— Ничего себе, подход, — шепчу слегка растерянно.
— Хотел, чтобы этот вечер стал для тебя особенным. По-настоящему особенным, — грустно смотрит на меня Рома, и это так мило.
Но демоны в моей душе все не могут угомониться. И я смотрю на него слегка хмуро.
— А где кольцо?
— Кольцо?
— Да, кольцо. Если ты собирался сделать мне предложение, у тебя должно быть не только пирожное, — толсто намекаю я.
Почему-то мне очень важно его увидеть. Вот прямо сейчас! Немедленно!
Чтобы окончательно убедиться, что у меня не галлюцинации. Что я ничего не придумала и не купилась в очередной раз на красивые слова.
Смотрю на Романа строго-строго и не сразу понимаю, что протянула руку ладонью вверх, чтобы мне отдали мое кольцо!
Да я прямо как Голлум. Моя прелес-с-с-ть!
— Алина…
— Кольцо!
Роман мнется.
— Просто… Я думал, что предложение полагается делать в романтичной обстановке и в подходящий момент, а не… Кстати, почему ты держишь в руках эту лампу?
Только сейчас понимаю, что и правда держу. Даже когда писала Женьке сообщение и фоткала документы, держала. И даже, обнимая Романа, продолжала сжимать ее в руках.
Одновременно становится смешно и неловко.
— Сам-то давно про пакет свой вспомнил? — фыркаю ехидно и ставлю лампу на прикроватный столик, где уже лежит пакет с пирожными всмятку.
Несмотря на защитный пакет и бумажный с логотипом кондитерской. Картонная коробка напрочь размокла. Похоже, ей сегодня прилично досталось.
— Извини, — заглянув в пакет и оценив состояние “подарочка” говорит Рома. — Предложение будет в другой день. Раз не получилось сегодня, обставлю его по-другому.
Смотрю на него возмущенно.
— Отдай мое кольцо! — заявляю безапелляционно.
— Нет.
— Рома!
— Ни за что! Жди нормальное предложение. С неперемерзшими цветами и прочими атрибутами. Когда мне не нужно бежать через пол столицы пешком в метель.
— Не уверена, что потом я его приму, — выдаю мстительно.
— А сейчас примешь? — Тут же превращается в мурлыкающего коварного соблазнителя Рома и берет меня за руки. Смотрит маняще. Улыбается так, что колени начинают превращаться в желе.
Но не сегодня. Не сегодня. Держусь!
У меня временный иммунитет к его приемчикам.
— Возможно... — отвечаю нарочито незаинтересованно и смотрю в сторону в угол, чтобы не выдать восторг во взгляде.
— Вот если бы ты сказала «Да»... — тянет слегка разочарованно Роман.
— Не уверена, что действительно этого хочу…
Вырываю руки из его захвата, складываю на груди, смотрю насупленно.
— Так, я все понял. Неромантичное предложение в правильный момент лучше, чем романтичное, но позже? — уточняет Рома.
Киваю с видом оскорбленной королевы.
Со вздохом Роман достает из кармана брюк квадратную коробочку, и у меня загораются глаза. То есть, кольцо все-таки существует!
Это правда!
Правда!
Он хочет жениться на мне!
Мамочки!
А я же не готова!
И без прически! Без украшений! Лохматая! Без макияжа и с опухшим от слез лицом!
«Слава богу, без лампы в руках. Или торшера какого-нибудь наперевес», — ехидничает внутренний голос.
— Уважаемая Алина Павловна, — официально, будто мы на деловом мероприятии, начинает Роман.
— Чего?! — Я точно не такого ожидаю в подобный момент.
— Прости, немного переволновался. Защитная реакция. Я ведь первый раз в жизни делаю предложение.
— Как это в первый? Ты ведь был женат!
— И что? Для этого совсем необязательно влюбляться и делать предложение. Достаточно не вовремя промолчать. И немного затупить. Потом убедить себя, что это неплохая идея и пора. Часики-то тикают, — вдруг заканчивает неожиданной фразой свою сумбурную фразу Роман.
Эта фраза не раз звучала в мой адрес, вызывая нервный тик. Но сейчас я едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Ну правда ведь смешно слышать подобное от такого мужчины.
— А детей у тебя случаем нет? — уточняю на всякий случай, прежде чем окончательно выдохнуть.
— Нет. Детей нет. Жены нет. Любовниц нет, не считая работы — вот моя главная любовница, которую я никогда не брошу. Надеюсь, ты меня поймешь и простишь. Тем более, что у нас наметился тройничок — я ты и она. Иногда я и она. Иногда ты и она. Тут как пожелаешь, конечно, и сколько захочешь. Прости, дурацкая шутка, — Роман неловко смеется.
— Угу. Ежедневно, кроме выходных и отпусков! — подтверждаю довольно. — Ладно, продолжай делать мне предложение. Не отвлекайся.
— Благодарю за дозволение, моя королева.
— Ну хорошо хоть, не уважаемая Алина Павловна… — бормочу я и понимаю, что Рома волнуется гораздо сильнее, чем желает это признать.
А я еще стою тут и издеваюсь.
Мне вдруг становится ужасно неловко, стоит подумать, сколько всего сегодня на него навалилось. А ведь в отличие от меня, он так и не поспал. И в метель пешком ко мне бежал, правильно сообразив, что женщину в таком расстроенном состоянии оставлять одну нельзя. Каждая минута работает против него.
Мы долго смотрим друг на друга, а затем одновременно делаем шаг навстречу. Сталкиваемся, а дальше он хватает меня в объятия и целует так, что у меня шумит в ушах.
Отрезвляет навязчивая мысль — я должна увидеть проклятое кольцо!
Надеть его. Почувствовать его вес на пальце, только это позволит мне поверить в реальность происходящего. Аккуратно отодвигаюсь, насколько это возможно в кольце мужских рук и напоминаю:
— Рома, ты ничего не забыл? Кое-что очень важное, — намекаю.
— Знаешь, кажется, у меня кардинально сменились приоритеты, — хмыкает Роман и открывает, наконец, коробочку, в которой лежат сразу два кольца — помолвочное и обручальное.
— О-о-о, — тяну я, не в силах оторвать взгляд от потрясающего вида сверкающих в электрическом свете бриллиантов.
— Нравятся?
— Шутишь? Надевай же скорее! Надевай! — велю ему, протягивая руку с оттопыренным пальчиком.
— Нет уж. Сперва ответь мне на один вопрос. Ты выйдешь за меня замуж?
А я вдруг прихожу в себя. Кольца и бриллианты — это все прекрасно, но где самые главные слова, которые я на самом деле хочу услышать?
Убираю руку за спину, и лицо Романа меняется. Кажется, он уже совсем не понимает, что тут происходит.
— Сперва скажи то, чего никогда мне не говорил.
Рома хмурится и смотрит на меня непонимающим взглядом.
— А что еще я должен сказать?
— Я тебя люблю, — подсказываю этому недотепе.
— Я тебе сто раз это говорил! — возмущается Рома.
— Когда это? — От такой наглости у меня глаза на лоб лезут. — Ни разу не слышала!
— Этой ночью раз пять сказал. Если не больше. Заткнуться не мог, повторял! Кстати, ты первая, кому я признался в чувствах. И последняя, — тут же добавил он. — Я однолюб, как и мой отец.
— Я… я не слышала. Витала где-то в облаках, — признаю, смутившись. Марафон оргазмов прошлой ночью превратил мои мозги в кисель. Я, вообще, соображала слабо и изредка. Даже немножко стыдно за это. Но какая-то обиженная вредность во мне произносит: — Тихо говорил, наверное.
— Хорошо, скажу громко, — не спорит необычайно покладистый этой ночью Роман. — Я люблю тебя, Алина! Да что там люблю! У меня крышу от тебя рвет. С самого начала. Как увидел тебя в том вагоне, ни о чем думать не могу. Как пацан в подростковом возрасте! — говорит он с чувством и уже значительно тише добавляет: — Только ты в моем сердце, Алина. Ты одна. Навсегда.
Мечтательно улыбаюсь и хлопаю ресничками.
— Все, теперь делай предложение, — разрешаю довольно.
— А вы ничего не забыли, Алина Павловна? — вкрадчиво уточняет он и щурится.
— Ой, отчет забыла сделать! — спохватываюсь, округляя глаза.
— Какой еще отчет?!
Смеюсь при виде его ошарашенного лица.
— Да шучу я. Я тоже тебя люблю, Ромочка. Ужасно люблю. И выйду за тебя замуж, — отвечаю радостно. Но тут же начинаю перечислять: — И замки сменю. Или нет. Лучше квартиру. Не хочу жить там, где была твоя бывшая жена, — замечаю ревниво. — У нас должно быть только наше пространство. Без камер. Чтобы ты мог меня целовать, где вздумается. Всегда, когда я хочу.
