ли может быть похоже на имя мужа. Очень не хотелось бы, чтобы он увидел, чей номер я набираю.
Неожиданно Алекс проявляет чудеса тактичности.
— Отлично, тогда я поболтаю пока с твоей сестрицей, если ты не против! — наконец-то двигается к двери, — приходи к нам, как закончишь. Она понимает английский?
— Немного. Надеюсь, ты не выставишь мне счёт за этот звонок?
— Нет, я запишу его на твой общий счёт, — улыбается.
— Общий?! — изображаю испуганный вид, хотя мне уже тоже весело, — надеюсь, я хотя бы выберусь живой из всего этого.
— Конечно, ведь тебе нужно оплатить все счета, — подмигивает он мне уже у порога.
— Все, а сколько их? — кричу ему вслед, но Алекса уже не видно.
Набираю номер папы. Перед этим жму на крестик на списке моих контактов в ноутбуке Алекса, закрывая их.
Воровато оборачиваюсь на дверь, затем иду и тихонько прикрываю ее. Вот так-то лучше.
Как ни странно, но мне очень неприятно звонить! Вернее, совсем даже не странно — все потому, что придётся врать. И говорить покороче.
Папа поднимает трубку сразу.
— Привет! — стараюсь говорить бодро, — как вы?
— Как мы?! Куда вы пропали? Привет! — он почти кричит, должно быть думая, что если я за океаном, то надо говорить погромче.
— У нас все хорошо, — поспешно информирую, — здесь не было возможности позвонить, извини. Я пока веду переговоры с врачами! Ожидаем донорскую почку, но велика вероятность, что она так не появится. К сожалению. Будем надеяться на лучшее!
— Гриша там с ума сходит..
— Передай ему, пожалуйста, что у нас все нормально. Как там твои?
— Они и твои, Женя, тоже! Хорошо. Что у вас с деньгами?
— Хватает.
— Позвони Грише! Он в офис собрался ехать..
— В какой ещё офис?
— Да конторы этой вашей американской.
— Пап, мне все-равно, — признаюсь устало, — пусть делает, что хочет.
— Тебе на работу-то когда?
— Есть ещё немножко отпуска, — почти не вру.
— А что Катя?
— В порядке! Пап, меня уже врач зовёт. Позвоню вам, как смогу. Через пару-тройку дней, хорошо? Ну раньше просто смысла нет, может, как раз будут новости..
— А скайп как же?
— Да здесь не разрешают ноутбук ставить, — вру напропалую. Но он, похоже, верит.
— Ну, добро! Спасибо, что позвонила. Ты не забывай там про нас, звони почаще. Катюшку позовёшь?
— Она сейчас на процедурах. Я привет передам от тебя!
— Да, Женюша. И вам от всех привет! Звони!
— Пока, целую!
— И я вас целую, ласточки, на днях вот денежку хочу переслать. Куда, скажи? Немного, но…
— Спасибо, пап, не надо, — поспешно отказываюсь, — нам пока на все хватает. Давай, до связи!
— Ну добро, тогда звони!
Кладу трубку, и опускаю свой пылающий лоб на холодный стол.
Хорошо бы немножко успокоиться, подумать обо всем. Лежу так на руках какое-то время и мне, в общем и целом, хорошо. Хотя я не знаю, что будет дальше!
Будущее окутано сплошным мраком неизвестности, жаль, операцию Катюше мы так и не сделали. Но
