Алёна выбрала самое неказистое местечко, полу боком к танцполу и принялась ждать бармена. Красную карту она не доставала. Зачем? У неё же много денег, она ни в чём не знает нужды. Как назло, новая порция мокроты и затяжной всхлип — на глазах у вопрошающего бармена.
— Водки.
Парень положил костер и поставил на него стопку. Жидкость плюхнулась в абсолютно пустой желудок. Всё внутри загорелось, затошнило. Девушка подавила рвотный рефлекс.
— Ещё. И апельсиновый сок, пожалуйста, — прохрипела она, как следует прокашлявшись.
Парнишка скрыл ухмылку и выполнил просьбу.
Наблюдая, как «заправская выпивоха» давится пятой рюмкой, он пытался вспомнить, где её видел. За три года работы каждого второго посетителя клуба, он видел неоднократно, но почему-то эта девушка заинтересовала. Она не просто посетитель, слишком знакомо заплаканное лицо.
Всё вокруг кружилось и шаталось. Полная дезориентация. Остатками здравомыслия хотелось почувствовать тот кайф, который ловят те, кто напивается до умопомрачения. Ничего подобного, никакого удовольствия от предобморочного состояния, однако боль притупилась. Теперь всё казалось ненастоящим, нестоящим внимания, появилась лёгкость и пустота. Дыра вместо сердца. Алёна пила водку второй раз в жизни, та отплатила ей за это сполна. Пытаясь сосредоточиться на рюмке перед собой, понять полная она или пустая, девушка держалась за барную стойку. Одно неловкое движение и она рухнет на пол.
— Почему такая красивая девушка скучает в одиночестве?
Слова доходили долго, пробивались через пять стеклянных стенок. Алёна повернула голову, но увидела лишь силуэт мужского пола, в глазах троилось.
— Чего ты хочешь? — промямлила, прижав руку ко рту.
— Для начала угостить тебя, потом оплатить твой счёт, а потом на выбор: к тебе или ко мне.
— Почему нет?! Валяй! Хочу быть как все, — абсолютное безразличие. Если он думает о ней так, то терять нечего. Фигура с темно-оранжевыми волосами всплыла в памяти. Ей нравится, значит, понравится и мне.
Мужчина смысла сказанного не понял, и особенно не пытался. Он подошел к ней не для этого. Главное, что получил добро и, судя по её состоянию, чуть позже получит маленький счёт и массу удовольствий. Поднятая вверх рука призвала бармена. Тот ждать себя не заставил, потому, как всё это время следил за развитием событий. Он её вспомнил. Примерно месяц назад: водка, апельсиновый сок, гримаса отвращения на лице, снова водка. А до этого, неоднократное обслуживание VIP ложи, гуляния по поводу и без повода. Директор любил праздники.
Выполнив заказ, отошёл в сторону и набрал номер, по которому можно звонить только в экстренных случаях. Парень давно этого ждал. Ему было наплевать и на девушку, и на то, что с ней будет, хотелось быть замеченным начальством, может быть повышения или более достойной зарплаты, попросту — выслужиться. Наливать, подносить, повторять надоело.
— Сергей Александрович? Это Николай, бармен из клуба. Прошу прощения за поздний звонок. Здесь девушка, заплаканная и пьяная, полностью готова на подвиги. Уже не одна, скоро совершит глупость. Не знаю, как зовут, ваша подруга. Я решил, что необходимо сообщить.
Паренёк на подрагивающих ногах выслушал ответ.
— Красивая, высокая, прямые темные волосы по пояс…
В трубке выругались и дали точные указания.
— Да, да, я понял.
Николай улыбнулся, фортуна повернулась к нему передом. Сергей звонок оценил, два раза поблагодарил и ещё раз спросил его имя. Девушка, видимо, ему очень дорога. Паренек вынырнул из мыслей и направился к ближайшему охраннику, пока не стало поздно.
Счёт действительно оказался небольшим, мужчину под ручки сопроводили два здоровенных бугая. Выставили самым позорным образом на улицу, захлопнули дверь, навесили цепь. Охранялы на входе посоветовали сваливать как можно скорее, что он и сделал.
***
Кирилл мерил шагами комнату, выкрикивал слова из разряда ненормативной лексики и периодически прикладывался к бутылке виски, которую крепко сжимал в руке. Несчитанное количество раз он пытался ей позвонить, но так и не смог себя перебороть. Беспокойство за любимую не победило самолюбие. Один и тот же вопрос «зачем она приехала?», не давал покоя. Ведь он уже разуверился в ней, всё для себя решил, а она проделала такой путь, нашла среди незнакомой толпы в чужом доме.
Сейчас в нём боролись два человека. Тот Кирилл, которым он был всегда, убеждал забить и жить дальше. Она бесцеремонно влезла в его жизнь, перевернула привычный уклад с ног на голову, а затем обманула и предала. И кого? Его! Кирилла Руднева! Тот, которым он стал при встрече с ней, кричал об огромной, непоправимой ошибке. Зачем он наговорил столько лишнего, зачем обидел? Почему отпустил одну ночью?! Нужно было прижать к себе, высушить слёзы, успокоить, отвезти домой, а уже потом разбираться в ситуации и решать, что делать с этим дальше. Он повёл себя как импульсивный, самовлюбленный, эгоистичный придурок, что так и есть на самом деле. Гордость и чувство собственной значимости всегда мешало рассуждать здраво. Только вот, никогда, ни о каком поступке в жизни он не сожалел так, как сейчас. Сердце разрывалось на части, душа тянулась к зеленоглазой русалке, милой, умной, красивой — его дорогой девочке.
Судьба посмеялась. Алёна словно ждала именно этот момент, чтобы появиться. Пять минут раньше или пять секунд позже. Он открыл рот, чтобы достаточно грубо выставить непонятливую особу, но вместо этого увидел её. Пять секунд решили всё и сделали его виноватым. Всё должно было быть наоборот! Почему он не выпроводил её раньше?! Чёрт!
Алкоголь не помогал успокоиться, напротив, заводил и добавлял решимости к действиям. Плюнув на всё разом, Кирилл схватил телефон. Она не брала трубку. Уже натягивая рубашку, собираясь ехать её искать, он услышал раздраженный мужской голос:
— Какого хрена тебе надо?
— Кто это???
— Дед Пихто! Повторяю: какого хрена тебе надо?
— А я повторяю: кто это??? Это разве твой телефон?
— Это телефон моей подруги, а с тобой Руд я поговорю позже! И разговор будет серьезным.
— Сергей? Что с ней? — Кирилла затрясло. Вся бессмысленная, ничтожная жизнь пронеслась перед глазами и замерла на одном единственном лице с зелёными глазами.
— К твоему счастью, я пока не знаю, но как только разберусь …
Кирилл выдал несколько слов из сплошного мата, желая поставить на место возомнившего о себе невесть что на том конце трубки, но резко замолчал, осознав, что ничего этим не добьется.
— Взаимно, — спокойно ответил динамик.
— Просто скажи, она в порядке?
— Если не с тобой, значит в порядке. До скорой встречи, парень.
В трубке раздался шорох, невнятный женский стон и наступила тишина. Угрозы не испугали, скорее наоборот, он испытал благодарность и облегчение, рядом с ней надежный человек. Плюхнувшись на чужую кровать, он принялся гипнотизировать телефон. Ватсап! Она буквально обливалась слезами и просила прощения. Кир лёг и придавил голову подушкой.
Как можно осознанно совершать то, чего не хочешь. Что значит случайность? Юноша вёл не очень порядочный образ жизни, и никогда с этим не спорил, но всё, что он делал, было его решением. Он хотел и пил, хотел женщину, получал её. Назвать это случайностью не повернется язык, оправдываться тоже нет смысла. Сожалеть? О чём?! Во всех своих действиях он всегда отдавал себе отчёт, и никогда, ни при каких обстоятельствах не сделал бы то, чего ему не хотелось или неприятно. Целовать можно с целью, без любви и даже без симпатии, во время прелюдии, секса. Но как можно ответить на поцелуй, если утверждаешь, что не хотела, что он тебе не нужен, что любишь и желаешь другого. Кирилл не понимал и не верил, но надежда теплилась. Как узнать правду?!
Глава 40
Жуткая головная боль и запах чего-то вкусного, жареного, от которого неимоверно тошнит. Алёна с невероятным усилием разлепила глаза. Дом, родная кровать, рядом никого. Девушка села на постели и огляделась в попытках понять, как тут оказалась. Последнее, что она помнила, рюмка с водкой перед глазами. Все события вчерашнего дня пронеслись перед глазами, словно прибитая пыльным мешком, она рухнула обратно на кровать и тихонько заскулила. «Как же, черт возьми, больно! Кирилл. Мой Кирилл. Стоп! А кто на кухне? ОН?» Следующим жестом был осмотр своего тела. В нижнем белье и футболке, значит не он. Тихонько выбравшись из-под одеяла, на цыпочках, но пошатываясь и морщась от прострелов в голове, она пробиралась на кухню.
