- Нет. Это же спонтанная вечеринка. Так что будут всё те же, - отвечает она с небрежностью. - Сашка с подругой и Катька с теперь уже мужем. Кстати, познакомлю тебя с Антуаном.
- Он с тобой прилетел?
- Да, уговорила посетить холодную и страшную Россию. Смешно, но стереотипы о нас там себя еще не изжили, - в голосе слышится грусть и даже как будто обида.
Несмотря на профессию, ориентированную строго на запад, Юлька была патриоткой. И ни за что не останется жить в другой стране. Ни ради супер карьеры, ни ради безумной любви.
- Медведи, кокошники и балалайки? - пытаюсь я отвлечь ее от грустных мыслей.
И мне это удается - подруга смеется.
- Ну не до такой степени всё же, но абсурд по-прежнему торжествует.
- Юльк…
Она замолкает, приготовившись слушать. Знает, что если у меня появляются такие интонации, я скажу или спрошу что-то важное.
- Ты меня одну ждешь или я могу позволить себе плюс один?
- Шереметева, ты завела парня?! - проговаривая и растягивая каждый слог, переспрашивает подруга.
- Он сам завелся, - смущенно отшучиваюсь я. - Но, в общем, да…
- Ха. И ты еще спрашиваешь? - возмущается Шефер. - Подайте его сюда, я жажду с ним познакомиться! Но! Если не пройдет проверку на моем детекторе плохих парней, будем искать тебе нового.
- Вот только этого не надо! Уверена, ему хватило Алиски. Если еще и ты станешь бомбить его ехидными вопросами, он сбежит.
- Не дрейфь, Кирыч, я аккуратненько. Ну не могу же отдать тебя кому попало. Ты выросла у меня на глазах. Блин, как вечера-то дождаться? - быстро смещает она акценты. - Я ж только о нем теперь и буду думать. Надо же, моя Кирка влюбилась! А я не в курсе…
- Уже в курсе. Мы недавно встречаемся, не о чем было рассказывать, - все же оправдываюсь я и предупреждаю: - Только я не уверена, что он согласится. Я ему еще ничего не говорила.
- Ну ты даешь, партизанка! Может, парень романтик запланировал на вечер, а ты его в ресторан потащишь. Вот облом-то ему будет.
Я чувствую, как краснею, понимая, что имеет в виду подружка под романтиком.
- Убедила. Позвоню ему прямо сейчас.
- До вечера.
Одновременно со звуком прекращения вызова раздается звонок в дверь. Мы с сестрой, залипшей на канале "Нетфликса", недоуменно переглядываемся, и я иду открывать.
За дверью вижу огромную подарочную коробку матового черного цвета, по всем сторонам которой раскиданы золотые сердечки, а по центру фронтальной стороны золотыми же буквами крупно выведено "Happy Birthday". На большой коробке стоит еще одна, поменьше, не такая стильная, с логотипом "Cheeseberry" на крышке.
И ни дарителя, ни курьера - никого.
Уверенная, что кто-то обязательно должен быть, я даже выглядываю в лифтовый холл и на лестничную клетку, но и там никого не обнаруживаю. Озадаченная, возвращаюсь к коробкам, возле которых уже тусит Алиска. Она вышла в подъезд прямо в пижаме, шорты от которой настолько короткие, что это почти трусы.
Я бы себе не позволила появиться на площадке в таком виде, на случай приступа чудовищной лени и нежелания одеваться накинула бы поверх пижамы длинную куртку. Для младшенькой же в этом не было ничего особенного. И вовсе не потому, что, кроме нас, тут никого нет, а просто потому что.
- Ого! И от кого это? - растягивая слова, громко спрашивает сестрица.
- От Никиты, конечно, - уверенно отвечаю я, но гораздо тише.
Хоть никакой открытки нет, я не сомневаюсь, что автор подарка он. На это указывает и выбор цвета, и надпись на английском, и чизкейк - в маленькой коробке наверняка он. Совсем недавно Никита рассказывал мне, что это его любимый десерт, что полюбил он их во время семейного путешествия по Штатам и что лучший чизкейк он ел в придорожном баре на одном из островов Флорида Кис. И только ради него он готов туда вернуться. Я же в ответ призналась, что не очень люблю чизкейки. Сладкий сыр - бррр… На что Никита заявил, что я попросту не ела настоящего чизкейка.
И вот я вижу коробку с чизкейком у себя на пороге. Видимо, и у нас мой парень-сладкоежка сумел найти настоящий.
- Почему "конечно"? - проявляет скептицизм Алиска. - Забыла, как я тоже была уверена, что цветы и шарики от Костика, а они оказались от дяди Сережи? Я бы на твоем месте не была так уверена.
Но я все равно знаю, что это он. Просто потому что это не может быть никто кроме Никиты.
Я обхватываю коробку - она почему-то без прорезей для пальцев, что делает переноску не вполне удобной - руками и заношу в распахнутую дверь квартиры. Алиска идет следом.
- А что в коробке? - спрашивает запоздало и не то чтобы слишком заинтересованно.
- Сейчас узнаем, - отвечаю тоже без особого энтузиазма.
Для нас это нормально, некоторая эмоциональная тормознутость - семейная черта. Причем непонятно, от кого из родителей нам доставшаяся - оба достаточно скупы в проявлении и демонстрации любых чувств.
Из спальни появляется явно только что проснувшаяся мама - вопреки расхожему мнению, что взрослым не спится, мои родители любят поспать едва ли не больше нашего. И мама в этом деле рекордсмен. Возможно, потому что должности у них эмоционально не простые. И сон - их профессиональная терапия.
- Что это у тебя?
- Подарок, наверное, - капитаню я с улыбкой.
- Прикольно, - одобряет мама. - Молодец твой Никита. Ты пока открывай, я сейчас, - и она скрывается за дверью ванной. Но в следующую секунду снова ее распахивает и, быстро подойдя ко мне, смачно целует в щеку: - С днем рождения, Кирюш.
Я провожаю ее взглядом, слушаю, как в душе включается вода и не двигаюсь.
- Открывай уже коробку! - приказным тоном просит систер, предусмотрительно поднявшая упаковку с тортом, и я повинуюсь.
Снимаю крышку, и из-под нее резво вылетают разноцветные воздушные шары. Они не очень большого размера, поэтому в подарочный бокс - а он действительно огромный, примерно метр на метр - их поместилось немало.
Появление шаров для нас обеих так неожиданно - не скажу, чего конкретно я ожидала, но шарики были бы на одном из последних мест моего предположительного списка, - что мы дружно взвизгиваем и даже отскакиваем от коробки. Заметив эту реакцию друг друга, начинаем смеяться и так увлекаемся, что продолжаем хохотать до возвращения мамы.
Татьяна Марковна пару секунд наблюдает за нами и заключает одобрительно:
- Как дети.
Я виновато улыбаюсь и бегу в свою комнату за оставленным там телефоном. Набираю номер Никиты. Он отвечает после первого гудка - ждал.
- Привет! - говорю весело.
- С днем рождения, Кира, - отвечает с такой нежностью в бархатном голосе, что у меня щекочет в ухе и по телу рассыпаются бисеринки мурашек.
- Спасибо за сюрприз, - отвечаю тихо.
- Я знал, что тебе понравится.
- Ты сам привез подарок? Или курьер?
- Сам. Для этого мне посредники не нужны, - он улыбается и все так же голосом ласкает меня, пусть и через трубку.
- А почему не остался? Тебе я была бы рада не меньше, чем подарку.
- Правда?
- Правда.
- Ч-честно-ч-честно? - смеется, видимо, радуясь, что удачно ввернул аж две так любимые мной буквы "ч".
- Совершенно честно, - без улыбки уверяю я.
- Тогда открывай.
- Ты здесь? У квартиры?
Не договорив вопрос, я кидаюсь к входной двери. Распахиваю ее и утыкаюсь взглядом в роскошный букет необычно розовых пионов.
- Я помню, что ты не любишь цветы, но не мог прийти с пустыми руками.
- Я не все цветы не люблю, а конкретные, - прячу я усмешку в ароматных бутонах.
- Учту.
Позади меня в коридоре появляется мама.
- Ну входите уже. Идемте чай пить. Нам не терпится попробовать чизкейк.
- И мне не терпится, - оттесняет меня собой Никита, заставляя пятиться.
- Так вот почему ты пришел? Не хотел, чтобы мы съели твой чизкейк без тебя? - я несильно бью его кулаком по груди.
