Продолжаю идти, старательно избегая туалета на первом этаже, и направляюсь на первую дисциплину по английскому.
— Эй, Энсбруки и Картеры хотят крови Хавок, — Стейси привлекает мое внимание, она болталась по коридору со скучающим взглядом, а на ее правой руке было слишком много колец, это было больше похоже на дурацкий предмет декора. — Берегись, Блэкбёрд, — бросает она и исчезает в туалете, мне остаётся только стиснуть зубы и сделать вдох, толкнув дверь в кабинет мистера Дарквуда.
Все до единого поворачиваются в мою сторону, включая Кали, на ее руке повязка, а ее собачьи глазки наполнились фальшивыми слезами. Какая-то часть меня хочет, чтобы парни убили ее. Вот во что превратилась моя жизнь. Но дело в том, что ее предательство поспособствовало тому, что мой собственный гроб захлопнулся. Это же естественно, что я хочу ее смерти?
— О, посмотрите, кто пришел, — говорит Кали, потирая нос. — Маленькая сучка Хавоков.
В течение многих лет парни Хавок надрывали задницу, чтобы иметь контроль над школой. Поэтому я наняла их. Но иногда достаточно всего одного отказывающегося подчиняться мудака, чтобы сломить их систему, и осведомить мир, что они не такие страшные, какими кажутся.
И я теперь одна из них, если мне не изменяет память.
Одетая в кислотные джинсы, укороченную толстовку и грубые ботинки, я делаю шаг вперёд и с размаху бью Кали Роуз прямо в нос. Кровь брызжет из ее носа, и она откидывается назад, но я еще не закончила, хватаюсь за ее розовый свитер и дергаю на себя.
— Ты что, нахрен, серьёзно? Твое имя уже в моем списке, но то, как глубоко парни выроют тебе яму, зависит только от тебя.
Я отпускаю ее и закатываю рукав своей толстовки. Обнажаются все мои татуировки и рана на руке, зашитая маленькими черными швами Вика.
— Ты сказала Билли порезать меня, и я справилась с этим. Я порезала тебя, а ты побежала в больницу и присосалась к сиське мисс Китинг.
Ярость перерезала лицо Кали, но она знает, что я загнала ее в угол. Если придет мистер Дарквуд, и Кали выболтает все ему, то весь чертов Прескотт узнает, что Кали обыкновенная крыса. И тогда мне не придется ждать, что мальчики отомстят за меня, кто-нибудь другой сделает это за нас.
— Говоришь какое-то дерьмо о Хавок, значит плати за это цену, — я выпрямляюсь и натягиваю рукав, пока мой взгляд блуждает по остальной части комнаты, и я занимаю свое место.
Кали сидит на полу, прижимая руку к носу, и пялится на меня. За явным страхом в ее глазах скрывается ярость. Она со мной не закончила. Хорошо. Потому что мне тоже еще есть, что сказать.
Когда мистер Дарквуд появляется в классе, Кали просится выйти, чтобы смыть кровь, а я ломаю голову над поэмой.
«Конфуций говорил: «Перед тем, как начать мстить, выкопайте две могилы.
Но что делать, если эта ярость, единственное, что поддерживает внутри вас жизнь?
Если бы Бэтмен убил Джокера в самом начале, сколько бы людей осталось в живых? Иногда, плохие парни должны умирать, так что, если мне придется выкопать две могилы, да будет так. Всяко лучше, чем выкапывать сразу три».
Называю поэму «Heather» и сдаю ее, отправляясь на следующий урок, когда звонит звонок, сворачиваю в туалет и смываю кровь с костяшек.
***
— Я бы заплатил за то, чтобы посмотреть на ее лицо, когда ты схватила и ударила ее, — говорит Каллум со смешком, миксуя «Pepsi» и сигарету. Его голубые глаза скользят по кафетерию, ища проблем. — Уверен, что это было легендарно.
— Что-то она не спешила сбежать, поджав хвост, — отвечаю я, глядя в другой конец комнаты. В первую неделю, когда я тусовалась с Хавок, все относились к ним, как к богам. Но теперь, когда началась вся эта хрень между парнями и братьями Энсбрук-Картер, я чувствую смену. Люди ждут, наблюдают. Эта школа — логово львов, и, если мы не принесем им свежего мяса, это сыграло бы на нашу репутацию.
Непохоже, что Виктору было дело, он сидит рядом и быстро списывает домашнее задание, которое пропустил за время нашего отстранения. Сжимаю челюсть и игнорирую его дальше, фокусируясь на Оскаре, делающим заметки на айпаде.
— Ты спрашивал, чье имя я захочу вычеркнуть следующим из списка? Хочу, чтобы это была Кали.
Оскар ненадолго оставляет свой гаджет, чтобы посмотреть на меня, но через мгновение опять смотрит в экран.
— Превосходно. Давайте наведем порядок в Прескотте, пришло время? Я уже могу начать продумывать самый креативный способ, как мы можем разделаться с Кали, и, может быть, потом завернем ее в подарочный бант?
— Ночь перед Хэллоуином, — рассеяно говорит Вик, не отрываясь от листа с работой. — Мы разберемся с ними. На Хэллоуин зачастую случаются страшные вещи, — он поднимается и кладет карандаш в задницу карман синих джинс. — Оскар, выясни, кто устраивает вечеринки. Аарон, отвези Бернадетт домой после наказания. Каллум и Хаэль, вы останетесь со мной, будем изучать их повадки.
— Отвезти меня домой? — повторяю я, поворачиваясь к нему. — Разве я не должна быть частью этой группы? Я хочу присутствовать.
Вик оглядывается на меня с поднятой бровью.
— Если мне не изменяет память, ты решила, что твоя роль в этой группе — быть игрушкой для секса, которая пригодна только для того, чтобы ублажнять нас. Так может тебе и дальше стоит придерживаться этого сценария, раз уж он тебя заинтересовал?
Я стою с отвисшей челюстью и смотрю, как он удаляется из кафетерия, сопротивляясь с желанием броситься за ним. Но это не только произведет на него ложное впечатление, но и навредит репутации Хавок, если мы публично разведем конфликт.
— Мы разве остаемся Хавок, если Бернадетт к нам присоединиться? — мычит Каллум разлохматив светлые волосы под капюшоном. — Больше похоже на Хавок «Б». Бавок. КовахБ. Не уверен, что получится подобрать подходящую аббревиатуру с буквой «Б».
— Заткнись, Кэл, — рычит Аарон, добавляя драматичный вздох. — Оставь это.
Смотрю в его направлении, встречаясь с его красивыми глазами. Мы не разговаривали со вчерашней маленькой перепалки, но мне все ещё нужно знать больше о сделке Кали. Понять, почему он предал меня, почему все они предали меня, это важно. — Я буду ждать тебя во дворе, до того, как поеду за девочками, так что не задерживайся. Мне не нравится мысль о том, что они будут меня ждать.
— Об этом не волнуйся, — вклинивается Хаэль, и я оборачиваюсь к его взгляду. — Я отвезу ее домой.
— Но Вик… — начинает Аарон, и Оскар наконец-то открывается от экрана.
— Забудь о Викторе. Я скажу, что это была моя идея, — на лице Хаэля сверкает улыбка, и он поднимается из-за стола.
Оскар снова уткнулся в айпад, звенит звонок, и я тоже поднимаюсь на ноги. Очевидно, что наши с Хаэлем мысли сейчас об одном?
Проблемы.
Мы нарываемся на гребаные проблемы.
***
Последний урок подходит к концу, и я нахожу Хаэля на заднем дворе, сидевшего на своем капоте с косячком в руках. Сигаретный дым, кажется, впитывается во все, в одежду, волосы, мебель, но запах травы рассеивается быстрее, да, какое-то время будет немного вонять, но потом исчезает, как будто никакого запаха и не было.
Он наблюдает, как я передвигаюсь по парковке, и когда я останавливаюсь рядом с ним, его взгляд лишь подтверждает, что мысли у нас сходятся.
«Можешь сделать то, что должна, для Хаэля».
Виктор сам сказал мне сделать это. Его рук дело.
— Спасибо, что согласился подкинуть, — говорю я, облокотившись о крышу его миленькой машины полностью осознавая, что своими действиями привлекла его внимание к рисункам на моем теле. Снаружи я могу показаться храброй, сексуальной и хитрой. Никому не нужно знать, что мне страшно от того, что секс всегда было для меня чем-то сложным, угрожающим, схожим с обязательной угрозой. Я могу говорить себе все, что захочу, это ничего не значит.
