— То, что и всегда делаю. — я перекидываю рюкзак через плечо. — Иду в кафетерий и обедаю.
— Фу, ты ешь в кафетерии? — Он корчит рожу типа «Меня сейчас стошнит».
— Это единственное место, где можно поесть, потому что у меня нет машины.
— У меня сегодня тоже нет машины. Мне пришлось одолжить ее Кайлеру, потому что он работает в магазине, — Он хмурится, как будто только что осознал это.
— Ты всегда можешь поесть со мной, — предлагаю я. — В кафетерии.
Выражение его лица искажается от отвращения.
— Я ни за что не стану есть эту еду. — Он смотрит на часы, потом на дверь. — Да ладно тебе. У меня есть идея.
Я следую за ним в оживленный коридор, где он находит девушку по имени Марла, которая, по-моему, младше нас и у которой есть машина. Используя трепет ресниц, он мило уговаривает ее подвезти нас до Саннивейл Бургер Драйв-Ин, хотя она, кажется, не слишком взволнована тем, что я иду в комплекте.
Большую часть пути я провожу на заднем сиденье, слушая, как она смеется над всем, что говорит Кай, даже над тем, что совсем не смешно. Когда мы добираемся до закусочной, Кай благодарит ее за то, что подвезла, потом выскакивает и открывает мне дверь.
— Тебя подождать? Подвезти обратно в школу? — спрашивает она, наклоняясь и улыбаясь ему, ее грудь чуть ли не выскакивает из топа.
— Вообще-то мы собираемся прогуляться после того, как поедим. — Кай закрывает дверь за мной.
Надежда в ее глазах исчезает, и мне становится ее жаль.
— Хорошо, хорошо, если тебе когда-нибудь снова понадобится прокатиться, просто дай мне знать. — С этими словами она свирепо смотрит на меня, прежде чем нажать на рычаг переключения передач и выехать на проезжую часть.
— Кажется, я тебе помешала, — говорю я Каю, когда мы направляемся к входной двери. — Ты видел, каким ненавидящим взглядом она на меня посмотрела?
Кай притворяется слепым.
— Я ничего не заметил.
— Ты лжец. — Я щиплю его за бок.
Он смеется, открывает дверь и пропускает меня вперед.
— Ты такая жестокая.
— Просто признайся, — говорю я, подходя к стойке. — Ты просто использовал ее.
— Я прямо сказал ей, что нас нужно подвезти. — Он изучает меню над кассой. — Она все это время знала, что я собираюсь пообедать с тобой. Она позволила себя использовать.
Я решаю оставить это, потому что умираю от желания спросить что-нибудь еще.
— Почему ты решил пообедать со мной? Раньше такого не случалось.
— Обычно у меня есть дела за обедом. — Он не сводит глаз с меню. — Но так как сегодня у меня нет машины, это дело отложено до завтра.
— Какого рода дела?
— Просто дела.
С тех пор как я прочитала сообщение от Ти, я очень беспокоилась о нем. Я все ждала, когда он появится в школе с синяками или сломанными костями, но пока он выглядит нормально. Тем не менее, мне интересно, что именно он задолжал этому парню Ти, что привело к таким угрозам.
— Но ты ведь в порядке, правда?
— Я всегда в порядке, — говорит он, не глядя на меня.
Кажется, я ему не верю.
Пообедав, мы выходим из закусочной и идем по тротуару, но не в сторону нашей школы.
— Куда мы идем? — спрашиваю я и отпиваю через соломинку свой коктейль.
Он подмигивает мне и кладет в рот жареную картошку.
— Это сюрприз.
Я надвигаю на глаза солнцезащитные очки-авиаторы, чтобы заслониться от слепящего солнечного света.
— Но мы ведь не опоздаем на урок, правда?
— Мы можем опоздать на несколько минут. — Он тоже надевает темные очки. — Но я обещаю, что оно того стоит.
Он ускоряет шаг, и я догоняю его, когда он поворачивает направо и оказывается в парке. В тот момент, когда он бежит к небольшой поляне, я знаю, куда он идет, и это заставляет меня улыбаться.
Я бегу за ним, когда он приближается к нашему дереву, спрятанному рядом с шаткими старыми качелями. Когда мы подходим к нему, Кай ныряет внутрь, и я следую за ним. Но так как мы стали выше, чем были раньше, то попасть туда нам обоим становится сложной задачей. В итоге мы сидим бок о бок, высунув ноги наружу.
— Я скучаю по этому месту, — заявляю я, снимая обертку с гамбургера. — Здесь так тихо и спокойно.
— Вообще-то я удивлен, что они еще не срубили дерево, — говорит он, вытаскивая свой бургер из пакета. — Они уже срубили целую тонну.
Я убираю соленые огурцы и откусываю от гамбургера.
— Может быть, дерево все еще здесь, потому что они знают, что оно волшебное.
Кай посмеивается надо мной, жуя свою еду.
— Может быть, но я сомневаюсь.
— Никогда не знаешь наверняка — Я краду у него картошку и кладу в рот. — Оно может быть волшебным.
Его лицо напрягается.
— Я больше не верю в магию, поэтому не могу с тобой согласиться.
Резкость в его тоне заставляет мое беспокойство о его благополучии возрасти примерно на пятьдесят тысяч пунктов.
— Кай, я знаю, ты не хочешь говорить об этом — ты ясно дал это понять, — но просто пообещай мне, что все будет хорошо. Что угроза, о которой этот парень Ти упоминал, на самом деле не произойдет.
Он смотрит вдаль, жуя свою еду.
— Со мной все будет в порядке.
— Обещаешь?
Он смотрит на меня горящими глазами.
— Иза, тебе не нужно беспокоиться обо мне. Я сам могу о себе позаботиться.
— Я знаю, что мне не следует так волноваться, — говорю я немного взволнованно. — Но ничего не могу поделать.
— Почему? — удивляется он, все еще не сводя с меня напряженного взгляда.
Я с трудом сглатываю. Я еще не поблагодарила его за то, что он сказал всем, что слухи Ханны были ложными, и мне кажется, что сейчас самое подходящее время.
— Кай, я хочу поблагодарить тебя.
— Да? За что? — Кажется, он действительно отвлекся.
— За то, что сказал всем правду, что я не провела лето в психиатрической лечебнице.
— Ты узнала об этом?
Я киваю.
— Я хотела поблагодарить тебя, но хотела убедиться, что это произойдет, когда мы останемся одни, чтобы я могла сказать, как много это значит для меня. Никто никогда не делал для меня ничего подобного.
— В этом нет ничего сложного.
Я не уверена, говорит ли он со мной или сам с собой, но он, кажется, чрезвычайно очарован моими губами.
Срань господня, он опять меня поцелует?
Срань господня, неужели я хочу, чтобы он снова меня поцеловал?
И мы оба трезвые?
Трезвость — не оправдание. Трезвость означает, что мы оба этого хотим.
Прежде чем я успеваю решить, что мне делать, качели снаружи издают скребущий ухо скрип, и мы с Каем вздрагиваем.
— Боже, кажется, у меня только что лопнула барабанная перепонка, — Он прижимает палец к уху и двигает челюстью взад-вперед.
Я освобождаю задержанный вдох, облегченно вздохнув, что шум нарушил напряженный момент. Честно говоря, я не знаю, что бы я сделала, если бы Кай поцеловал меня, когда мы были трезвыми. Часть меня жаждет почувствовать вкус его мягких губ и взрыв, который я ощущала при этом внутри, в то время как другая часть меня не может не думать о Кайлере. А это значит, что я не должна целовать Кая.
Мне нужно понять, чего я хочу.
— Нам, наверное, пора идти, — говорит Кай, — если мы хотим вернуться вовремя.
— Да, наверное, стоит. — Я вылезаю из дерева, прихватив с собой мусор.
Дорога обратно в школу проходит в тишине. Я хочу нарушить молчание, потому что оно сводит меня с ума и заставляет немного грустить — у нас с Каем никогда не бывает неловкого молчания. Но я не знаю, что ему сказать, так как мне немного непонятно, почему он кажется таким сдержанным. Это из-за поцелуя? Или что-то еще?
— Итак, завтра я иду на вечеринку, — говорит он мне, когда мы поворачиваем и идем по дорожке, ведущей к входным дверям школы. — Я подумал, что если ты хочешь, то можешь пойти со мной.
— Это звучит весело, и я действительно хотела бы пойти. — И это действительно так. Мне жаль, что я не могу пойти с ним. — Но… но я уже обещала Кайлеру, что приду на его игру.
— О, ну ладно. — Кай выглядит таким же озадаченным, как и я.
