Амиров отключается, а я, стоя у двери, разглядываю его широкую спину. Виктор одет в спортивные штаны и футболку черного цвета. Будто почувствовав мое присутствие, он поворачивается и, едва наши взгляды сталкиваются, он прикрывает глаза и глубоко вздыхает.
— Доброе утро, — доносится его хриплый голос. Мне кажется, по выражению моего лица он понимает, что я все слышала.
— Доброе.
Он подходит ко мне и обхватывает мою голову ладонями, целует в губы. Медленно, будто наслаждаясь каждой секундной. Я не реагирую.
Виктор шумно сглатывает.
— Надеюсь, я ничего не испортил, — шепчет расстроенно.
— Не знаю, — пожимаю плечами, глядя на него исподлобья. Цепляюсь за его запястье — он все еще держит мое лицо в своих ладонях. — Кто она?
Выдыхает. Прижимает меня к себе, целует в макушку.
— Была связь с другой до того, как узнал о тебе. Связь — это не отношения, Маша. Встречался с ней…
— Когда нужна была разрядка? — перебиваю.
— Раз три в месяц, — проговаривает нехотя. — Буду честен, Маша. Не пользовался услугами одноразовых, просто звонил ей, когда нужно было расслабиться. Она за последние два дня звонила мне несколько раз — сообщили, что я был на мероприятии с другой, с утра не умолкает. О тебе она знает, скрывать что-либо не было необходимости. Разложил все по полочкам — она поняла. Маша, после тебя у меня никогда не было мыслей связать себя с кем-либо плотными отношениями. Никогда об этом не думал и не смотрел, не общался с женщинами, имея такие намерения. Всегда… Везде искал тебя глазами, где бы не находился. Меня преследовало ощущение, что ты где-то совсем близко. Перед моими глазами. Но я тебя не вижу.
— Я должна радоваться, Виктор? — поднимаю голову, встречаясь с его напряженным взглядом. Он боится. Боится снова все испортить. Но и врать не решился. Я уверена — рассказал все как есть, но от этой информации мне легче не стало.
— Кроме тебя в моей жизни никогда никого не будет, Маша, — цедит твердо. Он злится. На самого себя.
— Что с твоей бывшей женой? — вспоминаю совсем не к месту.
Виктор хмурится. Не хочет о ней говорить — видно невооруженным глазом.
— Маш… я тут завтрак приготовил.
Да, я чертова мазохистка, но я хочу знать все. Как о прошлом, так и о настоящем.
Одного моего взгляда достаточно для того, чтобы Виктор ответил на мой вопрос:
— Ее отец обанкротился. Миша выкупил его компанию вместе со своим братом. А она… вышла замуж за другого. Не такой, о каком она мечтала всю жизнь, но лучше, чем остаться ни с чем. Ведь за душой ни гроша не было. Ее всегда отец обеспечивал. А тот сам в помощи нуждался…
— Понятно. А твой отец? — чуть отстраняясь от Виктора. — Он до сих пор в плотных отношениях с ее папашей?
— Нет, конечно. Отец узнал, что он был заодно с Полянским. Они, оказалось, играли вместе, чтобы навредить нашей семье. Отец Оксаны тогда был на грани банкротства. Отец отказался ему помогать, потому что узнал о его каких-то черных делах. Тот решил отомстить, связавшись с Полянским, который ему хорошо заплатил. Но в итоге я нашел на них компромисс. Да и друзья помогли, менты… Мы несколько месяцев пытались вывести их на чистую воду. В итоге они попали в тюрьму. Оказались за решеткой. Отец долго просил прощения, рассказал все как есть… Отец Оксаны его уверял, показывал какие-то доказательства того, что ты с Полянским, а он мать против нас настраивал… А она верила папе, как я ей… Дальше ты все знаешь.
Слишком много информации. Слишком много грязи. Я оказалась впутана в черт пойми что. Совсем неосознанно. И, как показало время, пострадавшей стороной в итоге оказалась опять же я. Невиновной, но в то же время виноватой больше всех, по мнению.других…
— Это называется бумеранг, Виктор.
— Так и есть. Он каждого настиг, — разводит он руками. — Меня тоже. Столько лет не знал о существовании детей… Знаешь, для меня это куда больнее тюрьмы… Куда жесткое наказание.
— Заслужил, — сажусь за стол и закидываю ногу на ногу, открывая вид на свои бедра. Виктор смотрит именно туда, сглатывает.
— Завтракать… — прочищает горло. — Будем?
— Ага. Накормишь? — ставлю телефон на стол, а сама откидываюсь на спинку стула. — И ещё… Что там своему садовнику обо мне рассказывал, а?
Виктор опускается передо мной на корточки. Положив теплые ладони на мои бедра, едва ощутимо сжимает их. А потом целует колени, вызывая табун мурашек на коже.
— После работы сидел по вечерам во дворе, пил в одиночке. А он составлял компанию. Он хороший собеседник. Умеет поддерживать, слушать и давать мудрые советы. Пил, рассказывал, как все началось и чем закончилось.
— А он что?
— А что он мог сказать? Смотрел как на дебила, — усмехается, снова касаясь губами моих колен.
Специально, что ли, заводит? Я вообще-то голодная и есть хочу. Мы почти целую ночь не спали и при всем моем желании, интима я на данный момент не хочу. Раз мы начали откровенничать, пусть отвечает на все мои вопросы.
— На вид приятный мужчина, — соглашаюсь. — И да, будь я на его месте, тоже смотрела бы на тебя как на дебила. Пусть какая-то моя часть утверждает, что я тоже запуталась бы, будь на твоём месте несколько лет назад. Но я привыкла прислушиваться к голосу своего сердца. А у тебя все иначе…
— Маш, скажи мне… Мы можем избегать разговоров о прошлом? — и снова этот взгляд, полный мольбы и надежды. — Я виноват. Но эти воспоминания для меня как мощный удар в грудь. Каждый раз вышвыривает в сторону, когда я думаю, каким ублюдком был.
Я сглатываю. Прижимаю ладони к колючим щекам Виктора и, наклонившись, целую его в губы.
— Сама не в восторге. Но иногда ты меня так сильно выбешиваешь, что хочется орать на тебя.
— Кричи, бей, сколько хочешь. Клянусь, не стану сопротивляться. Но не напоминай. Оно и так как клеймо впечаталось в нас. Но, может, со временем всё-таки удастся не думать…
Я киваю. Виктор поднимается и идёт к плите, я тоже встаю на ноги и подхожу к нему. Обнимаю его сзади, трусь щекой о его спину.
Он сразу накрывает мои руки, обвивающие его живот, своими.
— Кажется, завтрак всё-таки не удастся, — хрипло произносит.
— Точно, — смеюсь, слыша телефонный звонок.
Отстраняюсь и забираю со стола телефон.
— Бабушка, — беру трубку и сразу вижу на экране лицо бабули. — Привет, родная. Как вы там?
— Замечательно, — отвечает вместо меня Виктор. — Как там наши дети?
Бабушка смотрит виновато, а я напрягаюсь.
— Ба, — шепчу взволнованно. — Что не так? Что-то случилось?
Глава 38
— Да ничего страшного, — наконец подает бабушка голос и я облегченно выдыхаю. — Просто в садик не захотели сегодня идти и я не смогла им отказать. Мы дома весь день.
— Ты меня напугала, — честно признаюсь. — Чем они сейчас заняты?
— Рисовали в комнате, — бабушка смотрит в сторону. — А вот и Даша. Иди сюда, родная, Мама с папой поговорить хотят.
— Саш, беги сюда. Мама с папой позвонили, — кричит дочка. Виктор звонко смеется, когда дочь зовет своего брата, а я просто качаю головой. Мои дети умны не по возрасту.
Вскоре они сдвигают бабушку, сами садятся так, что на экране я вижу только их двоих. Виктор же, расположившись рядом, закидывает руку на мое плечо и притягивает к себе. Это, конечно, сразу же привлекает внимание малышей. Они переглядываются между собой, но ничего по этому поводу не говорят.
— А когда вы вернетесь? — бесхитростно интересуется Даша.
— Завтра, — слетает с губ прежде, чем я успеваю подумать.
— А, — Саша прикладывает палец к виску. — Хорошо.
— Почему в садик не пошли, а?
Сын морщится.
— Там скучно.
— А раньше вы так не считали, — усмехаюсь. — Ладно, приеду и мы обсудим эту тему. Бабушку не напрягайте, хорошо? И слушайтесь ее!
— Хорошо, — Дашка поспешно кивает несколько раз. — Пап, поцелуй маму.
До меня не сразу доходит смысл её слов. Только когда Виктор, воспользовавшись ситуаций, прижимается губами к моему виску. Саша улыбается, а Даша хлопает в ладони. Амиров тоже ухмыляется.
