— За что?
— Сегодня я немного расстроен. Пойду приму душ, а потом, может, выпьем по бокалу вина?
Я кивнула, и он, похоже, остался доволен.
— Ладно, я скоро.
Позже, на диване, я положила ноги ему на колени, хотя старалась не быть излишне навязчивой. Он выглядел умиротворенным. Погладил меня по ноге.
— Как хорошо, — проговорила я.
— Да. — Пит одарил меня улыбкой и повернулся к телевизору.
Я почувствовала, как в его кармане завибрировал телефон. Пит проигнорировал это. Мобильник снова завибрировал. Еще одно сообщение. Потом телефон настойчиво зазвонил. Это была она.
Пит тихонько выругался, сунул руку в карман и отключил мобильник.
— Должно быть, мама. Никакого представления о разнице во времени.
И тут мы оба подскочили, потому что громко зазвонил домашний телефон.
«Нет! Не может быть, чтобы она звонила ему прямо сюда!»
Он убрал мои ноги с колен, вскочил, схватил трубку. Молча выслушал, а потом четко сказал, повернувшись ко мне спиной:
— Нет, прошу простить, но по этому адресу такси никто не заказывал.
Я прищурилась. Либо это поразительное совпадение, либо он быстро придумал, что сказать.
Пит повесил трубку, с улыбкой обратился ко мне:
— Пошли, уже поздно, пора спать.
Я не стала возражать. Улеглась в кровать и сказала, что хочу выпить воды. Пит заверил меня, что мигом вернется, поцеловал и немного рассеянно пожелал спокойной ночи. Я ничуть не удивилась: понимала, что его одолевают беспокойные мысли.
Когда он уснул, я бесшумно выскользнула из-под одеяла и спустилась на нижний этаж. Его мобильник лежал на диване, под подушкой. Я посмотрела список входящих звонков. Так и есть: звонила Лиз.
Заглянула в исходящую почту. Как я и думала, Пит отправил ей CMC двадцать минут назад, пока ходил за водой. Послание было коротким: «Чего ты добиваешься? Никогда не звони на домашний телефон. Поговорим завтра. Иди спать».
Я отключила телефон и тихо поднялась наверх.
На следующее утро я отправилась в престижный лондонский магазин. У дверей таких заведений стоят швейцары, либо о посетителях оповещает колокольчик.
Нежно-розовые и золотисто-карамельные балкончики. Цвета и ткани сражают наповал. Черные атласные и зеленые шелковые бюстгальтеры и французские трусики. Куклы в кружевных платьицах. Я не знала, на чем остановиться. К счастью, продавщица не в первый раз встречала таких женщин, как я. Мы с ней стояли в примерочной, восхищаясь соблазнительной ложбинкой на моей груди. Я до сих пор о ней и не подозревала. Продавщица говорила, что мне непременно нужно носить глубокое декольте, и посоветовала платья, в которых мои ноги будут казаться длиннее.
— Он придет в восторг! — И она заговорщицки мне подмигнула, упаковывая мои покупки в шелковую оберточную бумагу.
«Господи, надеюсь, так и будет».
Должно быть, эта бумага — творение ангелов, потому комплект белья стоил 370 фунтов.
Остается 30 фунтов на чаевые. Господи помилуй!
Я пала духом, но вспомнила Лиз на сцене. Что ж, она не оставила мне выбора.
Когда мы с ним встретились, я одевалась примерно так же, как она, а потом запустила себя. Мы перестали ходить по клубам, уже не было необходимости покупать маленькие блестящие топы. Поскольку такую одежду я больше не носила, то и за едой перестала следить. Просторная одежда снисходительна к телесным недостаткам. Только сейчас я поняла, что вела себя неправильно.
Потом я зашла в дорогой салон. Очень удачно успела к тому часу, когда действуют скидки. Стилист по имени Бернардо закончил работу, торжественно развернул меня к зеркалу и лукаво улыбнулся, а я невольно вскрикнула от восторга. Я выглядела потрясающе. Мои волосы заблестели и ожили.
Я позаботилась и о руках, хотя длинные ногти за один раз вырастить не удалось. Остановилась у прилавка с косметикой, рекламу которой видела во множестве глянцевых журналов. Обычно у меня нет времени для подобных вещей, но в этот раз я попросила совета у продавщицы. Она была очень любезна и охотно помогла.
Узнав, сколько все это стоит, я едва не задохнулась. Девушка заметила мое смятение, похлопала меня по руке и сказала, что выгляжу я потрясающе, а мои приобретения окупятся до последнего пенни. Я улыбнулась и ответила, что эти слова она, наверное, говорит каждой покупательнице. Она серьезно на меня взглянула и призналась: ей и в самом деле положено так говорить, но сейчас это абсолютная правда.
Затем на такси я подъехала к маленькому бутику, мимо которого обычно проходила не задерживаясь, потому что сразу видно: там все ужасно дорого. Такие места меня пугают. Я не сомневалась: продавцы сразу разглядят, что моя сумка стоит в «Монсуне»[32] тридцать фунтов и мои брюки — вовсе не «Прада». Все выдавало во мне подделку, а не человека их мира. Я представляла себя на месте героини фильма «Красотка», которую не хотели обслужить в магазине. И снова ошиблась! Стоило мне появиться в дверях, как напугаться мне не позволили. В мире, оказывается, так много чудесных людей, готовых помочь тебе потратить деньги.
Продавщица попалась очень разговорчивая. Она стояла около меня, пока я крутилась перед зеркалом. Сообщила, что на следующей неделе у них новый завоз и она уверена, что две вещицы будут смотреться на мне просто потрясающе. Соблазнительный рассказ о шелках цвета шоколада и земляники неожиданно прервался, и продавщица пронзительно завизжала. Я увидела, что возле нас что-то летает. Продавщица дико замахала руками и сбила летуна на пол. Насекомое упало, и она немедленно наступила на него каблуком.
Затем брезгливо убрала ногу, и мы обе уставились на пол. На блестящих керамических плитках лежала раздавленная бабочка. Она еще дергалась.
— Фу! — Продавщица скорчила гримасу. — Какая гадость! Прошу прощения, мадам.
Она отошла к столу, взяла салфетку. С той же гримасой отвращения вытерла пол и бросила бумажный комок в мусорное ведро.
— Подумать только, и это в такое время года! — пробормотала она, озабоченно оглядывая пол, чтобы ни следа от насекомого не осталось.
— Так на чем мы остановились? — Продавщица с улыбкой обернулась ко мне. — А, вспомнила. На красивых платьях, сшитых специально для вас.
Платье, которое я выбрала, сидело на мне безупречно, и я поняла: всю жизнь буду жалеть, если не куплю его. Мне хотелось сразу надеть его, но я не стала этого делать — приберегла на потом. Стоило оно таких сумасшедших денег, что я протягивала девушке кредитку, как во сне. По дороге к вокзалу, помахивая блестящими фирменными сумками, я утешала себя тем, что стала обладательницей настоящих вещей, а не какого-то фуфла. Купить новое белье и сделать прическу, чтобы удержать мужчину… какое банальное клише!
