Стыд горячим комком пробирался по пищеводу к глотке.
Опять наступила мучительная пауза. Зайкин не смотрел на нее и ничего не говорил, видимо, переваривал. Она тоже боялась напороться на жалостливый взгляд, на его сочувствие, на синие недвижимые зрачки, которые всегда казались глубже, чем были, будто в них содержалась вода, искажающая пропорции.
– Только не говори никому, – попросила Карина, наконец, теперь требуя взглядом посмотреть на себя.
Он поднял голову и опять по-идиотски заулыбался.
– А что мне за это будет?
Она на мгновение злобно сморщилась, но сдержала себя, злясь в душе: «Ах, ты ушлая сволочь».
– Я тут перед тобой душу, можно сказать, раскрыла, а ты мародерствуешь?
Девушка подалась вперед, разложив руки широко по столу.
– Разжалобить меня хотела? – парень невозмутимо поднял брови. – Ну, прости. Я не ведусь на такие дешевые манипуляции.
У Карины рот от возмущения раскрылся. Ладони сжались в кулаки. В душе она не испытывала ту обиду, которую изображала. Наоборот, сразу стало легче.
– Это же бизнес, детка. Судя по тому, сколько тебе тут за один вечер башляют, – он пробежал глазами всю страницу, видимо, рассматривал, сколько чаевых ей накидали, – в коммерции ты сечешь.
Девушка даже усмехнулась. Стыд рассеялся мгновенно, как табачный дым. Проснулась деловая хватка.
– Ладно, че ты хочешь?
Про себя она решила, что согласится выполнить одну просьбу здесь, в чате, бесплатно, в обмен на молчание. Зайкин задумался, впиваясь в нее хитрющим взглядом. Желая предупредить его фантазию, Карина недовольно облизала губы и озвучила свою цену:
– Выбирай что-нибудь одно из первых пяти пунктов. Сделаю бесплатно.
Парень быстро глянул на прайс-лист, но отрицательно завертел головой.
– Нет, ничего из списка меня не интересует, – заявил он деловито.
Она напряглась и прочистила горло.
– А что тогда?
– Поцелуй.
– Что?
– Поцелуй, – развел рукой Зайкин и ухмыльнулся. – Не виртуальный, а настоящий. В губы.
– Шизанулся? Не буду я с тобой целоваться. Выбирай из списка.
Карина сжала руки на груди и заодно напрягла бедра, положив ногу на ногу.
– Ну, на нет и суда нет. Ссылочку я сохранил.
Он откинулся на спинку деревянного стула и откатился чуть назад, а потом поднял в руке телефон и навел на нее камеру. Раздался щелчок. Карина вспыхнула вместо фотоаппарата и резко прильнула к ноутбуку, как будто это могло ей помочь.
– Стой! – она вытянула раскрытую ладонь вперед и затормошила ей. – Ладно. Завтра после пар иди за гаражи за универом. Я буду за красным.
– Отлично, – озарился Зайкин.
Он восторженно посмотрел на нее, без сексуального желания, как ребенок на плюшевого мишку или гору мороженого. «Идиот», – качая головой, думала Карина. Только Зайкин мог отказаться от горлового минета ради дурацкого поцелуя. Хотя для нее это тоже было гораздо хуже. Это означало, что придется трогать его физически, не просто трогать, а касаться губами, обмениваться слюнями, вдыхать его дыхание. Он будет засовывать в нее свой длинный язык, водить им по ее зубам, облизывать губы. От этой фантазии по всему телу забегали холодные мурашки. Гораздо легче было сосать перед ним резиновый член, изображая удовольствие.
– А можно вопрос? – парень прильнул к экрану, положив обе сложенные руки на стол.
– Сначала задай, а я решу, отвечать или нет.
Зайкин улыбнулся.
– Парни в латексе тебе все-таки нравятся?
Карина засмеялась с издевкой. Иногда он ее удивлял, но всегда возвращался в себя. Это было его странной особенностью, которая порой поражала, но чаще бесила, и всегда смешила.
– Да, Зайкин. Обожаю. Кончаю на них с ходу, – ответила она с нарочитым сарказмом.
– Отлично. Тогда до завтра.
Идиотская улыбочка мешала ей понять, всерьез ли он воспринимал эти слова или все-таки додумался, что она иронизирует.
После этого Зайкин скинул чаевыми пять тысяч токенов и покинул приват. Это стало ее новым рекордом. Столько чаевых за один приват она еще не зарабатывала. «Богатый подонок!» – бросила Карина в экран, когда видео пропало. Она еще долго не могла разобрать, что чувствует. Было одновременно и стыдно, и страшно, и как-то еще. Зайкин выбил ее из колеи. Продолжать трансляцию стало невозможно.
Девушка почти сразу легла в кровать, но еще часа два ворочалась, не могла заснуть. Было жутко одиноко, но уже не страшно. Все мысли занимал Зайкин. «Блин, он же теперь знает, – сокрушалась она с периодичностью в пятнадцать минут между остальными потоками бешеных мыслей. – И ему реально пофиг? Даже бровью не повел. А как бы Трунов отреагировал?». Карина предположила, что Трунов бы ее гораздо жестче шантажировал. Простым поцелуем она бы вряд ли отделалась. А Зайкин, как будто, исключительно забавы ради об этом попросил или чисто символически. «Мог ведь большего потребовать, – пробежала пугающая догадка. – А вдруг потребует? Надо обсудить с Алей и Олей». Мысли крутились по несколько раз в одном и том же порядке, пока сознание не закружилось и не ушло в сон.
Глава 5. Опыт, который можно повторить
На завтрак у Карины остался только чай и одна кукурузная лепешка из запасов Зайкина. Ее она и жевала в сухую. Желудок тосковал по вчерашней яичнице. А мозг ненавидел парня каждым синапсом. «Ну, почему именно он?!» – мучилась она вопросом всю ночь и все утро, пока собиралась.
Еще и погода не благоволила. Пасмурное небо стояло так низко, будто в окно заглядывало. Для таких случаев Карина припасла черные джеггинсы и кожаную куртку с капюшоном. Из ботильонов выбрала самые высокие на толстой танкетке. Все-таки предстояло целоваться с Зайкиным, не хотелось тянуться к нему на цыпочках. А потом, обувшись полностью, девушка сама над собой посмеялась, над тем, что беспокоится об этом всерьез.
Понедельники Зайкин называл «кофейными» и обычно ждал Карину на входе со стаканчиком американо из будки поблизости от университета. Эту традицию он завел больше полугода назад, когда она пожаловалась на сонное умирание. Парень тогда быстро сгонял за кофе. Пришлось выпить, чтобы не заснуть на экзамене. Карина заметно приободрилась и даже поблагодарила Зайкина. Тот был счастлив. Теперь каждую неделю спаивал ее этим напитком. Сначала она соглашалась на каждый третий раз, но со временем принимала угощение все чаще, хоть и бесилась на собственную зависимость. Ей всегда больше нравился чай, но кофе бодрил лучше. Путем проб и ошибок поклонник выявил, что девушке по вкусу некрепкий кофе без молока и сахара. Иногда парень экспериментировал с добавками.
В этот понедельник взгляд Зайкина казался коварнее обычного, и вел он себя более раскованно, хотя все также ждал ее со стаканчиками у ворот. Два месяца перерыва на каникулы, разумеется, не могли свернуть эту традицию. Девушка
