каждое утро и каждый вечер разочаровываюсь, потому что тебя нет рядом. Если бы это было чуть больше, чем влюбленность или вожделение, я бы уже забыл об этом, но это не так. Я хочу, чтобы ты знала, что я чувствую, потому что не собираюсь повторять ту же ошибку снова.
— С Карой? — спросила она.
— Да. Я не боролся за неё. Конечно, теперь я знаю, что позволил слухам о том, что она и Джефф проводили время вместе, когда я улетал чартерным рейсом, разъедать меня. Но вместо того, чтобы что-то сказать, я промолчал.
— Но ты сделал ей предложение?
Настала моя очередь удивляться, но честность была моей лучшей защитой.
— Я хватался за соломинку. Это было не что иное, как желание моего эго завоевать девушку. Если бы она сказала «да», тогда всё, что все говорили, было неправдой.
— С её точки зрения, тебе было всё равно. Ты начал жить дальше через несколько дней после разрыва, потому что, по её словам, тот факт, что ты не хотел детей было препятствием.
Я подавился смехом.
— Мне было девятнадцать. Конечно, я не хотел детей. Чёрт возьми, после того, как я попросил её выйти за меня замуж, я понял, что этого я тоже не хочу.
— Ты не любил её?
— Я любил её так, как наивный мальчик любит первую девушку, которая поразила его воображение. Но мы не подходили друг другу. Она больше подходит Джеффу. Они счастливы в браке, у них трое детей, и я рад за них.
— Как ты к этому относишься?
— К чему? — спросил я.
— Детям? Что ты сейчас думаешь о детях?
— Может быть, когда-нибудь, — я не мог прочитать выражение лица Джоли, поэтому подался вперёд. — У меня есть для тебя другое предложение, — я немного подождал, прежде чем продолжить, сгреб песок и медленно выпустил его из руки, чтобы занять себя и не дотянуться до неё. — Авиакомпании всё ещё пытаются восстановиться. Тем временем чартерные рейсы процветают. Даже если ты не хочешь работать со мной, нам не помешала бы стюардесса в штате.
— Работать на вас? — спросила она, удивлённая моим предложением о работе.
— Да. Я не собирался спрашивать тебя, что ты чувствуешь ко мне, но к чёрту это. Ты встречалась с кем-нибудь ещё?
— Нет. Ты? — спросила она. Я покачал головой. — Ты с кем-нибудь встречаешься?
Я поднял руку:
— Только я и она.
У Джоли отвисла челюсть:
— Никого, целых пять месяцев?
— У меня больше никого нет.
Слеза скатилась из её глаза, и я сократил расстояние между нами, чтобы стереть её с лица Джоли.
— Не плачь, — умолял я.
— Ты не понимаешь, — всхлипывала она.
— Я понимаю, что любовь — это когда два человека не сдаются, а борются друг за друга. Ты готова бороться со мной?
— Я, — она заколебалась. — Я тоже тебя люблю, но мне нужно тебе кое-что сказать.
Я не понимал, почему она поднимается на ноги, пока она не встала.
— Какой срок? — спросил я, сохраняя спокойствие, глядя на её округлившийся живот.
— Я планировала рассказать тебе.
— На каком сроке? — я повторил, потому что не доверял себе и боялся сказать что-нибудь глупое.
— Около пяти месяцев. — Джоли говорила так тихо, что, если бы волна не накатила секундой раньше, я бы, возможно, и не услышал её.
Я поднялся на ноги, размышляя, не уйти ли мне, потому что ссора с ней не пойдёт на пользу ребёнку.
— Когда ты собиралась мне сказать? После рождения ребёнка, когда он или она сделают свои первые шаги, или, может быть, никогда?
Джоли подняла руки, как будто хотела, чтобы я успокоился. И снова я подумал о том, чтобы уйти, но, чёрт возьми, я заслуживал ответов.
— Грант, — она безуспешно пыталась остановить мою тираду, потому что я был в ударе.
— Когда ты узнала? Поэтому ты ушла? Ты не думаешь, что я имел право знать, что с тобой происходит и почему ты ушла? Ты ничего не сказала.
— У тебя есть право злиться.
— Ты права. Действительно, я зол, — выплюнул я, пытаясь сложить женщину, которую я любил, и ту, которая лгала мне месяцами.
— Теперь твоя очередь выслушать меня, — потребовала она. — Перед отъездом я подумала, что, возможно, беременна. Но что мне оставалось делать? Попросить подвезти меня до аптеки в маленьком городке и сдать анализ, чтобы все в городе узнали?
— Да, — закричал я.
— Ну, я этого не сделала. Я была сбит с толку и напугана.
— Ты недостаточно доверяла мне, чтобы быть со мной.
— Дело не в этом. Я доверяю тебе, но, если бы анализ был положительным, мне всё равно пришлось бы вернуться домой и показаться врачу.
— И я бы поехал с тобой.
— Я знаю, — прокричала Джоли в ответ. — Но я не знала, что я чувствовала, как я себя чувствовала, или что, чёрт возьми, я собиралась делать. Плюс, то, что Кара сказала о том, что ты не хочешь детей, запудрило мне мозги. Я не хотела тебя принуждать. Я думала, что делаю одолжение нам обоим, выяснив это первой.
— Тем временем, я пропустил все визиты.
— Ты бы всё равно не смог пойти со всем, что происходит. Ты ничего не пропустил, — закричала она.
Я глубоко вздохнул, потому что спор ничего не решал.
— Я должен предположить, что ты оставляешь ребёнка, или у меня есть право голоса? — спросил я без обиняков.
— Конечно, у тебя есть право голоса. И да, я оставляю ребёнка, и я собиралась тебе сказать, — Джоли повозилась со своим телефоном, и через несколько мгновений подняла экран, чтобы я мог видеть. — Я собиралась приехать на этих выходных, чтобы сказать тебе. Я даже арендовала машину. Я просто подумала, что писать тебе смс или разговаривать с тобой по телефону — это не выход.
Увидев подтверждённый билет на самолёт, я перестал сопротивляться и немного поник, прежде чем расправить плечи и выпрямиться.
— Выходи за меня замуж. — Это не было вопросом в моей голове.
— Ты не обязан этого делать. Я бы никогда не встала между тобой и твоим ребёнком.
— Я не отказываюсь от тебя, — заявил я. — Ты та, кто мне нужен, и я буду преследовать тебя хоть на краю света, если ты этого хочешь. Но не обольщайся, я пройду сквозь огонь, чтобы однажды заставить тебя выйти за меня замуж. Или мы можем перейти к делу, и ты можешь стать моей женой прямо сейчас.
— Какое замечательное предложение, — сказала Джоли, улыбаясь.
Мне понравилась в ней борьба.
— Ты хочешь получить предложение? — спросил я.
Джоли кивнула, и я опустился на одно колено,
