Кристен призналась миссис Снайдер, что она очень боится браться за такой грандиозный проект, однако слова начальницы о Тедди в конечном итоге перетянули чашу весов. Кристен понимала, что ради сына не имеет права упустить шанс, который, возможно, определит ее будущее. Но были еще и сугубо личные причины, которые не позволяли ей отказаться от возможности взять интервью у Джеймса Ричардса.
Итак, в десять часов утра Кристен позвонила Джеймсу Ричардсу в банк.
– Значит, вы все-таки решились? – с энтузиазмом воскликнул он, и чувствовалось, что ему было приятно услышать голос Кристен.
– Нам нужно условиться о времени.
– Конечно. Почему бы нам не договориться на сегодня, пока вы окончательно не разнервничались? Мне не составит труда приехать домой раньше и встретиться с вами... скажем, в половине четвертого.
– Хорошо, я приготовлю вопросы, – совершенно растерявшись, пробормотала Кристен. Все произошло намного быстрее, чем она ожидала! – Но если сегодня вам неудобно...
– Удобно. И по-моему, гораздо важнее, чтобы вы принялись за дело прежде, чем успеете отговорить себя от него.
– Вы просто не оставляете мне для этого времени, – нервно засмеялась Кристен. – И еще... Наверное, миссис Снайдер захочет послать со мной фотографа, чтобы сфотографировать вас и сделать снимки дома. У вас нет возражений против этого?
– Нет, это было бы неплохо. Просто мне нужно предупредить экономку, что сегодня у нас будут особые гости. В доме всегда чистота и порядок, но у Хелен будет удар, если я не предупрежу ее.
– Прекрасно. Большое спасибо, мистер Ричарде. Значит, мы встретимся в три тридцать.
– Хорошо. Но когда же вы научитесь называть меня Джеймсом?
– Возможно, сегодня днем, – пообещала Кристен и дрожащей рукой положила телефонную трубку.
Ирония судьбы! Всего через несколько часов она будет брать интервью у своего собственного отца!
Время пролетело быстро, и не успела Кристен опомниться, как была уже половина четвертого и она вместе со Стэном Эллиотом, штатным фотографом «Газетт», подъезжала к дому Джеймса Ричардса.
– Ого! Вот это дом! – Выйдя из машины Кристен, Стэн оглядел окрестности и, поправив очки в темной оправе, недовольно взглянул на небо: оно начало затягиваться облаками и подул ветер. – Похоже, с залива надвигается буря, – проворчал он, – но, надеюсь, мне удастся закончить наружную съемку до того, как пойдет дождь.
Кристен с сумкой и рабочим блокнотом, а Стэн с камерой и необходимыми принадлежностями подошли к парадной двери, и Джеймс сам встретил их на пороге. В гостиной, когда они втроем пили чай, приготовленный экономкой, банкир, взяв на себя роль распорядителя, обратился к Стэну Эллиоту:
– Стэн, если вы готовы, я думаю, моя экономка может показать вам дом и сад. Таким образом, вы сможете сделать снимки, пока мы с Кристен будем беседовать.
– Прекрасно, – согласился Стэн, отставив чашку, – но мне нужно сделать еще несколько ваших фотографий и снимков этой комнаты. Можно я их сделаю после того, как Крис закончит интервью?
– Да, конечно. И мне хотелось бы, чтобы портрет моей жены Мэри тоже попал в объектив. – Джеймс с сожалением посмотрел на портрет над камином. – Мэри с удовольствием сама показала бы вам дом, но, увы, сейчас ее нет в городе. Значит, эта загадочная женщина на портрете – жена Джеймса! «Странно, что Джеймс никогда до этого момента не упоминал о жене», – подумала Кристен, и сообщение о том, что Джеймс женат, вызвало у нее непонятный озноб.
– Да, безусловно, можно сделать несколько фотографий, где вы будете сняты на фоне портрета, – согласился с Джеймсом Стэн, тоже рассматривая картину над камином.
– Чудесно.
Когда Стэн в сопровождении экономки вышел из комнаты, между Кристен и хозяином дома возникла неловкая пауза.
– Итак, Крис, что я должен рассказать вам? – наконец спросил Джеймс.
Кристен взглянула в свои записи, и внезапно все подготовленные вопросы показались ей совершенно бессмысленными. Растерянно кашлянув, она посмотрела на Джеймса и, запинаясь, пробормотала:
– Я... я не знала, что вы женаты, Джеймс. То есть вчера я видела портрет, но не сообразила... Мы знакомы уже несколько недель, но вы никогда не упоминали... И вы не носите обручального кольца, – неуклюже добавила она, взглянув на его сильные смуглые руки, лежавшие на коленях.
– Честно говоря, я с удовольствием носил бы обручальное кольцо, но, к сожалению, выяснилось, что у меня аллергия на золото. В отношении банкира это звучит насмешкой, правда? – Джеймс усмехнулся и продолжил уже серьезно: – А не говорил вам прежде о моей жене Мэри я, наверное, потому, что здесь очень пусто, когда ее нет, и разговор о ней напоминает мне о ее отсутствии.
– О, если вам не хочется говорить о ней, то...
– Нет, – движением руки остановил ее Джеймс, – Мэри вернется домой через неделю и, уверен, не простит мне, если в вашей статье не будет упоминания о ней. Так что, учитывая это, мне, пожалуй, не стоит уклоняться от беседы о ней.
– Понятно. Могу я вас спросить, где она?
– Конечно. Мэри проводит восьминедельный отпуск в колонии художников в Северной Каролине. Морские пейзажи, которые вы здесь видите, – это ее работы. – Джеймс с гордостью обвел рукой гостиную.
– Они замечательны, – искренне похвалила Кристен, рассматривая размашистые мазки и приглушенные тона выполненных маслом картин, которые украшали стены комнаты. – Как долго вы и миссис Ричарде женаты? – с любопытством спросила она.
– Семнадцать лет, – последовал мгновенный ответ.
– А... – Кристен замолчала, чтобы набрать воздуха. – А дети у вас есть?
– Нет, к сожалению, нет.
– О, верно, вы уже как-то говорили об этом. – Кристен прикусила губу и после еще одной паузы несмело спросила: – Если это не слишком личный вопрос, то скажите, вы прежде были женаты? Понимаете, это не для статьи, мне просто хотелось бы знать...
– Вам кажется, что семнадцать лет не слишком большой срок для брака, если мне уже исполнилось пятьдесят пять? – Понимающе кивнув, Джеймс грустно улыбнулся.
– Да... то есть нет. Я понимаю, что сую нос...
– Нет, все нормально, – успокоил ее Джеймс, и Кристен заметила, что его лицо омрачилось. – В то время мне было тридцать пять, а моей жене двадцать восемь, но она выглядела намного моложе. Вскоре я, к своему ужасу, понял, что моя жена просто не готова к семейной жизни. Тот брак был одной из вещей, которые мне не удались в жизни. Мы разошлись.
– Понятно, – помрачнев, протянула Кристен.
