такой помощи не принимала. Скорее бы они уже поженились.
В заключении было написано, что с моими лёгкими всё в полном порядке. Есть небольшое воспаление в бронхах, поэтому меня снова направили к врачу за дополнительными назначениями. Без антибиотика, увы, не обошлось.
Приехала домой жутко измождённая, с ощущением давящей боли в груди, а голос сел окончательно. Я просто вдруг перестала нормально разговаривать, а стала сипеть. Жуть, в общем. Брат проконтролировал приём таблеток, заправил для меня ингаляцию и посадил дышать, а сам принялся заказывать еду, заявив, что не способен готовить для меня все эти вегетарианские блюда. И вообще, хочет мяса. А я бы не отказалась от тыквенного крем-супа.
Подышав ингаляцией, я легла в постельку и сладко заснула. Правда очнулась оттого, что меня трясут за плечо.
– Вась… – встревоженно шептал брат. – Тут к тебе… гм… пришли. Какой-то Егор Кириллов, говорит, тренер по плаванию в вашем универе, ты не говорила, что записалась снова.
– Да твою же мать… – застонала обречённо, накрываясь с головой одеялом. – Как он наш адрес узнал вообще?
– Спросил в деканате, – раздалось насмешливое от порога.
Выглянула и нахмурилась. Егор стоял, привалившись к дверному косяку, уже без верхней одежды и в тапочках Андрея, а в руках держал пакет мандаринов и коробку моих любимых пирожных. Вот ведь… запомнил значит.
– Ладно, пусть проходит, – проворчала, спуская ноги с кровати. – На кухню. Я сейчас…
Брат кивнул и проводил… гостя. Чтоб ему, зачем припёрся, спрашивается?
Накинула поверх пижамы толстовку, расчесала пальцами волосы, заправив их за уши, глянула на себе в зеркало и поплелась в кухню. Выгонять Кириллова сейчас было бы невежливо. Во-первых, я не так плохо себя чувствую, а он вроде как пришёл проведать больную, во-вторых, он извинился и надеюсь, будет вести себя прилично. Ну и самое важное, брат ничего не знает о наших взаимоотношениях, он ведь думает, что это просто тренер. Начну выгонять Егора, возникнут вопросы, а мне бы не хотелось вытряхивать прошлое. Да и неловко перед Андреем будет.
Ребята расположились за круглым стеклянным столом. Андрей придвинул для меня стул и поставил передо мной кружку с чаем, в котором плавал ломтик лимона.
Егор светился, словно начищенный медный таз. Распаковал коробку с пирожными, снял крышку и развернул ко мне.
– Как твоё самочувствие? Сможешь на следующей неделе приступить к тренировкам? Я собираю команду на городские соревнования…
– Я не буду участвовать, – просипела, кусая пирожное. – Не хочу тратить время на то, что и так хорошо делаю. Хочу научиться чему-то новому.
– И чему же? – хмыкнул Кириллов. Андрей заинтересованно подпёр голову рукой.
– Ум-м… не знаю. Может, гонками на мотоциклах? – усмехнулась язвительно и вытерла пальцами уголки губ. Брат поперхнулся и выпрямился.
– Вась… не смешно.
– А я не шучу сейчас, – улыбнулась безобидно. – Отмени гонку с Коршуновым.
– Ну вот опять… – Андрей закатил глаза, а я демонстративно показала ему язык и продолжила уминать пирожные.
– Спасибо за угощения, – сдержанно поблагодарила, а Кириллов кивнул в ответ. – Но давай постараемся в будущем свести наше общение к минимуму? – прошептала, когда брат понёс кружки в посудомойку.
Егор наклонился и прошептал, очень томно как по мне:
– А почему мы не можем общаться? Ты прикольная, я тоже ничего, к тому же… – он поднял хитрый взгляд и ухмыльнулся. – Ты не можешь без плаванья. Как и я не могу. Это наша стихия, мы как рыбы в воде. Не дури и приходи в понедельник на тренировку.
Медленно выдохнула и произнесла по слогам одними губами:
– От-ва-ли, – подмигнула и выпрямилась.
… звонок домофона заставил вздрогнуть.
– Кого там ещё принесло? – заворчал Андрей, вытирая руки полотенцем.
– Ты можешь заразиться, поэтому лучше иди, – уже серьёзно произнесла, правда не пытаясь выйти из-за стола, слабость прибила к стулу, от горячего чая и еды разморило.
– Говорят, зараза только через поцелуй передаётся, – усмехнулся этот ненормальный и потянул ко мне свои губы.
– Даже не смей, – выставила кулак, пригрозив.
– Вась! – крикнул брат из коридора.
Тяжело вздохнула и отодвинула стул. Кириллов тут как тут оказался рядом, чтобы помочь мне встать.
– Да иди уже, – проворчала едва слышно. – Правда, спасибо за заботу, но иди.
Как раз в этот момент в проёме показалась целая толпа посетителей. Матвей, Милана и… Громов за их спинами. А тут Кириллов так мило держит меня под руку и приобнимет за талию.
Мысленно закатила глаза, дёрнулась, высвобождаясь и улыбнулась.
– С ума сошли? Заболеть захотели?
– А мы маски наденем, – усмехнулся Матвей, доставая из кармана целую упаковку одноразовых защитных масок.
Громов скептически выгнул бровь, покосившись на Кириллова, но благоразумно промолчал. По-хозяйски вошёл в кухню, оттеснил меня и поцеловал в макушку.
– Привет. Соскучилась?
… так стремительно я ещё никогда не краснела. Он что творит вообще? Территорию помечает?
Егор как-то загадочно хмыкнул и тут же повернулся ко мне.
– Ладно, мелкая, поправляйся. И подумай о моём предложении, – бросил многозначительно и вышел в прихожую.
– Ты что творишь? – прошипела, пихнув Громова локтем в живот. – Заболеть захотел? И что это за представление?
Громов притворно тяжко вздохнул и плюхнулся за стол.
– Нечего этому придурку ошиваться возле тебя, – повернул голову к Андрею и произнёс: – Не пускай его больше. Он к Телепузику яй…
Пнула Громова под столом, состроив злую гримасу.
– Как у вас тут весело, – заметила Милана, проходя.
– Атмосферно, – согласился Матвей.
– И уютно, – оскалился Громов. – Мы к тебе с подарками, могла быть поласковее.
– Я что ласка? – отозвалась скептически. – Не хочу, чтобы вы заболели. Глупо это, я же не умираю… – пробормотала смущённо, отводя взгляд.
– Вася не привыкла к чужой заботе и доброте, – усмехнулся брат и растрепал мои волосы. – Отец всегда работал, даже когда она болела. А её единственному другу было запрещено приезжать к ним на ранчо. Папа панически боялся, что его малышка повзрослеет и начнёт с кем-то встречаться.
– Ага, – вздохнула кисло. – Он слишком меня опекал.
