— Я думала, что текстильные фабрики в основном специализируются на чемто, — сказала Дана, — на чем-то определенном. А «Халлоран Индастриз» делает и шерстяные, и шелковые, и хлопчатобумажные ткани. Разве это не дороже?
— Конечно, — кивнул Брендон. — Но помните, что я говорил? Нам было нужно качество, а не количество. А решение делать разные ткани принято еще моим отцом. Он вообще сходил с ума по технике. Каждый раз, когда он видел кусок ткани, которая его заинтересовала, то принимался изучать ее производство. Однажды он отправился на Дальний Восток, чтобы побольше разузнать о шелкопряде.
— Я пытался убедить и деда, и отца, что лучше сосредоточиться на чем-то одном, — сказал Джейсон. — А дед однажды возвратился из путешествия с какимто древним французским деревянным агрегатом, которым наносился рисунок на хлопчатобумажную ткань. И нам пришлось открыть новую линию. Конечно, это стоит денег.
— Если бы я хотел делать ткани для дешевого постельного белья, я бы много лет назад переехал бы на юг и поставил бы фабрику на краю хлопкового поля. А сейчас самые лучшие дизайнеры и декораторы приходят сюда, когда их почетные клиенты хотят что-то редкое и яркое. Мы работаем на заказ, подбираем краски по индивидуальному вкусу. Очень немногие фабрики могут позволить себе это.
— Но и мы не можем себе это позволить, — возразил Джейсон. Брендон рассмеялся.
— С каждым днем ты все больше становишься похожим на своего отца.
Джейсон не мог не улыбнуться ему в ответ.
— Сейчас это грустная мысль. Сэмми с интересом рассматривал тюк хлопка, который должен пойти в обработку.
— Что, из всего этого выйдет ткань? — с недоверием спросил он. — Ткань, как на моей рубашке?
Брендон изучил выцветшую простую рубашку и сказал:
— Ну, не такая именно, но ты правильно понял. Сначала на пучок пряжи приклеивается ярлык. Потом она проходит еще три ступени, прежде чем ее начнут прясть, — и он показал все стадии, ведущие к готовой ткани. Чувствуешь разницу между нашей и твоей тканью? Наша…
Нахмурившись, он посмотрел в сторону Джейсона и добавил:
— Похоже, не все понимают, как это важно, — и он двинулся дальше по проходу между станками. — А теперь взгляни сюда. Здесь вручную наносится рисунок. Я нашел эти деревянные штуки во Франции, на фабрике, которая в прошлом году закрылась, отработав четыре столетия. Ну, что скажешь?
— Потрясающе! — признался Сэмми. — Расскажите мне про овечью шерсть. Откуда овцы?
И они пошли дальше. Брендон оживленно отвечал на быстрые вопросы Сэмми.
Джейсон смотрел, как они удалялись и ощущал нечто похожее на умиротворение.
— Я думаю, дед наконец встретил родственную душу. Мы с отцом всегда больше интересовались торговлей, а он — производством. Он унаследовал эту одержимость тканями от своего отца и, кто знает, от скольких еще предыдущих поколений.
Тут он заметил, что Дана едва его слушает. Она быстро строчила что-то в своей записной книжке, которую захватила на экскурсию.
— Что ты делаешь?
— Кое-что может пригодиться.
— Может, ты и права, но в данную минуту меня больше интересуют шелковые волокна, застрявшие у тебя в волосах, — и Джейсон протянул руку, чтобы снять с головы Даны нити бледно-розового шелка. — Ты что, где-то по пути познакомилась с шелкопрядом?
— Да, я куда-то сунула нос, чтобы рассмотреть, как работает машина.
— А можно мне посмотреть, что ты записала? — сказал он, протягивая руку. — Должно быть, что-то интересное.
Дана отдала блокнот. Она исписала полдюжины страниц, но что удивило Джейсона, так это наброски.
— Поразительно!
— Ты так считаешь?
— Не могу поверить, что ты делала их во время остановок. Мы могли бы использовать эскизы в следующей брошюре вместо фотографий. Пойдем ко мне в офис и вчерне набросаем, пока идея свежа.
Когда они возвращались, Джейсон удивился, как растет его волнение. Он без устали поражался, какие перемены произошли в нем. Не от того ли это, что рядом Дана? Скука и неудовлетворенность собой казались далеким кошмаром. Может, это просто результат того, что он взглянул на мир незапорошенными глазами? Во всяком случае, впервые в жизни он искренне почувствовал себя частью чего-то большего, чем его собственные эгоистические интересы.
Через час они оба склонились над блокнотом Даны. Внезапно дверь офиса отлетела к стене. Джейсон поднял глаза и увидел возбужденное лицо отца. Быстрым изучающим взглядом тот окинул Дану с головы до ног, прежде чем намеренно перестал обращать на нее внимание.
— А, папа! Проходи. Я хочу представить тебе нашего нового художника. Дана Роберте. Это мой отец. Кевин Халлоран.
Лицо отца смягчилось, когда он пожимал руку Дане.
— Сын, мне надо поговорить с тобой, если у тебя найдется минутка.
Тон отца был напряженным, и Джейсон забеспокоился. Кевин довольно грубо повернулся к Дане спиной и уставился в окно, ожидая, когда Джейсон создаст условия для беседы с глазу на глаз.
Джейсон постарался удержаться от грубости и тихо сказал:
— Хорошо, Дана, мы закончим позднее. Я думаю, теперь ты на правильном пути.
Когда она вышла, Кевин повернулся к сыну. И прежде чем Джейсон успел сказать хоть что-то насчет грубости, отец выпалил:
— Я слышал о какой-то женщине, которая с тобой живет.
Джейсон замер.
— Где ты это слышал?
— Твоей матери сказала ее подруга. Мать Марси Уэллингтон.
Джейсон вспомнил о визите, который нанесла ему Марси вчера вечером. Она всегда интересовалась им больше, чем он ею, и надеялась провести с ним вечер, а может, даже и ночь. Она была готова простить ему тот, как она считала, унизительный вечер на симфоническом концерте. Но когда Марси обнаружила, что в его доме живет Дана, вся ее кошачья натура вылезла наружу. Так что нечего удивляться, что новость распространилась так скоро.
— Как ты мог такое сделать и не сказать нам? — спросил Кевин. — Мать просто в отчаянии.
— Сомневаюсь, — возразил Джейсон. Скорее, отец, а не мать, сильно разволновался из-за этого. — А не думаешь ли ты, что я немного велик, чтобы учить меня жить?
— Нет, не думаю, когда это касается нашей семьи. Не думаю, когда это касается нашего дома.
— Это не ваш дом. Я его купил. Ты разве забыл? А то, что Дана с братом живут под моей крышей, вряд ли испортит репутацию Халлоранов.
Кевин уставился на него.
— Та самая? Вот та самая, которая только что вышла, живет у тебя?
Джейсон ощетинился на презрительный тон, но ему удалось сдержаться.
— Ей пришлось уехать из старой квартиры, и она останется у меня, пока не найдет жилье в районе получше. А будь моя воля, она бы осталась в моем доме навсегда. Я собираюсь сделать ей предложение, отец.
