– Но…
– Катайся на нем, пока есть возможность.
Денни слышал, что Тим отстал, но продолжал идти. Если он обернется, то подхватит сына на руки и уткнется в его нежную шейку, а если увидит слезы в его глазах, то сам разрыдается и опозорится. С самого начала он предвидел, что прощание не будет легким. Но также он понимал, что не может остаться.
Денни поймал брата на пороге его жилища. Ни мрачный вид Кена, ни его жесткая желтая шляпа под мышкой, ни рабочие сапоги с металлическими пластинками на носках не остановили Денни, он сам мог кому хочешь дать пинка.
– Можешь уделить мне немного времени, пока я не уехал?
– Давай побыстрее. В это утро я инспектирую строительную площадку.
Денни бросил жесткую шляпу на заднее сиденье своего микроавтобуса.
– Пять минут.
Он уедет, но прежде он должен выяснить все, и не только в отношении Эрин.
Кен вернулся и стал прохаживаться вдоль изгороди у подъездной аллеи.
– Что у тебя на уме?
– Эрин и Тим, – ответил Денни. – И будущее.
– Будущее? – Кен удивленно взглянул на него.
– Я видел, как ты смотришь на Эрин, и знаю твои намерения. Сегодня утром она не надела обручальное кольцо. – Шагая в ногу с Кеном, Денни рассматривал свои кроссовки, не замечая сияющего утреннего солнца, которое вспыхнуло на металлической водосточной трубе и освещало горячим золотистым светом клумбу львиного зева в саду Мег и пастбище. – Полагаю, следующее, что придет ей в голову, это оформление документов на развод.
– Пора бы.
– Так знай, что я буду бороться за нее изо всех сил.
– Не будь круглым дураком. За эти тринадцать лет вы с Эрин никогда по-настоящему не жили вместе. Ты думаешь, несколько ночей в постели, в одну из которых был зачат Тимми, делают вас мужем и женой? Ты большой умник, малыш Денни. – Кен поддал камешек. – Ей давно следовало бросить тебя.
Кемосабе рысью пересек пастбище и приблизился к изгороди, но Денни, нахмурившись, молчал и лишь погладил его бархатистую морду.
– В данный момент Эрин заблуждается, – наконец продолжил он, – но скоро все будет иначе.
При этом утверждении Кен с отвращением хмыкнул.
– Я люблю ее, люблю этого мальчика, – сказал Денни, – так что просто имей в виду, что стоит между нами – между тобой и мной. Я давно уже не стремлюсь к тому, чтобы мы с тобой были друзьями, тем более братьями, но я не отказываюсь от своей семьи.
– У тебя нет семьи. Ты бросил Эрин и Тимми ради того, чтобы взобраться на какого-то вонючего быка и доказать бог знает что неизвестно кому. – Кен сделал поворот кругом. – Я могу предложить им обоим гораздо больше. Ты никак не повзрослеешь, Денни, и это никогда не произойдет, но если даже и случится, то будет уже слишком поздно.
– Я знаю, – Денни потер затылок, – раньше или позже мне придется оставить профессиональное родео – и, вероятно, скоро – этого требуют мои больные кости. – Он наткнулся на сердитый взгляд Кена. – Я вернусь, и тогда здесь, – он указал рукой на окружающие земли, на новую изгородь, – я снова наведу порядок.
– О чем ты говоришь?
– О поставках скота.
– Поставки скота? Ты свихнулся…
Денни думал над этим несколько последних недель. Он начал ремонтировать изгородь, потом наметил себе еще кое-какие преобразования, которые принесут пользу ранчо, и у него сложился вполне законченный план.
– Кен, эта земля должна быть использована. А когда я закончу выступления на родео, мне понадобится работа. Возможно, Эрин не сразу примет эту идею, но, думаю, на этом можно хорошо заработать и это не так опасно, как ей, вероятно, покажется.
– Ты определенно спятил.
Возражение Кена его нисколько не удивило, но ему не нужно было согласие брата.
– Мама имеет право на треть ранчо плюс доля моя и Эрин – мы владеем большей частью.
– Твоя и Эрин, – повторил Кен, и по его лицу поползла улыбка. – Тебе следовало бы приехать на похороны отца и прочитать его завещание.
– Мама сказала, что он завещал ранчо троим, – неуверенно произнес Денни.
– Полагаю, она не решилась сказать, кто эти трое, потому что ты не входишь в их число. Он оставил треть маме, треть мне и треть Эрин, но только на ее имя. – Кен злорадно посмотрел на брата. – По-моему, малыш Денни, тебе не следовало бы об этом спрашивать.
– Почему, – с трудом выдавил Денни и почувствовал, как у него в желудке переворачивается завтрак. – Из-за Тревора? Отец до самой смерти винил меня в его гибели?
– А как ты думаешь?
Денни подумал, что, возможно, он болен, и, глубоко вдохнув теплый воздух Монтаны, полный запахов трав, полевых цветов, дважды сглотнул.
– Если у тебя есть какие-то идеи об использовании этой земли для выращивания и поставок скота, забудь о них, – донесся до него голос брата откуда-то издалека, словно с противоположного конца длинного туннеля. – У этой земли нет будущего, если не считать возможности ее преобразования. Как писала вчерашняя газета, благодаря склонам и пересеченной местности сюда очень скоро может прийти развивающаяся лыжная индустрия. А когда это произойдет, я уговорю Эрин и маму продать землю.
– Они никогда не пойдут на это, они любят здешние места.
– Денни, эта земля мертва. Кто, по-твоему, оплачивает здесь пропитание и существование? Магазин Эрин почти не приносит прибыли, как и мамины уроки музыки. От тебя тоже денег не дождешься, – добавил он после непродолжительного молчания.
– Ты же знаешь, что Эрин не хотела брать ничего, кроме того, что я время от времени присылал для Тима. – Он сделал паузу. – Только я из всех сыновей Хенка по-настоящему хотел когда-нибудь заняться хозяйством на ранчо.
– «Когда-нибудь» ему не очень нравилось, как и твой отъезд на родео.
Денни только покачал головой. Он всегда рассчитывал вернуться и заняться преобразованиями.
– Как он мог обойтись так со мной даже после того, что случилось с Тревором? – глухо спросил он. – Как мог он до такой степени ненавидеть меня?
До такой степени, что лишил Денни права наследования по рождению. Денни не ждал от брата ответа. Что бы ни сказал Кен, будет только больнее. Когда-то они были очень близки, были братьями и друзьями, в те дни смех Кена звенел вместе с его смехом, а «малыш Денни» было его ласковым прозвищем. Они дрались и ссорились, но любили друг друга, а сейчас Кен тоже ненавидел его. У Кена уже была земля, теперь ему нужна была Эрин, нужен был Тим. Черта с два он их получит.
Кен повернулся и пошел к автомобилю.
– Я вернусь, – крикнул ему вслед Денни, – вернусь, как только кончится сезон!
Он знал Эрин лучше, чем знал ее Кен, она поддержит его, да и Мег тоже будет на его стороне. Перед ним от жары над землей поднималось марево, и Денни медленно шел за Кеном, теперь он не спешил. Он успел дойти до края пастбища у конюшни, прежде чем до него дошло, что Кемосабе там больше нет, и мгновенно у него все внутри сжалось, и его охватила паника.
