разве вы оставите мне выбор?
— Если я скажу, что вы можете видеться с Никой. Не когда захотите, разумеется, в разумных пределах, несколько раз в неделю, сколько вам заплатить?
— Сколько посчитаете нужным, — спокойно говорит Наталья. — Мне не много надо, на самом деле, одеться там, продукты, в порядок себя привести. Все некогда было мне, да и работы не было, а я бы хотела… устроиться. Да кто ж меня такую возьмет куда в приличное место?
Я ничего ей не отвечаю, потому что сама, честно говоря, ждала совсем другого ответа. Четкой суммы, сколько заплатить за ее услуги, но Наталья удивляет. А затем, когда мы подходим к кассе, удивляет еще раз, когда говорит после оплаты:
— Высчитаете сумму за игрушки из той суммы, что мне заплатите.
— Я купила игрушки дочери, — говорю ей так тихо, чтобы не услышала Ника.
— Но просила она их у меня, и я соглашалась. Позвольте, Настя, у меня никогда не было денег, чтобы порадовать ее. Дайте хоть теперь, напоследок…
— Я ведь сказала, что не буду препятствовать вашим встречам.
— Вы будете, — с доброй улыбкой говорит Наталья. — Не сейчас, потом. Однажды в вашей жизни не станет места для меня, а я хочу, чтобы Ника запомнила меня не такой бабушкой, какой я была шесть лет.
Мы забираем пакеты, выходим из супермаркета. Счастливая дочь вприпрыжку бежит к машине, а затем, оказавшись в салоне, любезно рассказывает нашему водителю Диме о том, что ей купили. Счастливо так рассказывает, весело, а я думаю о том, что сегодня услышала по телефону от самого известного адвоката по бракоразводным процессам. Оказывается, за те несколько часов, которые прошли после разговора с Назаром, он успел подсуетиться и нанять Беспалова для того, чтобы тот представлял его интересы в суде.
Я даже не могу понять, что удивляет меня больше всего. То, как быстро Назар сменил пластинку с «я не хочу разводиться» на «найму самого дорого адвоката». Или то, что он даже не пытается договориться о разводе со мной напрямую. Сразу через Беспалова. Все вопросы теперь к нему. Более того, мне ведь тоже теперь нужен адвокат. Что я одна смогу сделать против такой акулы, как Беспалов. Сто процентов выигранных дел немного нервируют.
По пути домой прошу водителя высадить меня у банка. Нужно снять наличных для Натальи. Не знаю, сколько нужно денег, чтобы начать новую жизнь, но подозреваю, что с наличием квартиры нескольких миллионов должно хватить с лихвой. Это если она не соврала и действительно хочет изменить жизнь.
Запихнув деньги в сумку, выхожу из банка, но на пути останавливаюсь, потому что мне звонит Беспалов. Я сохранила его номер после первого звонка, потому что он сказал, что теперь все вопросы по разводу будет решать лично он. Связи «с клиентом» не предусмотрено.
— Анастасия?
— Да, это я.
— Мой клиент попросил меня назначить встречу. В пятницу в шесть сможете?
— Минуту…
Я прошу минуту не для того, чтобы заглянуть в несуществующее расписание, а чтобы переварить звонок адвоката мужа с просьбой о встрече. Теперь так будет? Я буду договариваться о встречах через Беспалова?
— Да… давайте в пятницу в шесть.
— Хорошо. Будем вас ждать.
Будем ждать. Значит, Назар придет не один, а с Беспаловым. Стало быть, надо и мне найти адвоката. Чем я и занимаюсь, когда сажусь в машину. Долго и муторно ищу адвокатов, спрашиваю у своих знакомых и получаю несколько контактов. Но стоит только, приехав домой, позвонить им, как буквально каждый отказывается сразу, как узнает о том, что дело моего мужа будет вести Беспалов.
— И что дальше? — Ника с интересом смотрит на меня.
— Дальше…
Я невольно прислушиваюсь к довольно громкому разговору в гостинной.
— Сейчас? Куда сейчас уезжать? Ты же планировал остаться еще на несколько дней.
Я очень сильно стараюсь не подслушивать, но слова Натальи, адресованные по всей видимости Давиду, я слышу без проблем. И отчего-то тоже хочу выйти и спросить, почему сейчас, хотя это совершенно не должно меня интересовать.
— Дальше нужно добавить немного корицы. Вот так…
Беру в руку небольшую баночку с корицей и слегка посыпаю приготовленный совместно пирог, затем протягиваю баночку Нике, разрешая ей сделать то же самое. Дочка с удовольствием щедро посыпает пирог и широко-широко мне улыбается.
— Дальше — ставим в духовку.
Как только отправляем наш пирог в духовку, в кухню входит недовольно пыхтящая Наталья и Давид в джинсах и спортивной футболке. За спиной — небольшой рюкзак. Подозреваю, что там — его немногочисленные вещи. И как-то в одночасье становится грустно, что все вот так получается. Что я, получается, выгоняю его из собственного дома раньше времени. Отчего-то думаю, что это из-за того, что здесь остается его мать. Все же, у него так и не вышло найти с ней общий язык. Все их разговоры происходили сквозь зубы с его стороны.
— Мне приходится уехать раньше, — говорит Давид, глядя на меня.
Я киваю. Не знаю, что говорить в таком случае? Что хотела бы его увидеть? Что буду ждать? Правда, вместо меня прекрасно справляется Ника. Она подбегает к Давиду, повисает у него на ноге и едва ли не со слезами на глазах просит его не уезжать, а когда он отказывает, просит его приезжать почаще. Давид присаживается перед Никой на корточки, улыбается.
— Постараюсь приехать, как освобожусь, — подмигивает Нике и поднимается на ноги.
Я задираю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Не знаю, что в этот момент думает стоящая неподалеку Наталья, да и вообще, вряд ли я сама понимаю, что делаю, но поддавшись минутному порыву, обнимаю Давида за плечи. Молча, потому что не знаю, что говорить. Все то, что сказала Ника, для меня в силу возраста кажется неуместным.
Мы отстраняемся друг от друга одновременно и оба как-то словно нехотя. Я отворачиваюсь практически сразу, делаю вид, что поправляю воротничок на платье Ники. На самом же деле не хочу, чтобы Давид, да и мать его, видели откуда-то взявшиеся на глазах слезы. Совершенно неуместные в данной ситуации и ненужные.
— Не провожайте, — говорит, взмахнув на прощание рукой.
Мы с Никой остаемся на месте, за сыном идет только Наталья. Правда, сомневаюсь, что она что-то хорошее от него услышит. Если я хоть что-нибудь успела узнать
