— Мальчики, я буду по вам скучать! — с грустью констатировала растроганная честностью детей Веригодская.
— И я буду по Вам скучать, — деловито заявил Андрей, начав подниматься по ступенькам автобуса.
Гриша Завада не последовал за другом. Он вплотную подошёл к Оксане и тихо сказал:
— Мамка замуж выходит второго июля.
— Это же хорошо? — уточнила Веригодская.
— Я не знаю. Жить будем здесь, в Княжицах, — шептал ребёнок.
— Жених — Егор Кузьмичёв?
— Да. Приходил на выходных. Лего мне подарил. Огромное!
— Раз лего подарил, значит нужно ему шанс дать, — твёрдо постановила Оксана.
— И я так решил! — оживился Гришка. — Он ещё на охоту обещал меня взять.
— Хороший жених!
— Правда так думаете? — Григорий пытливо всматривался в лицо Оксаны, стараясь определить, на сколько искренне она говорит.
— У тебя другие мысли? — уточнила Веригодская.
— Нет. Вроде дядька Егор нормальный, только выпивает иногда, а кто не пьёт? — в словах Гришки отчётливо слышались отголоски речей Зины Завады, и Оксана в очередной раз подумала, что мальчик слишком сильно привязан к матери.
— Знаешь что, Григорий, — Веригодская присела перед своим воспитанником, — я рада переменам в твоей жизни. Хорошо, что ты в Княжицах будешь. Если какие проблемы по учёбе возникнут, то всегда приходи ко мне, и просто так забегай. Договорились?
Мальчишка кивнул.
— А летом можно заходить, когда с Потасовыми играть буду? — робко спросил он. — Вы же всё ещё у дядьки Тараса живёте. Это в одном доме с Потасовыми.
— Конечно можно, Григорий! Забегай ко мне любое время, — разрешила Оксана.
Гриша Завада, счастливо улыбнувшись, поспешил в автобус. Уже через минуту он вместе с Андреем Карасём и другими школьниками весело махал рукой Веригодской, которая в ответ улыбалась и интенсивно размахивала обеими руками.
Когда школьный автобус, выехав с парковки, медленно покатил по Княжицам, чтобы развезти Оксаниных воспитанников по домам. Веригодская отправилась в интернат, где вместе с бабой Машей и Данутой приготовила комнаты к летнему ремонту, после чего все трое вернулись в школу и заняли столик у окна в школьной столовой. За этим столиком они, непринуждённо беседуя, долго пили чай с выпечкой, оставшейся с прошедшей накануне вечеринки, а после тепло распрощались: няньки уходили в отпуск.
На следующий день Оксана забежала к Щуровой, чтобы сдать ключи от интерната. Взамен она получила ключи от кабинета химии и лаборантской.
Из кабинета директора Веригодская вышла в самом прекрасном настроении и с удивлением увидела бредущую по коридору Марию Ивановну Потасову.
— Баба Маша, что Вы в школе делаете? — расширила глаза Оксана. — У Вас ведь первый день отпуска!
— А ты что, Оксаночка Владимировна, здесь делаешь? У директора была? — баба Маша кивнула на дверь Щуровой.
— Ключ от кабинета химии получила, — пояснила Оксана.
— Точно-точно. Ты же вчера говорила, что теперь будешь наших лоботрясов химии учить! — хитро прищурилась Мария Ивановна и понизила голос. — Сразу понятно было, что Люда не выстоит против тебя. Щурова хорошая женщина. Даже не знаю почему у тебя с ней нелады были. Она за всех учителей переживает, как за родных. Не могла Людмилочка Петровна тебя обидеть.
— Что ж Вы мне этого раньше не сказали?! — возмутилась Оксана.
— Так посмотреть было интересно, как ты проблемы решаешь, — призналась Мария Ивановна.
— Развлеклись, баба Маша?
— Развлеклась, голубка. Как сериал посмотрела, — шутила старушка.
— А мне вот было совсем невесело, — обиженно призналась Веригодская.
— Ничего. Теперь всё гладко пойдёт. Раз ты в интернат не вернёшься, то я тогда попрошусь у Щуровой в вахтёры.
— Давайте ко мне в лаборанты! — предложила Веригодская, потому что с бабой Машей ей очень понравилось работать.
— Какой из меня лаборант, Оксаночка? Я тебе все колбы поразбиваю, — отмахнулась Мария Ивановна. — Нет, лучше буду звонки давать, а там, глядишь, Любаша родит мне правнука, и я в няньки уйду.
— Точно. У Любы с Сергеем ведь свадьба скоро! — постучала себя кулаком по лбу Оксана, коря за забывчивость.
— Жених, конечно, не фонтан, но Любаша его любит, а против любви не попрёшь, — вздохнула баба Маша. — Главное, чтобы не прозрела она, когда поздно будет.
— У Любы есть надёжный тыл в виде родителей и Вас, Мария Ивановна, — успокоила Оксана старушку.
— Как там твоя родительница? — живо перескочила на другую тему баба Маша.
— Всё хорошо. Мама счастлива с Николаем Николаевичем. Она его полностью подмяла под себя. Причём не только его. Брат дяди Коли купил четырёхкомнатную квартиру в нашем районе и перевёз родителей в город. Теперь все Шупеги живут рядом и просто боготворят мою маму. Я не знаю как, но она их покорила.
— Это хорошо. Поедешь в отпуск к маме?
— Всё будет зависеть от Тараса, — уклонилась от ответа Оксана.
— Леший так и сидит в лесу? — голос няньки был полон осуждения.
— Сидит, — вздохнула Веригодская.
Мария Ивановна склонила голову на бок, прижала руки к груди и трагично произнесла:
— Я слышала, что на вырубке сегодня утром что-то случилось.
— Что? — испугалась Оксана.
— Толком не знаю. Деревом спиленным кого-то то ли убило, то ли пришибло.
— Что Вы меня пугаете! — воскликнула шокированная услышанным Оксана.
— Заболталась я с тобой! Мне же к Щуровой срочно надо, — спохватилась баба Маша и проворно юркнула в кабинет директора, оставив Веригодскую в растерянности.
Оксана вытащила из кармана чёрного приталенного платья телефон, набрала номер Огарева. Звонила долго и упорно, но ей никто не ответил.
— Только бы с ним всё было хорошо, — шептала Оксана, спускаясь на первый этаж, чтобы вернуться в интернат.
На первом этаже стояли две дамы: дворник и вахтёр.
— На вырубке сегодня неприятность. Знаешь? — спрашивала дворник.
Оксана замедлила шаг, прислушиваясь к разговору.
— Да, жалко мужика. Молодой совсем, неженатый, — вздохнула вахтёр.
— Пить меньше надо! — вынесла вердикт дворник.
— С девушкой, говорят, поругался, поэтому и напился, — сочувствовала вахтёр.
— Извините, — вмешалась Оксана, — а как зовут того мужчину, что на вырубке пострадал?
— Не знаю, — отрицательно покачала головой дворник.
— Не Огарев же? — с надеждой уточнила Оксана.
— Не Огарев, но и про Тараса что-то говорили, — доверительно сообщила вахтёр и посоветовала. — Ты про Лешего у его матери спроси. Я видела, как она в больницу утром бежала.
Оксана побледнела.
— Так это правда, что Огарев тебя бросил? — осмелев, поинтересовалась дворник.
— Тихо ты, — толкнула её локтем вахтёр.
Обе женщины с любопытством наблюдали за Веригодской, которая заторопилась покинуть школу.
На улице Оксана немного помедлила, затем сделала глубокий вдох и направилась в магазин.
Глава 38
Уступи, когда надо
В магазине было только три покупателя: две старушки и молодой парень. Мать Тараса стояла за прилавком, рассчитывая парня. Старушки топтались возле полки с мукой. Оксана стала за парнем и, когда он, забрав пиво и сигареты, отошёл от прилавка, обратилась к матери Огарева:
— Раиса Максимовна, я слышала, что на вырубке что-то случилось. Скажите: с Тарасом всё хорошо?
— А тебе какое дело? — сварливо проворчала Раиса Максимовна. — Зачем заботу изображаешь? Ты когда моего сына последний раз видела?
Оксана ухватилась за прилавок, опасаясь падения: от волнения голова закружилась, а руки задрожали. Она перевела взгляд на стоявшую позади матери сестру Тараса:
— Карина, с Тарасом же всё хорошо. Правда?
Карина Огарева хотела что-то сказать, но Раиса Максимовна опередила её:
— Ой, кончай концерт разыгрывать! Тарас уже полтора месяца по выходным стирать ко мне приезжает, чтобы с тобой не встречаться. Мне он давно признался, что ты с ним расписаться хотела, чтобы жильё не снимать, а жить на халяву в его квартире весь следующий учебный год. Нахалка! Вещи сегодня же из квартиры вывези. Карьеристка хренова!
