Играй жестко - Мишель Геркулес

Пока Алекс в ванной, я проверяю свой телефон. Черт. Там голосовое сообщение от Райдера. Я сразу же прослушиваю его, и с каждым словом мое сердце сжимается до пустоты.

Ослепленная слезами, я без раздумий выбегаю из комнаты. Моя единственная цель — как можно быстрее добраться до Твин Фоллс, и единственное имя, которое сейчас у меня на уме, — Кори.

АЛЕКС

В ванной я задержался дольше, чем нужно, потому что мне нужно привести свои мысли в порядок. Я не планировал трахать Блэр сегодня вечером, но я не жалею об этом. Я думал, что одного перепихона будет достаточно, чтобы удовлетворить мое любопытство, но теперь я думаю только о том, как убедить ее продолжать это делать еще неопределенное время.

Я идиот, раз поверил, что она будет ждать меня, когда я выйду из ванной. Комната пуста, а дверь приоткрыта. Я должен был предвидеть, что она убежит. В последний раз, когда мы дурачились, она спряталась в ванной. Почему я думал, что у нее хватит смелости встретиться со мной сегодня?

Выходя из комнаты, я достаю из кармана телефон и открываю ее контактную информацию. Мой большой палец задерживается на текстовом поле. Я колеблюсь. Я ничего не могу сказать, чтобы не показаться жалким. Мне еще никогда не приходилось умолять девушку быть со мной, и я не собираюсь начинать с Блэр.

Внизу, в углу, я замечаю напряженный разговор Шона и Эшли. Черт. Я не хочу, чтобы меня втянули в их семейную драму, поэтому я поворачиваю в противоположную сторону, к задней части дома. Мне нужно как можно скорее найти выпивку.

Джекпот. На братской вечеринке всегда можно рассчитывать на бочонки. Я присоединяюсь к кругу, где люди по очереди пьют из перевернутого бочонка.

— Эй, один из бедовых близнецов здесь! — кричит пьяный парень по имени Адам, которого я не знаю.

Толпа ликует. Они тоже не знают, какой из близнецов я. Только близкие друзья могут отличить меня от Логана.

— Эй, а где твой стакан? — спрашивает кто-то еще.

— Кому нужен стакан? — я подхожу к бочонку и сталкиваю стоящего на нем чувака с этой чертовой штуки.

Он пошатывается, вытирает рот о предплечье, но, похоже, слишком пьян, чтобы злиться на меня.

Я хватаюсь за ручки и делаю стойку на руках. Пока двое парней поддерживают меня за ноги, чтобы помочь мне удержаться на ногах, парень, который признал мое присутствие, подносит к моему рту кран с пивом, и я пью, и пью… пока не перестаю думать о Блэр и ее гребаной киске.

БЛЭР

Я возвращаюсь домой около трех часов ночи и чувствую себя опустошенной, но не из-за позднего времени. Мои эмоции выжаты до такой степени, что я уже не могу их разделить. На сердце тяжесть, хотя самое страшное не произошло.

Уставшая до мозга костей, я, пошатываясь, добралась до дивана и рухнула на него лицом вперед.

— Ты хочешь, чтобы я остался? — спрашивает Райдер.

Мы вместе ехали в Твин Фоллс. Когда ему позвонили, он как раз приехал на вечеринку, и это было очень кстати. Я бы не смогла вести машину, а ждать, пока за мной заедет машина и отвезет в Твин-Фоллс, было бы безумием.

— Нет, я в порядке.

— Ты не в порядке. Ты не проронила ни слова за всю дорогу, — он садится на другой конец моего L-образного дивана.

Я смотрю ему в глаза.

— Хорошо. Но я не вижу, что твоя компания сделает для того, чтобы я чувствовала себя лучше. Это было очень близко.

Он опирается предплечьями на колени.

— Я знаю.

— Это все ее вина. Если бы она позволяла нам чаще навещать…

— Она не позволит, — он прервал меня. — Вот как она тобой управляет.

— А не нами?

В его глазах мелькнула тень грусти.

— У меня нет такой связи с Кори, как у тебя. Я знаю, что выгляжу как придурок, но это правда.

Мой желудок болезненно сжимается. Я всегда знала, что это правда, но слышать признание Райдера вслух больно.

— Ты хочешь, чтобы он умер? — я заставляю себя произнести эти слова.

Он смотрит на меня несколько секунд, его челюсть крепко сжата.

— Честно говоря, да.

Мои глаза горят, но не от грусти, а от ярости. Я быстро сажусь, готовая к бою.

— Как ты можешь так говорить?

— Если бы он это сделал, ты бы освободилась от матери. Она больше не будет тебя удерживать.

Слезы катятся по моим щекам, и я быстро вытираю их.

— Я не удивлена, что ты так чувствуешь. Ты никогда его не любил.

Он проводит трясущейся рукой по волосам, откидывая длинные пряди назад.

— Это неправда. Но… Я выбираю тебя.

— Тебе лучше уйти.

Он стоит, не сводя взгляда с моего лица. Его выражение лица холодное, непреклонное, но его глаза… в них светится миллион эмоций.

— Ты должна попытаться заснуть.

Я смотрю, как он идет к двери. Он останавливается, положив руку на ручку, и говорит:

— Я люблю тебя, Блэр. Помни об этом.

Кулак размером с Техас, кажется, застревает у меня в горле. Райдер наконец уходит, а я так и не говорю, что люблю его в ответ. Люблю, но не могу произнести эти слова вслух, когда его признание все еще звучит в моих ушах.

Я достаю из сумочки телефон и нажимаю на имя Алекса. Я снова исчезла, не сказав ни слова, но на этот раз не из-за трусости или сожаления. У меня разбито сердце, я ищу утешения, и он — первый человек, который приходит мне в голову.

Я: Мне жаль. На этот раз я не убегала. Я клянусь. Мы можем поговорить?

Я несколько минут смотрю на свой телефон, но он не отвечает. Чего ты ждешь, Блэр? Сейчас середина ночи.

Я кладу телефон на журнальный столик, затем сворачиваюсь калачиком на диване… и плачу, чтобы уснуть.

БЛЭР

Я все еще полусонная, когда вхожу в студию на танцевальную тренировку. Мелоди, в своей бесконечной мудрости, заказала нам студию на девять утра на следующий день после нашей вечеринки. Я рада, что не только у меня опухшие глаза. Мои причины не такие, как у других, но мне не нужно объяснять, почему я выгляжу как черт.

По крайней мере, у меня