— И шли бы себе к тем, кто оценит их чувства! Я при чем? Я же не гей! — заорал я так, что в машине, кажется, задрожали стекла.
— Правда? — неподдельно удивилась брюнетка. По салону снова пронесся еще один раскат моего рычания. — Ладно, не гей, так не гей. Я Алия, кстати.
— Тимоти, — выдохнув, я откинулся на сиденье, понимая, что стереть надпись так просто не получится. Нужно как минимум мыло.
— И куда тебя вести, Тимоти?
— А можно сразу на кладбище?
— Почему бы и да, — с непонятным воодушевлением откликнулась Алия. — Давно мечтала грабануть какую-нибудь могилу!
***
Не знаю зачем, но едва знакомая девчонка пошла со мной в квартиру.
— Жалко мне тебя, болезного. А вдруг еще какие-нибудь нехорошие геи по пути нападут, — объяснила она свои действия.
Я хотел огрызнуться, но потом просто махнул рукой. Все равно я собирался дать ей денег за то, что подвезла меня, а так не придется лишний раз бегать.
— Милая квартирка, — хмыкнула девчонка.
— Безмерно счастлив, что тебе нравится, — буркнул я, уходя в кабинет, чтобы достать наличку.
Вернувшись, я не обнаружил Алию в прихожей. Она что, реально проводила меня, боясь, что на меня нападет толпа геев по пути в квартиру, а потом ушла? Впрочем, пропажа обнаружилась быстро. Она вышла из ванной, держа в руках какие-то колбы.
— И что ты, позволь спросить, делаешь?
— Решила алхимией заняться, — фыркнула она. — Это аптечка, разве не видно? Буду оказывать тебе первую помощь!
— Ты что, врач?
— Ага, — кивнула девушка. — Лучший в городе хирург-маркероскожиудалятор. Слушай, герой, я готова поспорить на свою машину, что ты понятия не имеешь, как оттереть то великолепие, что красуется у тебя на лбу. Так что будем проводить операцию! Только давай сначала быстро в душ, а то алкоголем от тебя и правда несет.
— Еще бы! Мне о голову разбили бутылку, причем не пустую.
— Как предусмотрительно с их стороны, — покачала головой девчонка. — Сразу и продезинфицировали. Заботливые ребята тебе попались.
Закатив глаза, я действительно отправился в душ. Пофиг, что там задумала моя новая знакомая, хуже уже все равно не будет, а смыть с себя грязь не помешает. Умывшись, я понял, что надпись действительно никуда не делась и простым мылом ее не уберешь. Ну что ж, дам девчонке шанс.
Управившись за десять минут, я надел домашнюю одежду, вышел из ванной и тут же был взят в оборот. Меня усадили в кресло в гостиной, а затем Алия, пристроившись рядом на коленях, прошлась по мне пристальным, почти профессиональным взглядом, и начались новые мучения. Мой лоб мазали чем-то жирным, долго втирая в кожу, смачивали спиртом, который начал щипать на мелких ссадинах, в ход пошла даже зубная паста.
Я понятия не имел, что дадут все ее манипуляции, но послушно терпел. И только минут через пятнадцать она удовлетворенно хмыкнула и протянула мне зеркало, которое достала из своей сумочки. Заглянув в него, я увидел, что от провокационной надписи почти ничего не осталось — лишь нечеткие едва заметные штрихи. Впрочем, сейчас внимание привлекало не это. Его на себя оттягивал подбитый и заплывающий глаз, разбитая скула, тоненькая струйка крови, стекающая с волос из рассеченной кожи головы. Красавец!
— Полностью сотрется к завтрашнему вечеру, если хорошо потереть еще пару раз, — улыбнулась она. А когда не кривится, эта девочка еще красивее…
— Спасибо.
— Ой, да на здоровье, — отмахнулась девушка. — Ну что, с главным разобрались, теперь давай обработаем твои боевые ранения!
— Зачем тебе это? — устало спросил я.
— Я же сказала — жалко мне тебя, болезного. Пунктик у меня такой. С детства очень жалостливая. Все время таскала домой больных щенков, облезлых котов, полудохлых птичек, — объяснила она, смачивая ватный диск спиртом и начиная аккуратно обрабатывать рану на голове.
Остановив ее, я схватил девушку за запястье, заставив отстраниться, и заглянул в глаза, в которых плескалось непонятное веселье.
— Я что, похож на облезлого кота?
— Ну сейчас похож немного. Особенно на того, игрушечного, который лапкой машет постоянно…
Она меня достала! Ее тупые шутки и намеки были слишком похожи на юмор Джейсона. Только на этот раз Джейсон был намного симпатичнее и противоположенного пола… Мне так хотелось ее заткнуть, что я не сдержался. Притянув ее к себе, я впился в губы поцелуем, жестко фиксируя затылок ладонью.
Ты что творишь? У тебя мазохистские наклонности внезапно прорезались? Ты же сейчас еще раз по роже получишь!
Но девчонка, вместо того, чтобы оттолкнуть меня и отвесить пощечину, ответила на поцелуй, вцепившись в мою футболку и пытаясь притянуть еще ближе. Разрешающий сигнал сорвал все тормоза, которые у меня оставались. Жестко сминая ее губы, я как будто пытался доказать что-то девушке. Показать, что я совсем не тот, кого нужно жалеть. Но и она не отставала, делая поцелуй еще более страстным, более развязным.
Ее пальчики пробрались ко мне под футболку, начав исследовать кожу, скользя от пояса до груди, постепенно задирая ткань. Рыкнув, я отстранился, стягивая с себя одежду и отбрасывая куда-то в сторону. Пробежавшись глазами по моему торсу, она удовлетворенно хмыкнула.
— Этот фломастер тоже стирать? — взглядом указала она на татуировку на плече.
Был момент в моей биографии, когда я под хорошей дозой алкоголя поддался уговорам друзей-имбецилов и все же решил закосплеить Аквамена. И нет бы начать с наращенных волос, так я ж сразу татуировки полез делать… Хорошо, что успели набить только одну, потом я протрезвел.
— Просто заткнись! — бросил я и тут же снова поцеловал ее.
Сумасшедшее сплетение губ становилось все более жарким. Мои пальцы уже начали изучать ее тело, которое оказалось просто роскошным не только на вид, но и на ощупь. Рванув пуговицы на блузке, я оголил ее грудь, спрятанную под тонким кружевом бюстгальтера, скользнул пальцами по ключицам, погладил ложбинку и сомкнул ладони на упругих полушариях.
Алия застонала сквозь поцелуй и потянула меня за плечи, вынуждая практически свалиться на нее.
— До спальни не потерпишь? — шепнул я, довольно ухмыльнувшись.
— Ты знаешь, — ответила она сбившимся дыханием, — ковер здесь тоже очень даже ничего. Удобный!
Ну что ж, девочка, твое право! Я пытался быть джентльменом, но так даже лучше.
Какое-то время мы продолжали целоваться, но сейчас это уже больше напоминало пытку. Хотелось сорвать с нее остатки одежды и грубо оттрахать без всяких прелюдий, но я держался. И только когда я поймал себя на том, что прижимаюсь эрекцией к ее бедру, двигаясь навстречу, пытаясь имитировать фрикции, понял, что все зашло слишком далеко.
Отстранившись, я рванул вниз ее брюки, оставляя в одном белье. По комнате давно разносилось прерывистое дыхание, а когда я скользнул по внутренней стороне ее бедра, параллельно целуя шею, ключицы, грудь, сквозь ткань бюстгальтера, тишину разорвал протяжный стон.
Проведя пальцами по трусикам, я даже сквозь кружево почувствовал, насколько она была мокрой, горячей, готовой на все. Больше не в силах сдерживаться, я просто отодвинул ткань в сторону, заставляя ее снова застонать.
Чувствительная, отзывчивая, шикарная… Сейчас она была всем, что мне нужно. Мне нравится, когда из твоего ротика вырываются такие умоляющие звуки, а не тупые шутки!
Я бы помучил ее еще дольше. Просто для того, чтобы больше не пыталась острить. Но явно не сегодня. Приспустив домашние брюки, я устроился у нее между ног и качнул бедрами. Девчонка выгнулась, удовлетворенно застонав, и подалась мне навстречу, заставляя с ходу набрать темп.
Тяжелое дыхание и редкие стоны заполнили собой все и отдавались в ушах вместе с шумом собственной крови, которая с каждой секундой воспламенялась все сильнее. Я слушал их как музыку, ускоряя темп и впиваясь в ее бедра так, что на коже оставались следы.
Чувствуя, как она с каждой секундой сжимается сильнее, я понял, что долго не выдержу, и немного замедлился. Алия разочарованно застонала, а затем притянула меня за плечи, обхватывая ногами, и грубо перевернула, оказавшись сверху.
