По Княжицам Веригодская шла, не особо обращая внимание на то, что её окружало, а вот оказавшись в поле, Оксана, поражённая красотой природного пейзажа, не удержалась от восторженного возгласа. Округа полностью была готова к лету. В синем, почти незамутнённом облаками небе деловито сновали ласточки и стрижи, на обочине дороги среди молодой травы желтели одуванчики, а над ними кружили пчёлы. Абсолютно сухая дорога, словно длинный, причудливый мост, убегала в глубь зелёного поля. Идти по такой дороге было легко и приятно. Оксана совершенно не устала от своего путешествия. До большого леса она дошла за час.
Проблемы начались в лесу. Веригодская помнила, что весной, въехав в царство огромных елей, они с Тарасом долго двигались прямо, а потом, миновав поляну с молодыми ёлками, дважды поворачивали: сперва направо, потом налево.
Оксана уверенно двигалась по накатанной колее до тех пор, пока не прошла приметную поляну с молодыми ёлками. После этого уверенность покинула её: Веригодская не была готова к обилию ответвлений в лесу направо от основной, наезженной колеи. Несколько раз она озадаченно останавливалась, сомневаясь: идти дальше прямо или уже свернуть. Наконец, решившись и повернув направо, Оксана пошла совсем медленно, тщетно силясь вспомнить хоть какие-нибудь приметы места, где Лэнд Крузер Тараса в марте сворачивал налево.
После двухчасового блуждания по лесу Веригодская сдалась и была вынуждена признать, что заблудилась: она не могла найти не только путь к вагончику Огарева, но и дорогу домой. Неумолимо приближался вечер. Тёмный лес теперь стал выглядеть в глазах Оксаны зловещим. Странные стуки, трески, крики птиц пугали её. Веригодская уже не думала о том, где повернуть налево, а просто шла вперёд. Дважды она оказывалась на больших полянах-просеках, где всё ещё было светло и солнечно. На этих полянах Веригодская немного отдыхала, стараясь успокоить себя, а потом продолжала путь, время от времени поглядывая на экран телефона, который крепко сжимала в руке, и разочарованно стонала: связи не было.
— Как мне выбраться отсюда? — периодически задавалась она вопросом, оглядываясь по сторонам.
Оксана резонно решила не сворачивать с той колеи, на которой находилась, пока не выйдет к месту, где телефон будет ловить связь. Потом по её плану следовало позвонить Тарасу. Без помощи Лешего выйти из леса надежды не было.
Бредущую по лесу Веригодскую больше всего волновал неработающий телефон. Однако, несмотря на подступающую панику, Оксана помнила, как на заре их романтических отношений Леший присылал смс из своего вагончика, и Огарев отвечал на её звонки во время рабочего дня на вырубке. Значит, связь в какой-то части леса должна была быть.
— Только бы выйти к месту со связью до темноты, — снова и снова, как мантру, повторяла Оксана, продолжая медленно брести по колее.
Приблизительно еще через час утомительной ходьбы Веригодская, следуя за лесной колеёй, сделала небольшой поворот налево, после чего увидела на горизонте просвет. Она почти побежала вперёд, надеясь выйти к вырубке, и разочарованно охнула, оказавшись перед большим лесным озером, у которого колея обрывалась. К н и г о е д . н е т
— Этого только не хватало, — прошептала Оксана и проверила телефон: связь отсутствовала.
Растроенная Веригодская остановилась возле большой коряги, лежавшей на берегу.
Если бы не усталость и страх, Оксана по достоинству оценила бы красоту лесного озера, похожего на огромное блюдо, наполненное водой. В воде отражались гигантские ели, синее небо, единичные белые облака, а так же жёлтый диск солнца, спешивший спрятаться за верхушками елей. При других обстоятельствах Оксана непременно восхитилась бы чистотой озёрной воды и пологим песчаным входом в эту воду, но сейчас Веригодская не замечала окружающего её природного великолепия. Присев на сухую корягу, Оксана размышляла о том, как выбраться из леса. Всегда деятельная и имеющая планы, сейчас она была полностью подавлена, не видя выхода из сложившейся ситуации.
— Определённо стоит идти назад, но смогу ли я найти правильную дорогу, чтобы выйти из леса? — задавалась Веригодская вопросом, когда телефон тихо пискнул: пришла смс от мамы "Доченька, как ты? Что-то я волнуюсь за тебя."
— Спасибо, мамочка, — прошептала Оксана, и, боясь спугнуть удачу, осторожно открыла телефонную книгу, нашла там номер Тараса, нажала на "звонить."
— Слушаю. Что у тебя снова стряслось? — раздалось в трубке.
— Тарас, я заблудилась, — сказала она дрожащим голосом. — Шла к тебе, а пришла к озеру.
— Озеро в лесу? — озабоченно уточнил Огарев.
— Да, и телефон здесь плохо ловит, — всхлипнула Оксана.
— Не паникуй. Стой там, где стоишь. Я сейчас подъеду.
— Не отключайся, — со страхом попросила Оксана.
— Пташка, в лесу только одно озеро. Не паникуй. Я тебя эвакуирую оттуда, — мягко успокоил он.
— Ладно, — Оксана нажала на "конец связи" и стала ждать Огарева.
Прошло не более пятнадцати минут, как она отчётливо услышала звук подъезжающей машины, а следом раздался лай собак. Минуту спустя два алабая, выскочив из леса, понеслись в сторону Веригодской.
— Ко мне, — раздался где-то близко голос Огарева, и собаки, не добежав до Оксаны, кинулись назад.
Тут же из-за деревьев, совсем не с той стороны, откуда пришла Оксана, а намного левее, на поляну вышел Тарас в своём рыжем зимним тулупе.
— Не напугали мы тебя? — крикнул он.
Оксана вскочила с коряги и побежала к Огареву:
— Напугали! Вернее ты напугал. Я вся испереживалась за тебя, когда узнала, что на вырубке что-то плохое случилось, — обняв Лешего, прошептала она.
— И поэтому в лес пришла? — удивился Тарас.
— Да.
— Со мной всё нормально. Плечо только ушиб маленько. Зря волновалась, — Огарев отодвинул от себя Оксану. — Пойдём. Домой тебя отвезу.
— Подожди. Надо о нас поговорить, — потребовала Веригодская, которой появление Лешего вернуло её привычную уверенность в себе.
— Без толку говорить, — махнул рукой Тарас. — Не вышло у нас ничего. Ты же сама видишь.
— Может, если бы ты пошёл на уступки… — начала Оксана.
— Смысл мне идти на уступки? — с нотками раздражения в голосе спросил Огарев. — Я тебя знаю: коль решила что-то, то своего добьёшься. До конца распределения тебе год осталось отработать. Потом улетишь, и ничто тебя здесь не удержит, а я не могу уехать. У меня мать одна не справится, собаки к лесу привыкли. Мой дом здесь, Пташка.
— Плохо ты меня, Огарев, знаешь, — Веригодская с нежностью посмотрела в глаза Лешему. — Между прочим, я все противозачаточные таблетки выбросила, да и уезжать через год никуда от тебя не собираюсь!
— Оксанка! — взгляд Тараса засветился теплотой. — Всё, что хочешь, для тебя сделаю. Клянусь! Никогда ты не пожалеешь, что моей стала! Хочешь карьеру строить — помогать буду, бытовые вопросы на себя возьму. Дети родятся — сидеть с ними буду, когда у тебя дела в школе. Всё согласуем. Обещаю: тебе не в чем меня упрекнуть будет.
— Женись на мне для начала. Может ты уже заявление из сельсовета забрал? — Веригодская сверлила Лешего строгим взглядом.
— Думал над этим, — смутился Огарев.
— Такая мысль пришла в твою светлую голову до того, как ты матери сказал, что просто разрешил мне пожить в своей квартире? — продолжила допрос Оксана.
Огорев виновато развёл руками:
— Одновременно.
— Зачем ты Раису Максимовну во всё посвятил?
— Был у мамы. Злился на тебя. Выпил, — оправдывался Леший. — Тут мать и пристала, чтобы я пошёл и помирился с тобой. Говорила, что ты "бойкая, толковая, именно такая, как мне надо." Вот я и ляпнул, чтоб отстала.
— Да, Огарев. Такими темпами я никогда не найду общего языка с твоими родственниками, — тяжело вздохнула Оксана.
— Тебя волнует совсем не то, что должно, — попенял ей Тарас.
— И что же должно меня волновать? — кокетливо улыбнулась Веригодская.
— Моё самочувствие. Я же человека сегодня спас, стресс пережил, — Огарев драматично закатил глаза к небу.
