сердце.
– Привет, – опускаюсь с ним рядом, взглянув на наброски.
– Ой, Рори, – дядя откладывает планшет в сторону, пряча от меня то, что с прошлого раза дело не сдвинулось ни на йоту. – Какими судьбами?
– Мне нужен совет.
– Какой? По беременности? – интересуется, взглянув на мой живот. – Врач нужен хороший? Деньги? Обследования? Что-то с малышом надо решить? Или вы с именем не определились?
– Нет, – мотаю головой, улыбнувшись от его заботы и участия в жизни ещё не родившегося малыша. Он будет хорошим дедушкой. – По тёте, – вздыхаю и вновь начинаю плакать. – Она в России, дядя.
– Чего?!
– У неё дочь больна. И она нашла меня. Мы встречались с ней, и, – хлюпаю носом, – она такая… – не договариваю и падаю в объятия дяди, ища в них утешения. – Дядя, она чудовище! Марк прав!
– Девочка моя, красавица моя, прекрати! Успокойся! Тебе нельзя нервничать, – успокаивает, гладя по голове. – Помни о главной ценности в твоей жизни. Твоя истинная семья – Марк и ваш малыш! Лишь они тебя заботить должны.
– Мы с ней виделись. И она стала такой…
– Эгоистичной? – подсказывает, и я киваю.
– Она всегда такой была, Рори, – дядя печально поджимает губы. – Просто мы с тобой этого не видели. Но видели Мириам и Марк.
– Как мне быть? – задаю вопрос, продолжая плакать. – Марку надо…
– Ты сама выбрала этот путь.
– Но я же тогда не знала!
– Что верно, то верно, девочка моя, – соглашается, обняв и погладив по предплечью. – Тебе нужно ему сказать, Аурора. Покаяться в своём обмане и сказать. Если хочешь, я буду с тобой рядом, и мы вместе ему сообщим.
– Нет, – мотаю головой, вытерев очередную порцию слёз. – Я должна сделать это сама. Но что, если он меня бросит? Скажет, что не хочет быть со мной? С обманщицей?
– Я сам виноват, – тянет Алим со вздохом. – Надо было мне сразу сказать ему всё, но я думал, что всех перехитрю. Заставлю сына полюбить тебя как сестру, а затем он бы не смог тебя отпустить. А сейчас… Дурак я! Вечно хочу, чтобы всё как лучше, а по итогу…
– Но мы с Марком порушили все твои планы, – хмыкаю, коротко хохотнув.
– Дети, что сказать, – шепчет, выпустив из объятий. – Но тебе нужно ему сказать правду сейчас. Одно дело скрывать правду от босса, но от любимого мужчины, от отца твоего ребёнка – подлость.
– Я скажу ему, – киваю, глядя на экран своего телефона, на котором горит имя звонящего абонента. – Прямо сейчас скажу. При личной встрече, – решительно обещаю и отвечаю на звонок. – Да, Марк.
– Аурора, я закончил с делами. Ты где? – тут же летит в меня обвиняюще. – В офисе тебя нет. Дома тоже. Ты где?
– Я у твоего отца, – бросаю взгляд на Алима и подмигиваю. – И у Мириам.
– Зачем? – подозрительно тянет.
– Нам нужно было поговорить.
– О чём?
– Прекрати! – закатываю глаза, когда понимаю, на что он намекает. Жуткий собственник, как и его отец, ей-богу! – Ты заедешь за мной?
– Заезжай, Марк! Поужинаем все вместе и поедете домой, – говорит в трубку дядя. – Ждём тебя, сын!
– Ладно, еду! – кидает Марк и отключается.
– Кажется, он всегда будет меня ревновать к тебе, – произношу, взглянув на отца Марка. Если Марк будет таким в старости, то я готова стать ему женой хоть сейчас.
– Когда ты ему расскажешь, что я твой дядя, то это прекратиться, – отмечает Лапин-старший. – Я всегда открыт для родных, и он об этом знает. Так что скоро всё закончится.
– Боюсь, если он узнает правду, то прогонит меня, – расстроенно поджимаю губки.
– Выхода нет, – отбирает он у меня последнюю надежду на то, что я смогу не сказать Марку и жить с ним долго и счастливо. – Да и не думаю, что он так с тобой поступит.
– Время покажет.
Аурора
После ужина, на котором мы всё без умолку болтаем и играем по очереди с тройняшками, мы с Марком едем домой. И хоть дядя предлагал остаться на ночь у них, Лапочка это предложение отверг.
Точно ревнует. И не хочет меня оставлять в одном доме со своим отцом.
– Зачем ездила к моему отцу? – ревниво заводит разговор Марк, когда мы оказываемся в машине. Благо в доме дяди он ничего такого не спрашивал.
– Мне нужно было посоветоваться с ним насчёт одной темы, – спокойно отвечаю ему, а у самой сердце сжимается от боли и понимания, что совсем скоро я ему всё расскажу. Но не за рулём. Опасно. Или ещё одна причина оттянуть признание.
– Какой темы?
– Важной.
– Со мной нельзя было?
– Марк, успокойся! – не выдерживаю. – Прекрати меня ревновать к своему отцу. Он не в моём вкусе!
– Между вами точно ничего нет?
– Да точно, точно! – восклицаю. – Иначе приехала бы я в его дом, когда Мириам дома? Марк, немного думай перед тем, как ревновать. Ну серьёзно! Нелогично всё это! И я тебе уже однажды сказала, что между нами ничего нет. Ты мне не веришь? Думаешь, я тебя обманываю?
– Я не ревную. Просто уточняю, – бросает, кинув в мою сторону взгляд «Как ты могла такое обо мне подумать?». Но я-то его знаю.
– Марк, а ты к матери так же относился, как к отцу? Тоже её опекал? – завожу разговор издалека, чтобы расслабить его и расположить немного. И узнать главное: простит ли он меня.
– Ну, я был всей её семьёй. Единственным мужчиной в семье, – пожимает плечами, продолжив везти нас домой. – Я привык к тому, что был для неё всем и был обязан оберегать её от всего.
– Но что было, когда её не стало?
– Поначалу было тяжело. Очень тяжело, – его голос становится тише и исходит словно из глубины. – Ещё и обещание маме не трогать эту гадину душило изнутри. Потом смирился. А потом… в моей жизни появилась Мириам и я, мне кажется, переложил на неё всю заботу, которую дарил раньше маме. Поэтому я сейчас так привязан к своей подруге и жене своего отца.
– А Розали? Ты когда-нибудь думал простить её? Понять?
– Нет! О прощении и мысли никогда не было, – жёстко бьёт кнутом по спине своими словами. – Она убила мою мать, Аурора! За такое не прощают! За такое расплачиваются многие-многие годы. И не всегда выходит.
– Ясно, – произношу еле слышно.
– Если бы я её увидел ещё раз, то убил бы, – не заканчивает тему Марк. – Задушил бы собственными руками.
– Тебя посадили бы, – отмечаю без капли какой-либо эмоции в голосе.
– Плевать! Хотя… – кидает напряжённый взгляд на мой живот. – Сейчас бы я этого не
