Леша ни о чем не беспокоился, я сам доставлю товар.
– И-и-и, ты ничего не доставил? – спросила я.
– Нет, – хмуро отозвался Миша. – Я был в состоянии аффекта. Со мной бывают такие вспышки… Не понимая, что творю, просто смыл содержимое пакета в унитаз. Чтобы эта гадость не отравляла таких, как мой брат. Только потом понял, что натворил и мне теперь…
Его последние слова унес ветер.
– Отчим думает, что ты его подставил? – спросила я.
– Да, наверное, – пожал плечами Миша. Оторвал голову от моих коленей, сел на сухую траву, обняв колени. – Я даже боюсь представить сумму, на которую кинул его. Клиенты же решили, что пасынок просто смылся с товаром, чтобы самостоятельно его реализовать. Им и в голову не могло прийти, что я могу уничтожить товар.
– Это те, что на черных внедорожниках?
Миша молча кивнул.
– Дела-а, – расстроенно протянула я.
– Накануне случившегося мы с отчимом крупно поссорились, – продолжил Миша. – Я обвинил его в смерти матери и в том, что он хочет погубить другого родного мне человека. Если мать могу ему простить, то брата – никогда.
– Жестко, – выдохнула я.
– Ты не знаешь, через какой ад мы с Лешей прошли. Не должно быть таким детство… Я не могу Леху бросить. Порой мать была так занята собой и своими любовными похождениями, что нам приходилось добывать еду на улице. Я пел песни в переходе, а Леша… – Матвеев снова нахмурился. – Леша иногда воровал.
– Почему ты не заявил на отчима? – воскликнула я. – Не считая твоего брата, он загубил столько невинных душ!
– У него все куплено, – сказал Миша. – К тому же заявить на собственного брата и отчима? Нет, я не смогу.
– Но это же какой-то замкнутый круг! – рассердилась я. – Что ты теперь будешь делать?
– Как я и говорил, вернусь, – ответил Миша. – У меня наконец созрел план, как можно со всем этим покончить раз и навсегда.
– Мне тоже нужно сбежать, – вдруг сказала я.
Миша посмотрел на меня с удивлением.
– С тобой или без тебя, – сбивчиво начала я, боясь, что внезапно зародившаяся мысль упорхнет от страха, – я уеду. Мне тоже нельзя здесь оставаться.
– Это еще почему? – удивился Миша.
– Это мерзко и ужасно, но…
Я решила рассказать Мише про отца и его маниакальное желание выдать меня замуж ради расширения бизнеса.
– Чувствую себя кем-то из сестер Болейн, – проворчала я, поправляя волосы, которые трепал ветер. – Подумать не могла, что со мной случится что-то похожее. Знаю, отец ждет, что, когда они вернутся, я буду со смирением развлекать того парня… Но я не хочу этого. Не хочу!
– Не думал, что и у вас есть проблемы, – честно сказал Миша.
– Наверное, не бывает идеальных семей, – проговорила я. – По крайней мере, я таких не встречала. Знаю, что у папочки уже давно есть четкий портрет моего будущего мужа.
Я заметила, как по лицу Матвеева скользнула тень беспокойства.
– Понятно, – усмехнулся Миша. – Что ж, тогда я не против. Бежим вместе. Только договоримся: ты остаешься у себя, а я еду дальше… Это может быть опасно.
– Конечно, – согласилась я, – если ты будешь держать меня в курсе всех событий…
Я заглядывала в карие глаза Матвеева в надежде найти ответ: что он думает о ситуации, сложившейся у меня с отцом? Задели ли Мишу слова о том, что меня хотят выдать замуж за состоятельного и перспективного парня? Хочет ли он быть со мной? Но Миша молча поднялся на ноги и резким движением натянул на голову капюшон толстовки. Подал мне руку, помогая подняться с травы, а затем первым пошел прочь к сосновым деревьям. Что ж, за долгие годы Матвеев мастерски научился скрывать свои эмоции.
* * *
На окне лежала та самая книга. Пока Миши не было в комнате, я подошла к подоконнику и осторожно взяла ее в руки. Уголок наспех свернутого листа по-прежнему заманчиво торчал. Странно, что Матвеев совсем позабыл об этом. Для чего тогда прятать? Резким движением я выдернула листок из закрытой книги. Развернула. Неровные строчки, написанные размашистым почерком:
Просить по чашке кофе пропустить,
При взгляде на тебя не усидеть на месте.
Влюбиться, никуда не отпустить…
Быть вместе.
Ругаться и посуду громко бить,
И говорить друг другу все, не думая о лести.
До сумасшествия и хрипоты всю ночь любить.
Мы снова вместе.
Заставить пульс от близости в висках греметь.
Лететь по трассе со скоростью под двести.
Врезаться, выживать иль заживо сгореть.
Лишь только вместе.
У. Ш.
Глава четырнадцатая
Держась за руки, мы не спеша брели по узкой тенистой улице. В кармане джинсового платья лежали купленные полчаса назад билеты на поезд. Это означало, что пути назад нет. Нужно как можно скорее решить Мишины проблемы и постараться вернуться к обычной жизни. Как Матвеев хочет провернуть дело, я слабо себе представляла. Попасть на такую крупную сумму… Мысли лихорадочно крутились, но в конце концов от всех предположений только голова начала раскалываться.
– Не молчи, – подтолкнул меня плечом Миша, – ты снова напряженная.
– Все хорошо, – заверила я. Не хотелось расстраивать Матвеева своим кислым видом. Но так уж получается, что мои эмоции всегда написаны на лице.
По пути мы купили холодного кваса и теперь шли по оживленному проспекту, который вел к набережной. Здесь же находились небольшие лавки с одеждой, фруктами, орехами, прохладительными напитками.
– Классный у вас город, – сказал Миша, – и море… Мне будет его не хватать.
– Хорошо, когда есть возможность вернуться к нему в любое время года, – согласилась я, отпивая пенный напиток, – но не в сезон тут вообще делать нечего. Город просто вымирает. Только холодное море грохочет. А в шторм с набережной скамейки уносит. И все покрывается льдом… Представляешь себе пальмы в сосульках? Жутковатое зрелище.
– Да ну! Здорово! – восхитился Миша.
Я пожала плечами.
