class="p1">Мне действительно стоит найти кого-нибудь другого, чтобы выкинуть ее из головы и снять ежедневное напряжение, которое, кажется, поселилось у меня в груди.
― Я только что видел, как Тайер выбежала отсюда.
Я поворачиваюсь на голос Девлина. Он стоит в комнате, скрестив руки на груди, с самодовольным выражением лица.
― Похоже, ты все-таки проиграл это пари, ― говорит он, показывая на часы на запястье, которых там нет. ― По моим расчетам, времени у тебя в обрез. Осталась всего неделя.
Я не думаю, прежде чем ударить его в челюсть, моя рука попадает ему в лицо прежде, чем он закончит фразу.
Его голова откидывается в сторону со страшным треском.
― Какого х… ― Он говорит, держась за челюсть и поворачиваясь ко мне лицом.
Я снова бью его, прерывая разговор. На этот раз он падает на землю, и сила удара валит его на спину.
― Никогда, ― говорю я, наклоняясь над ним. ― Никогда больше не произноси ее имени. Я не хочу, чтобы ты думал ней, и уж точно не хочу слышать ее имя из твоих уст.
Я перешагиваю через него и выхожу.
Я неважно себя чувствую.
Меня мутит, в животе тошнота, от которой я не могу избавиться. Может быть, я слишком много выпила сегодня, а может быть, это начало какого-то желудочного заболевания, с которым я сейчас столкнусь.
А может, и нет.
Нет, если быть честной с самой собой, то правда в том, что мне стало плохо с тех пор, как я сказала Рису, что он должен потрахаться с кем-нибудь еще.
Как будто он вообще меня трахал.
И, наверное, так оно и было, потому что он трахал меня с тех пор, как я приехала в Швейцарию. Очаровывал, соблазнял, улыбался мне каждый день, используя свое остроумие, свою индивидуальность, свой атлетизм, чтобы создать опьяняющее наступление, призванное развратить меня.
Мне хочется бежать обратно и сказать ему, что я просто пошутила, что он не может больше ни к кому прикасаться, никогда.
Я останавливаюсь на пороге его дома.
Должна ли я это сделать?
Нет, я не могу.
Я снова начинаю идти, отдаляясь от его дома, от его запаха, от него.
Я ужасная эгоистка, раз у меня даже возникают такие мысли, не говоря уже о том, чтобы их осуществить. Я не то чтобы хочу быть поглощенной мыслями о нем до такой степени, чтобы праздновать победу нашей команды сегодня. Только если я буду делать это с ним, только с ним.
Вопреки его мнению, я могу признаться себе в том, что у меня внутренний конфликт. Я прекрасно это осознаю и пытаюсь, пытаюсь подавить эти мысли, но не могу.
Я не знаю, что делать.
Картер был частью моей жизни в течение трех лет, и мы встречались два года.
Хотя он, возможно, не самый надежный человек, он был частью моей опорной системы в течение долгого времени.
Я не могу просто порвать с ним ради парня, которого я знаю месяц и который дал мне понять, что его интересует только трах со мной.
Это было бы полной глупостью.
Но мысль о том, что Рис будет прикасаться к кому-то еще, что другая девушка будет смеяться вместе с ним, что он будет называть ее «любимой» вместо меня?
От этой мысли у меня чуть ли не крыша едет.
Беллами написала мне сообщение, в котором сообщила, что случайно раскрыла неверность Картера Рису, и я ожидала, что он сделает колкое замечание.
Но я не ожидала такой ярости.
Я хотела провести с ним время, отпраздновать победу, которую он помог одержать мне, а значит, и всей команде, но наша ссора омрачила это событие.
Это не имело значения в тот момент, когда мне казалось, что наша дружба, наши отношения, все то, что мы делали, разрушается.
Он сказал о том, что будет встречаться с другими девушками, из той же злости, но я не сомневаюсь, что теперь он выполнит свою угрозу.
Я не испытываю такого сильного гнева, когда думаю о том, как Картер изменил мне, но, возможно, это из-за физического расстояния между нами.
Как я могу выбирать, когда один стоит передо мной, а другой ― далеко, и судить о нем можно только по приятным воспоминаниям и одному очень болезненному?
Мне просто нужно пойти домой и поспать, это поможет мне проветрить голову.
Надеюсь.
Я не видела Риса более двадцати четырех часов ― это самый долгий срок, который мы не виделись с тех пор, как я приехала в АКК.
Я знаю, что это звучит нелепо, но я чувствовала каждый из этих двадцати четырех часов. Они тянулись мимо, безрадостные и пустые, контраст с нашими обычными днями преследовал меня.
Вчера у меня был день отдыха, не было ни командных, ни индивидуальных тренировок, Рис не пришел на занятия, и я его не видела.
Я скучаю по нему.
Как я уже сказала, я веду себя нелепо.
Я хочу поговорить с ним. Сегодня вечером состоится торжественное открытие библиотеки, и я хочу знать, как он к этому относится.
Звенит звонок, возвещая об окончании занятий, и выводит меня из задумчивости. Выйдя из класса, я вижу, как Рис выходит из главных дверей в конце коридора.
― Макли! ― кричу я, обходя нескольких человек, чтобы добраться до него. Он не слышит меня в толпе, поэтому я снова выкрикиваю его имя, пролетая через дверь и бегом спускаясь по наружной лестнице. ― Макли!
На этот раз он меня слышит. Парень останавливается в двадцати футах от меня и поворачивается, чтобы посмотреть, как я бегу к нему, с бесстрастным лицом.
― Привет. ― Говорю я, слегка запыхавшись.
― Привет. ― Он говорит, его тон и лицо по-прежнему ничего не выдают.
―Я, эм, я хотела поговорить с тобой.
― О чем? ― спрашивает он, его голос лишен эмоций.
Я ненавижу это.
Я не хочу, чтобы между нами все было так. Я хочу, чтобы он улыбался мне, как всегда, чтобы он нахально ухмылялся, когда делает сексуальный намек или, в его случае, очень откровенную сексуальную просьбу.
Я ненавижу этот барьер между нами.
В груди становится тесно, возникает очень сильное и глупое желание пойти домой, лечь в постель и заплакать, которому я совершенно не
