Как долго вы планируете пробыть в нашем доме? — безразличным тоном спросил он.
Вообще-то она хотела немного побыть с ними, но его безразличный тон заставил ее лишь неопределенно пожать плечами.
У вас есть какие-то предложения? — спросила она.
Джи-Джи просит, чтобы мы на ночь почитали ему книжку. Вы будете держать ее и переворачивать страницы, а я читать и переводить ему жестами.
С удовольствием! — ответила Нина.
Возможно, Джону и не хотелось быть рядом с Ниной, но этого хотел Джи-Джи, а это — самое главное. А уж найти время, чтобы остаться наедине с Джоном, Нина сумеет!
Следующие пятнадцать минут протекли как мгновения счастья. Сидя на кроватке Джи-Джи, тесно прижавшемся к ней, Нина наблюдала, как Джон читает и переводит сыну сказку о маленьком паровозике, который мог все[4]. Нина знала эту сказку. Ее первая учительница любила ее, а она любила учительницу, поэтому помнила книгу.
Интересно, с какой целью Джон выбрал именно эту книжку? Там ведь рассказывается о маленьком паровозике, который, преодолевая на своем пути все препятствия, вез детям, живущим на другой стороне горы, игрушки и игры. Не намек ли это на то, что Джи-Джи может сделать многое, преодолев все трудности?
А не намек ли это самой Нине?
Книжка была уже прочитана, а Нина все думала о ней. Сонный Джи-Джи крепко обнял и поцеловал ее, а потом что-то спросил у отца. Не желая мешать им, Нина вышла из комнаты.
Джон обнаружил ее в гостиной, где она стояла у стены, обхватив себя руками.
Джи-Джи спрашивал меня, увидит ли он вас завтра утром, — передал он. — Я был вынужден сказать, что завтра вас здесь не будет. — Не дав ей шанса ответить, он стремительно сбежал вниз по лестнице.
Она тихо пошла за ним. Она понимала, что разговор с сыном расстроил его, но ей было бы приятнее, если бы он попросил ее остаться!
Но он не попросил. А в его взгляде, когда он увидел ее, кроме удивления, она заметила лишь намек на удовольствие, но никак не бурную радость.
Сейчас же он мчался на склад, к картонным коробкам, которые ждали распаковки!
Ребенку трудно привыкнуть к тому, что тот, кого он любит, то приходит, то уходит из дома! — сердито произнес он.
Я понимаю.
Должны понимать, если то, что вы рассказали мне о вашей матери, было правдой!
Но я никак не ожидала, что за столь короткое время Джи-Джи так привяжется ко мне!
Поверьте мне, я тоже! Если бы я мог предположить, что так произойдет, то никогда не привез бы вас сюда! Но вы без всяких предубеждений насчет того, что следует, а чего не следует делать ребенку его возраста, приняли его полностью! Он это почувствовал и ответил вам тем же!
Тихо ругнувшись, он ударил кулаком по шву верхней коробки, просунул в узкую щель пальцы и без помощи ножа распаковал ее.
Мне очень жаль, — искренне сказала Нина. — Но я не жалею, что вы привезли меня сюда! Вы были правы. Я была слишком слаба, чтобы ехать домой.
Она ждала его вопроса о ее теперешнем самочувствии. Но он продолжал разгружать коробку и перетаскивать книги к дальней полке. Заполнив пустые места, он вернулся за новой партией книг.
Сегодня я говорила с Кристин и Гидеоном. Они согласились с отсрочкой дня открытых дверей. У Крис появилось время на переделку обивки мебели в модельном образце, потому что там была сделана ошибка в выборе ткани. Она хочет, чтобы все было прекрасно! — Последнюю фразу она произнесла более громко, поскольку Джон уже проследовал мимо нее вниз с пачками книг в обеих руках.
Снова прошло несколько минут, прежде чем он расставил книги на полки. Нине стало неловко.
Вы собираетесь поговорить со мной?
Джон в третий раз набрал стопку книг:
Если вы говорите что-то дельное, я слушаю вас, но пока я услышал лишь лепет! — и отправился прочь.
Прекратите работать и посмотрите мне в глаза! — раздраженно бросила она ему вслед. Подождав, пока он вернулся, пробормотала: — И вы еще говорите мне, что я слишком много работаю!
Эти книги должны быть распакованы! — Отбросив пустую картонную коробку, он взялся раздирать вторую.
Прямо сейчас?
А что, по-вашему, я должен сейчас делать?
Поговорить со мной!
Только о чем-то стоящем! Но нет ничего стоящего, что мы могли бы сказать друг другу!
Могло бы появиться, если бы вы перестали носиться взад-вперед со своими книгами!
В ответ он появился, нагруженный новыми связками книг.
Джон! Пожалуйста! — Мгновенно сбежав по лестнице, она быстро догнала его. — Я хочу поговорить с вами!
Он уже расставлял книги на полке.
О чем?
О вас! Как вы жили, что делали?
У меня все хорошо, — ответил он, поднимая последние шесть книг и втискивая их на полку. — Я занимался делом, которым занимаюсь всегда! Так что мне рассказать вам нечего. — Он повернулся, чтобы уйти.
Джон! — крикнула Нина, не в силах преодолеть его враждебность. — Не надо!
Ее крик, по-видимому, заставил его остановиться. Сначала он стоял прямо, а затем плечи его поникли и голова опустилась. Он стоял спиной к ней.
Она хотела дотронуться до него, но не посмела. Но ей так не хотелось, чтобы он уходил. Более спокойно, но отчаянно она попросила:
Поговорите со мной! Только минутку! Пожалуйста!
Сначала она думала, что он откажется. Нина была готова повторить свою просьбу и даже усилить ее, как вдруг он выпрямился и повернулся к ней. Раскинув руки, он оперся о книги и взглянул ей в глаза.
Что вы хотели сказать?
В его глазах она видела злость, смятение, уязвимость и желание. Сердце ее словно сжали чьи-то длинные пальцы. Издав слабый вздох, она сглотнула.
Я слушаю вас, — сказал он.
Снова сглотнув, Нина подошла к нему и совершенно бесхитростно произнесла:
Я очень тосковала без вас!
Вы могли бы позвонить, чтобы сказать мне это!
До сегодняшнего вечера я сама об этом не догадывалась!
Вас просто осенило? — Он развел руками и щелкнул пальцами.
Когда я увидела вас. — Остановившись перед ним, она поднесла руку к его лицу. — Я никогда ни по кому не скучала. — Она убрала непослушные волосы у него со лба, но они снова упали именно так, как ей нравилось. Завороженная этим зрелищем, она коснулась кончиками пальцев его подбородка, затем губ. Не в состоянии совладать с собой, она встала на цыпочки.
Нина...
Не двигайтесь! — хрипло прошептала она и прежде, чем он успел вымолвить хоть слово, прижалась губами к его губам.
Сначала это было простое прикосновение, сладкое возвращение домой, которое продолжилось другими прикосновениями.
Я так тосковала без вас! — прошептала Нина, поднявшись на цыпочки, чтобы поцеловать его по-настоящему. Его губы все еще сопротивлялись. Она мягко гладила их кончиком языка и пощипывала, пока они не стали более податливыми. Когда он приоткрыл их, она скользнула языком внутрь рта, почувствовав тепло и возбуждение. Джон начал отвечать на ее поцелуй, Нина беспомощно застонала и сама испугалась этого звука.
