солнечные отблески – блестящая от влаги и сочная, еще не тронутая морозом и не успевшая поблекнуть, и Анечка бегает по ней, поднимая маленькие вихри и листопад.
Мы с ней уже покормили уток и просто гуляем. Я люблю подобные моменты, когда можно побродить по аллейкам в парке, ни о чем не думая. Любуясь дочкой и улыбаясь ее детским радостям. Но сегодня уйти от мыслей не получается, и я стараюсь отыскать равновесие и успокоить шторм в той части своей жизни, которая отвечает за чувства.
«Выходи за меня замуж»
Прошло шесть лет, всё изменилось, и Руслан действительно больше не тот мальчишка, который без стеснения признавался мне в любви и хотел внимания. Но я-то всё та же Алиса, которая однажды уже обожглась об эти слова и еще не готова верить.
Но и не способна прогнать.
Он звонит, и я, после пары гудков, в которые читаю на экране вписанный его рукой в мой телефон контакт «Руслан», отвечаю на звонок:
– Алло?
– Это я, Снег. Тебя нет дома.
– Еще не вечер, Марджанов. Нет даже четырех.
– Знаю, но я не смог ждать. Где ты?
Где я. Он все еще не воспринимает меня единым целым с Анютой, и это больнее всего.
– Мы с Аней гуляем в парке.
– В каком именно?
– На озере.
– Понял. Сейчас приеду!
Он не спрашивает разрешения присоединиться к нам, и не развлекает меня праздным разговором, когда приезжает и находит нас. Идет навстречу по аллейке – красивый молодой парень, темноволосый и серьезный. В его руке аккуратный букет цветов – вкус у Марджанова всегда был на высоте, и розы потрясающие.
– Это тебе, Алиса. Всегда хотел подарить.
– Откуда ты знаешь, что я люблю желтые? – Цветы того окраса, какой обычно бывает у нарциссов. Очень нежные и солнечные.
– Догадаться не трудно.
– Спасибо, но не нужно было.
– Нет, нужно. – уверенно ставит точку Руслан и замечает Аню, которая, конечно же, подбежала к нам.
– Привет, – здоровается с ней, и я вновь замечаю, как он внутренне запинается о невидимый барьер, разделяющий их. – Ого, какая ты сегодня, э-м… симпатичная, – говорит, увидев на шапке и в распущенных волосах Анечки желтые листики. И… сует руку в карман брюк.
Анечка тоже чувствует этот барьер, не может не ощущать, но интерес к Руслану сильнее смущения, и она отвечает, показывая ему игрушку в своих руках.
– Привет. А это Пинки! Она любит танцевать.
– О-у. Классно. Привет, Пинки, – улыбается Руслан, и Анечка воодушевляется.
– Хочешь покажу?
Я не знаю, хочет он или нет. Скорее всего, ему все равно. Аня для него по-прежнему лишь мой ребенок. Но мы оба стоим и смотрим до тех пор, пока Анечка, напрыгавшись, убегает к качелям. И только после этого Руслан поворачивается и обнимает меня за плечи. Целует в губы, явно увлекаясь.
– Перестань, Марджанов! – я перевожу дыхание, уперев руку в его плечо. – С ума сошел? Мы же в парке, здесь дети.
– Черт, да. Прости! Просто целый день хотел это сделать. Увидел тебя и не сдержался.
– Ты уверен, что у тебя нет дел важнее?
– Уверен, иначе бы не был тут. Как ты себя чувствуешь?
Ну вот, темные глаза серьезно смотрят в лицо, и я перевожу взгляд на детскую площадку.
– Нормально.
– Алиса, послушай, – начинает Руслан. – Я тут кое с кем виделся и говорил о твоей проблеме с сердцем. Мне нужен точный диагноз, что с ним не так. Ты скажешь?
– Зачем, Руслан? – я вновь смотрю на него, озадаченно нахмурившись. – Это не свежая городская сплетня, о которой нужно знать всем.
– Шибуев – не все, Алиса. Мы можем ему доверить абсолютно всё! Я его знаю.
– Мы?
– Да.
Ну, ладно. Мне кажется, он просто не понимает глубины проблемы. Хотя Аню кроме него я не доверю никому.
– Руслан, я с этим живу так долго… Это не излечить в обычной клинике, а тем более, советами твоих друзей. Пойми пожалуйста!
– И все-таки. Кто тебя лечит? Андрей сказал, что специалистов в городе не так уж много. У твоего врача должна быть фамилия и репутация. Скажи, кто он, и я сам узнаю диагноз. Я поговорю с ним!
Что?
– Нет.
– Почему, Алиса?
Я молчу, стоя к Руслану боком, и он притягивает меня ближе.
– Почему, Снежная? – повторяет вопрос. – Я ведь его все равно найду и узнаю! – обещает.
– Не надо, – бесцветно выдыхаю. – У меня больше нет врача.
– Как это нет?
– А вот так. Это он был вчера возле подъезда дома с цветами.
Теперь уже Руслану требуется пауза, чтобы обдумать мой ответ.
– Так вы с ним… Вы были вместе? – спрашивает удивленно, напряженно дернув кадыком.
Он продолжает уверенно держать руку на моей талии, и я понимаю, почему он задал вопрос в прошедшем времени. Сейчас со мной только он.
Я поднимаю лицо и поворачиваюсь, встречаясь с его взглядом.
– Для тебя это что-то меняет?
– Нет. Ничего. – Руслан отвечает суше, но твердо.
А мне вдруг хочется сказать.
– Мы не были вместе. Для меня это невозможно, но он думает иначе. Я не давала ему свой адрес, но его это не остановило.
– Этот тип тебя преследует? – у Марджанова проседает голос и сдвигаются брови.
– Нет. Он просто уверен в себе и знает обо мне правду. Но я ему не доверяю и не смогу у него оперироваться – для меня этот путь закрыт.
– Алиса… Мы найдем кого-нибудь еще. Я найду, обещаю! Мне невыносимо думать, что ты живешь с болью…
– Мам! Я уже покаталась и хочу кушать! Мы пойдем в кафе? – Анечка подбегает ко мне, но смотрит на Руслана, поправляя шапку. – И Пинки уже устала танцевать.
– Конечно, Анюта. – отвечаю, беря дочь за руку, но Руслан меня перебивает.
– Я тоже ужасно голоден. Только почему пойдем? Мы поедем, девочки! Я знаю отличное место, где вкусно кормят не только детей, но и взрослых. Кстати, малыш, твоя Пинки любит живых кроликов?
– Есть? – у Анюты от ужаса округляются глазки.
– Нет, конечно, – совершенно обворожительно хмыкает Руслан. – Кормить морковкой. Там есть большая зоозона, тебе понравится!
Анюте действительно нравится семейное кафе под названием «Кролик Сноу и друзья», в которое нас привозит Марджанов. Заведение новое и расположено довольно далеко от нашего дома, так что сами бы мы в него еще нескоро добрались.
– Я случайно здесь оказался, когда поблизости сломалась рабочая машина, – объясняет нам, помогая раздеться. – Мы с ребятами провозились на трассе полдня, так что не было времени выбирать, где перекусить. Тогда мне показалось здесь всё дурацким и глупым.
– А сейчас?
Руслан
