Но он всего лишь вымолвил:
— Ты вся дрожишь.
— Озябла…
— А ну-ка. — Он снял куртку с ее плеч и помог ей просунуть руки в рукава.
— Спасибо, — сдержанно поблагодарила Кари и повернулась, чтобы уйти.
— Подожди. — Хантер развернул ее к себе лицом и согнул ноги в коленях, чтобы ликвидировать разницу в росте. Сосредоточенно посмотрев вниз, он свел полы ее куртки вместе. В темноте соединить края застежки было не так легко, и все же ему это удалось. Медленно выпрямляя ноги, он начал застегивать «молнию». Это возбуждало.
Кари сама не заметила, как Хантер оказался совсем рядом. Не сходя с места, он весь подался в ее сторону, так что его рука, тянущая вверх язычок «молнии», едва могла пройти между их телами. Замок застежки поднялся выше пояса, застрекотал над животом. На мгновение рука Хантера замерла на уровне ее груди, и у Кари возникло ощущение, будто от этого места по всему ее телу, как масляное пятно по воде, растекается тепло. Ей пришла в голову дурацкая мысль: а что, если сейчас он бросит застежку и запустит руку ей под куртку? Как она поступит в таком случае?
Она знала, что сделает. Она прижмется к нему всем своим телом, потому что груди ее изнывали от тоски по мужским рукам.
Жаркое дыхание Хантера обжигало Кари лицо. Застегнув ей «молнию» до самого подбородка, он прошептал:
— Ну вот, теперь будет намного теплее.
Однако она не могла понять, согрелась или нет. Каждый ее нерв и без того словно горел медленным огнем. Все мысли в ее голове спутались, в душе царил сумбур. Ей так хотелось ощутить прикосновение его мускулистого тела. Она хотела видеть его обнаженным, доступным для ее рук…
— Наверное, лучше будет, если я провожу тебя до самого порога.
Эти слова, почти неслышные, разбудили ее, как удар колокола. Подумать только, еще немного, и она опустилась бы перед ним на колени, моля о поцелуях и объятиях… Надо же быть такой дурой! Если уж ее наяву преследуют эротические видения, то можно только представить себе, что творится в душе у него. Она всего-то и заикнулась о том, что вечер в его компании оказался не столь уж плох. Зато он без всяких околичностей признался, что пришел в ресторан с единственной целью — увидеть ее и побыть с ней наедине. Вон как у него скулы затвердели — наверняка едва сдерживает похоть.
Но нужно спросить себя: готова ли она к близости с другим мужчиной после Томаса? Сегодня, завтра вечером, в будущем — близком или отдаленном, вообще когда-нибудь…
Господи, да откуда ей знать! Еще минуту назад она горела от страсти, а теперь вся трясется от ужаса. Но как тут не трястись, если ей грозит новая серьезная привязанность? Потому что секса без серьезной привязанности для нее никогда не было и не могло быть.
Между тем он запросто может попытаться поцеловать ее на прощание. Так что же ей делать? Что делать?..
Остановившись у порога дома, где жила Кари, Хантер задумчиво погладил ее по подбородку. Его большой палец описал изящный контур.
— Этот ужин — один из самых восхитительных в моей жизни. Спасибо тебе. И спокойной ночи.
Он пошел обратно тем же путем, которым они добрались сюда. Спящий город поглотил его.
На следующее утро, едва открыв глаза, Кари выскочила из постели, подбежала к окну, выходящему на восток, и потянула за шнур, раздвигая шторы. За время, проведенное ею здесь, это уже вошло у нее в привычку.
На сей раз она проснулась позже обычного. Солнце весело ударило ей в лицо. Кари потянулась всем телом, зевнула и встряхнула волосами. И лишь когда ее глаза открылись окончательно, увидела Хантера, стоявшего на тротуаре, прислонившись к уличному пожарному крану. Он с видимым удовольствием разглядывал ее.
Стыдливо вскрикнув, она схватила со спинки стула домашний халат и загородилась им, как ширмой. Хотя стыдливость в данном случае была вряд ли уместной — он уже видел ее в ночной сорочке, вернее, выполняющей роль ночного неглиже длинной футболке с эмблемой команды «Денвер Бронкос». Спать в ней было одно удовольствие — от бесчисленных стирок старая тенниска полиняла и стала идеально мягкой, но вместе с тем села, доходя теперь Кари до середины бедер. Сонная красавица в смятении вспомнила об этом, лишь когда Хантер, задорно помахав ей рукой, направился к входной двери ее дома.
— Господи, только этого еще не хватало, — простонала Кари, выбегая из спальни. Поглядев на бегу в зеркало, она успела натянуть на себя халат как раз в тот момент, когда раздался стук в дверь.
— Доброе утро, — поздоровался он, появившись на пороге.
— Доброе утро… — Она стояла, поставив одну босую ступню на другую. Прохладный горный воздух пощипывал голые ноги. — И долго ты так простоял?
— Достаточно долго для того, чтобы захотеть горячего кофе и дать твоим соседям пищу для пересудов.
— В это время года я живу здесь без соседей.
Хантер улыбнулся:
— Вот и чудесно. Значит, можешь смело пригласить меня войти.
Беспомощно взглянув на него, Кари отступила в сторону.
— Ты, наверное, и присяжными так же ловко вертишь? — Этот вопрос был задан без тени ехидства.
— Богатая практика — залог успеха, — откликнулся Хантер, ставя на обеденный стол и раскрывая объемистый бумажный пакет. — У меня тут кофе, еще теплый, и относительно свежие пончики.
— Просто замечательно, — иронично хмыкнула Кари, но все же взяла один пончик, который выглядел особенно аппетитно, и вонзила зубы в сдобную мякоть. — Послушай, а ведь и в самом деле вкусно! Обожаю шоколадную глазурь, — воскликнула она, облизывая пальцы.
— Я так и думал, — спокойно проговорил Хантер, скомкав пустой пакет и уверенно швырнув его в корзину для мусора с точностью, которой мог бы позавидовать любой баскетболист. Повернувшись снова к Кари, он замер на месте, зачарованно наблюдая за тем, как проворно касается кончик ее языка испачканных глазурью тонких пальцев. До чего же хорошо было бы и самому ощутить эти быстрые прикосновения… Однако Хантер постарался тут же прогнать прочь эту крамольную мысль. Подобные мечтания относились уже к разряду излишеств.
Он и так еще до конца не пришел в себя от увиденного несколькими минутами ранее. Кари, потягивающаяся в лучах утреннего солнца, — разве можно представить себе картину, более обольстительную, чем эта? В своей нелепой футболке эта женщина выглядела сексуальнее, чем в самом дорогом и утонченном нижнем белье. Интересно, сознает ли она сама, какую гигантскую силу обретает над мужчиной, выгибая перед ним спину и потягиваясь по-кошачьи, всем телом? Его жадный взгляд успел уловить не только кружевной краешек ее шелковых трусиков. Футболка туго натянулась на ее груди, четко обозначив соблазнительные полукружья. От этого действительно впору было сойти с ума.
