— Так вот, этот Штайн заказал: встречу в аэропорту, лимузин, переводчицу и водителя. Назначенная ему переводчица заболела, звонила недавно, что не сможет. Ну вот, бери водителя и езжай.
— Когда?
— Сегодня вечером.
— Сегодня? — удивилась Регина.
— Не хочешь — подыщем кого-нибудь другого.
— Я сама только сегодня прилетела, еще дома не была. У меня бабушка больна.
— Тогда приступай через пару дней. Что у нас есть на послезавтра? — Юля снова нырнула в списки. — Много всего! А может, хочешь поработать с дамой? Вообще-то наши сотрудницы всегда предпочитают мужчин. Ты такая красивая и модная, — Юля с завистью провела пальчиком по дорогому костюму Регины, — наверное, тоже выберешь мужчину?
— Спасибо за комплимент! Мне все равно — мужчина или женщина. Однако лучше начать сегодня. Я ведь на каникулы прилетела.
— На сколько дней?
— На две недели.
— Очень хорошо, он заказывал переводчицу на десять. Возможно, если не успеет с делами справиться, то на двенадцать.
— Нет проблем.
— Значит, берешь Людвига Штайна?
— Людвига?
— Имя тоже знакомо?
— Вроде бы!
— А ты его с Бетховеном не перепутала?
— Нет, — несмотря на мрачное настроение, улыбнулась Регина.
— Он в самом дорогом отеле номер заказал, — сообщила Юля. — В ресторан пригласит.
— Я не очень-то люблю по ресторанам…
— Конечно, понимаю. Я тоже на диете. — Юлечка показала на свои пышные бедра. — А там все вкусненькое! И то, и это попробовать хочется. Наши переводчицы говорят, что немцы не скупятся. Вот французы жадные. А ты как считаешь?
— Понятия не имею, я ведь первый раз буду работать.
— У-у, Катерина на первый раз двух переводчиц посылает. Если одна не справится, вторая поможет. А тебя, значит, одну?
— Не знаю, она мне ничего об этом не говорила.
— Видно, очень доверяет.
— Она меня с детства знает.
— А-а, тогда все ясно!
— Юля, а почему вы выбрали такое странное название для своего агентства?
— «Берд?» — показывая на бумагу с эмблемой птицы, парящей с распущенными крыльями, переспросила Юля.
— Да.
— Тут девчонки рассказывают, что руководство долго думало над этим и…
— Высокий полет? — догадалась Регина.
— Да. И потому что мы работаем с иностранцами, назвали по-английски.
— У известного режиссера Хичкока есть фильм с названием «Птицы».
— Веселый?
— Нет, страшный.
— Мы не страшные, а солидные.
— Юля! — раздался по внутреннему телефону голос Кати. — Моя протеже еще не ушла?
— Нет.
— Пусть зайдет ко мне.
— Хорошо, — отозвалась Юля и, обращаясь к новой сотруднице, сообщила: — Беги, тебя Екатерина Власовна опять зовет.
— Вот что мы подумали. — Катя с Димой переглянулись. — Мысль тут еще одна возникла. Маша к знакомой одной в монастырь женский ездила. Я ее возила. Может быть, Маша…
— К чьей знакомой? — перебив, не поверила своим ушам Регина.
— Когда Маша в тюрьме сидела, с мошенницей одной подружилась.
— Хороша дружба!
— Да, я с ней тоже когда-то по чистой случайности оказалась знакома! — отозвалась Катя.
— В тюрьме не выбирают, — прокомментировал Дима.
— Это конечно! — согласилась Регина.
— Так вот, эта дама помогла Маше.
— Чем?
— С нами и с адвокатом связаться.
— И?
— И потом просьба у той мошенницы к одной монашенке была, — продолжила Катя.
— Странная связь: мошенница и монашка? — не унималась Регина.
— Согласна. Только я не об этом. Просьбу эту Маша обещала передать. Мы с ней долго искали, все Подмосковье исколесили и нашли ее в одном из монастырей.
Женский монастырь располагался вдали от мирской жизни подальше от посторонних глаз.
Толстая тетка в темной длинной одежде долго рассматривала приезжих через окошечко глухих ворот.
— Вы к кому? — раздался ее глухой голос.
— Мы к матушке Ефросинье.
— От кого? — продолжала настырно допрашивать монашка.
— Мы не от кого, мы с благотворительной целью. Кое-что привезли вам.
Стальные засовы, загремев, отодвинулись, и Катя с Машей попали на огромную территорию с большой церковью посредине, хозяйственным двором и небольшими строениями с круглыми башенками в стиле христианской архитектуры.
— Это кельи, где монашки живут? — Любопытная Маша не могла скрыть своего нетерпения.
— А вам то что? Вы же не постригаться в монашки приехали, чтобы интересоваться о нашей жизни.
— Ну вы что, сестра, злая такая? — упрекнула ее Катя. — Мы к вам с добром, а вы молнии мечете!
— Будешь тут злая, — бормотала тетка, — снегу, вишь, сколько намело, убирать кому? Мне!
— А вы снегоуборочную машину купите, — подсказала шустрая Маша, — сейчас их множество разных продается.
— Богу угодно, чтобы мы сами трудились, ручками своими, лень чтобы из себя изгоняли, — не переставала ворчать монашка, сопровождая их до церкви. — Ну вот, пришли, — наконец прекратив бубнить, указала она дорогу.
Обогнув церковь, они зашли с ее тыльной стороны. Смахнув снег с ног веником, поднялись на высокое крыльцо и вошли в помещение, напоминавшее деревенские сени.
— Сейчас матушку Ефросинью позову, сами будете разговаривать.
Тетка оставила Катю с Машей в сенях, а сама удалилась. Через несколько минут они услышали звонкий голос:
— Проходите, проходите, гости дорогие. Мы всегда рады тем, кто к нам с добром.
— Доложила, что мы спонсоры, — шепнула Маша. — Как будем выкручиваться?
— Молчи и поддакивай мне, — отмахнулась от подруги Катя.
Шуба Маши, которую ей так и не удалось продать в лучшие времена, теперь произвела на матушку Ефросинью нужное впечатление.
— Не откушаете ли с нами, дорогие гости, чем Бог послал, — оценив гостей, елейным голосом протянула матушка, — как раз к трапезе нашей скромной поспели.
— Отчего же не откушать, раз Бог посылает, — в тон ей ответствовала Катя.
— Спасибо, — скромно поддакнула Маша.
Их усадили на деревянные лавки за свежевыструганный стол.
— Вот огурчики соленые, капустка квашеная, картошечка с постным маслом. Уж не обессудьте: у нас пост, — разглагольствовала матушка, приглядывалась к странным гостям.
— Что вы, что вы? Мы тоже любим постную пищу, — уверили в один голос подруги.
— Так я слушаю вас, дамы, — когда обед подходил к концу, не торопясь поинтересовалась матушка, — с чем пожаловали вы в нашу скромную обитель?
— Видите ли, матушка Ефросинья, некий человек прислал нас сюда, в ваш монастырь, чтобы выяснить обстановку и потребности вашего монастыря.
