Вдруг со стороны подъездной дорожки раздается громкий гудок, и Ангелина напрягается в моих объятиях. Стиснув зубы, я смотрю на машину, где Феликс продолжает давить на клаксон.
— Я убью его, — вырывается у меня. Старая кляча только что испортил мое предложение руки и сердца.
— Может, вы, влюбленные голубки, уже подойдете сюда, чтобы мы могли уехать? — кричит Феликс, высунув голову из окна.
— Ты покойник, Альберт! — говорю я, неся Ангелину к машине.
— Мы все будем покойниками, если не уедем сейчас же! Наверняка половина полиции и пожарных Мексики уже на пути сюда. Вместе с сейсмической командой, потому что ты решил перестроить гребаный континент своими взрывами!
— Просто заткнись на хрен и езжай.
Я открываю заднюю дверь и свистом подзываю Мими, чтобы она забралась внутрь, затем сажусь сзади, все еще держа Ангелину на руках. Как только Феликс заводит машину, я вжимаюсь лицом в ее волосы и вдыхаю ее запах.
— Я думал, что сойду с ума, когда ты ушла, — бормочу я рядом с ее ухом.
— Мне так жаль. Я обещаю, что искуплю свою вину, как только мы вернемся домой.
— Да, насчет этого… мы поживем в отеле неделю или две, — говорю я и слегка покусываю ее шею.
— В отеле?
— В доме ремонт.
— Ох? Почему?
— Потому что Сергей разбил все, что не было прикреплено к стене, когда ты ушла, вот почему, — бросает Феликс через плечо.
— Может, ты уже заткнешься? — огрызаюсь я. — Она может передумать и убежать, если ты продолжишь болтать о том, какой я псих.
Ангелина проводит рукой по моей щеке и поворачивает мою голову к себе.
— Что я тебе сказала? Хватит говорить такие глупости. Хорошо? — Она целует меня. — Детка, ты не псих.
Я прижимаю ее к себе и снова зарываюсь носом в ее волосы, и впервые за много лет чувствую, что со мной может быть все в порядке.
Эпилог
Месяц спустя
— Эй, что скажешь, если мы закажем жалюзи на окна внизу? — спрашиваю я, входя в спальню. — Мы могли бы также…
Одетый только в спортивные штаны, Сергей сидит на кровати и смотрит на стену перед собой, его тело неподвижно, а в глазах пустота. Черт. Он ни разу не отключался с тех пор, как мы вернулись из Мексики. Я кладу стопку чистых полотенец и медленно подхожу к кровати.
— Эй, детка. — Я встаю между его ног и обхватываю его шею руками. — Я тут подумала, может, мы могли бы покрасить гостиную в розовый цвет. Знаешь, в такой девчачий, пастельный оттенок?
Он не шевелится. Я прижимаюсь губами к его губам и провожу дорожку из поцелуев от его рта по щеке до лба, затем продолжаю спускаться по носу, пока снова не достигаю его рта. На этот раз его губы слегка шевелятся, отвечая на мой поцелуй.
— Феликс и бабушка Гваделупе взяли Мими на прогулку, — бормочу я, прижимая ладони к его груди и слегка надавливая на нее, пока он не ложится на кровать. — Я думаю, между ними что-то происходит. Они проводят много времени вместе. Как думаешь, Феликс изменяет Марлен с моей бабушкой?
— Они с Марлен расстались в прошлые выходные, — говорит Сергей и кладет руку мне на бедро. Он все еще далеко, но постепенно возвращается.
— Нам стоит воспользоваться этим временем наедине. Что думаешь? — Я обнимаю его за талию и наклоняюсь, чтобы поцеловать в середину груди. — Я могу помассировать тебя своими маслами после, если хочешь.
— Нет, спасибо.
Он смотрит на меня, но его глаза все еще расфокусированы. Черт, это плохо. Потянув за пояс его треников, я снимаю их вместе с трусами, становясь перед ним на колени, затем беру его твердеющий член в руку и посасываю головку. Он дергается и твердеет в моей руке, и я не могу не улыбнуться. Даже будучи в забытьи, он все еще реагирует на меня. Провожу языком по его члену снизу. Затем полностью беру его в рот и сосу. Я проделываю те же движения еще несколько раз, прежде чем забраться обратно на него и прижаться носом к его носу, но замечаю, что он еще не полностью вернулся ко мне.
— Ты займешься со мной любовью, малыш? — Я провожу кончиком пальца по его носу. — Пожалуйста.
Сергей проводит руками по моей спине, затем скользит вверх, поднимая рубашку. Он зажимает подол, и в следующее мгновение комнату наполняет звук рвущейся ткани. Улыбаясь, я снимаю испорченную рубашку, делаю то же самое со своими шортами и трусиками и снова сажусь на него, располагаясь над его членом.
— Я люблю тебя, — шепчу.
Сергей моргает, затем встречается со мной взглядом, в его голубых глазах горит желание. Он хватается за мои бедра, насаживая меня на свой член, и я стону.
— Я отрубился. — Он притягивает меня к своей груди, затем переворачивает нас так, что я оказываюсь сверху. — Представил, как Диего тащит тебя обратно в Мексику.
Он запускает руку в мои волосы и выходит из меня. Я выгибаю спину и тянусь к нему, пытаясь заставить его снова войти в меня, но Сергей только ухмыляется и дразнит клитор свободной рукой.
— Что ты делаешь? — стону я.
— Играю. — Его рука исчезает, и член проскальзывает внутрь. Он входит в меня дважды, затем снова вытаскивает. Его палец заменяет член.
С моих губ срывается рык, полный разочарования и желания.
— Сергей!
— Да, детка?
— Ты мне нужен, — задыхаюсь я. — Внутри. Сейчас.
— Насколько? — Он сгибает палец и попадает в нужную точку, от чего мое тело содрогается. Затем палец исчезает, заставляя меня вскрикнуть. Я так близко. Если он продолжит меня мучить, я сойду с ума.
Он щиплет клитор, затем снова вводит палец внутрь.
— Я спросил, насколько, Ангелина.
— Я убью тебя, — шепчу ему на ухо и кусаю за плечо. Сильно.
Низкий рычащий звук срывается с губ Сергея, когда он вводит член до основания. Рукой скользит вниз по моей ноге, пока не доходит до колена.
— Ты маленькая обманщица. — Он двигает мою ногу вверх и в сторону, открывая меня шире.
Я улыбаюсь, затем стону, когда он начинает входить в меня, и хватаюсь за его плечи, пытаясь удержать себя от падения на кровать. Не совсем получается, поэтому упираюсь руками в изголовье и стону. Он такой большой, что мне немного больно, но это хорошая боль. Она напоминает мне, что он здесь, как мысленно, так и физически. Когда кульминация сотрясает мое тело, я закрываю глаза, но через мгновение Сергей хватает меня за шею.
— Смотри на меня, — требует он, при этом полностью напрягаясь, и находит свою разрядку.
Я вскрикиваю и открываю глаза. Положив ладонь на его щеку, заглядываю в его небесно-голубые глаза.
— Всегда, — шепчу я.
* * *
Четыре года спустя
— Мамочка.
Я оторвалась от выжимания сока и улыбнулась, когда увидела нашего трехлетнего сына, обнимающего Мими за шею. С моими темными волосами и светлыми глазами Сергея, он — идеальная смесь нас обоих.
— Саша, что случилось?
— Папа опять спит без сна, — говорит он.
Я оставляю апельсин на столе и приседаю перед ним.
— Ты пробовал поцеловать его, чтобы разбудить?
— Нет.
— Тогда давай сделаем это вместе. Ладно?
— Ладно. — Он берет меня за руку и ведет в гостиную.
Сергей неподвижно стоит перед окном и смотрит на что-то снаружи. Я поднимаю нашего мальчика на руки и встаю перед мужем.
— Готов? — спрашиваю я, и Саша нетерпеливо кивает. — Хорошо держись на всякий случай покрепче.
Когда наклоняю нашего сына к папе, он обхватывает Сергея маленькими ручками за шею и целует в щеку. Сергей мгновенно вскидывает руки, обхватывает сына за талию и крепко притягивает к своей груди.
— Прости. — Сергей целует меня в губы. — Как долго?
— Не больше пяти минут, — говорю я ему в губы. — Ты молодец, детка.
За последние пару лет приступы у Сергея значительно уменьшились. Этот приступ был первым за последние три-четыре месяца. Они больше не длятся часами, и ему легче выходить из них.
