— Ты пожертвовал деньги в благотворительную организацию, которая предоставляет средства для передвижения?
Я уткнулся носом в ее шею, вдыхая ее сладость. Мне хотелось сделать больше. Подумывал о том, чтобы убить Козлова, поехать в Чикаго и покончить с ним самостоятельно. Но его убийство поставит под угрозу альянс.
Поэтому я решил анонимно забрать его деньги.
Его дом.
Отправить жене доказательства его измены.
И его могли случайно ограбить прошлой ночью по дороге домой, ну, в больших городах постоянно что-то происходит.
София молчала, и я задавался вопросом, не расстроил ли ее своими действиями. Неужели ей было не плевать на Козлова? Она испытывала к нему какое-то чувство преданности? Прежде чем мой гнев успел разгореться, София схватила меня за руку.
— Трахни меня.
— Что?
— Мне нужно, чтобы ты трахнул меня, муж.
Я схватил ее за подбородок, поворачивая лицом к себе. Ее зрачки расширены, губы приоткрыты.
Медленная улыбка расползлась по моему лицу. Моя маленькая жена возбудилась от моих действий.
— Держись, tesoro. Я сделаю так, чтобы ты чувствовала меня весь день. И как только ощущение моего члена исчезнет из твоей милой киски, я снова буду внутри тебя. Ты никогда не усомнишься в том, кому ты принадлежишь.
— Да, — задыхаясь, сказала она, когда я резко вошел в нее.
45
МАТТЕО
— Как-то все чертовски затянулось, — сказал я, залпом выпивая виски, который налил мне Ромео. — Нам нужно найти предателя.
Франко до сих пор не смог выследить Арбена. Мы всю ночь искали зацепки после сообщения о том, что его заметили в Бруклине, но безуспешно. А потом я провел все утро в офисе, разбирая зашифрованные электронные письма.
Я дышал сквозь ярость, горящую под моей кожей. Кто-то из Семьи предал меня и при этом выставив меня дураком.
— Блять, я знаю, fratello, — сказал Ромео, закрыв лицо руками.
— Кто-то помогает ему прятаться. Этот идиот не мог бы провернуть все в одиночку.
— Ты все еще подозреваешь ирландцев?
— Франко следил за Финнеганом, но ничего не нашел. Я подумывал о том, чтобы договориться с ним о звонке или даже о встрече. Попробуй расколоть его.
Ромео воспринял это скептически.
— Это опасно, если они действительно заключили союз с албанцами.
Я кивнул и налил себе еще выпить.
— Не буду этого делать, пока мы не испробуем все идеи. Но возможно, придется.
— Ты знаешь, что завтра Ломбарди устраивает помолвку своей дочери. Все Капо будут там.
— Черт, я забыл об этом.
— Думаю, тебе стоит пойти. Понаблюдай, может кто-то будет себя подозрительно вести. При достаточном количестве алкоголя кто-то может оступиться и взболтнуть чего-нибудь лишнего. Это также хороший шанс для вас с Софией появиться вместе, доказывая, что у вас крепкий брак.
Я застонал. Слишком долго скрывал Софию от Семьи. Я хотел показать ее, хотел, чтобы все знали, как мне чертовски повезло, что она стала моей женой, но также хотел, чтобы никто больше о ней не знал. Это был единственный способ защитить и не позволять мужчинам глазеть на нее. Но Ромео был прав.
— Организуй все, — сказал я. — Мне нужна дополнительная охрана.
В кухню вошел Нудл, виляя хвостом, и следом за ним из-за угла появилась София в инвалидном кресле, выглядя восхитительно растрепанной. Мое сердце екнуло при виде нее. На ее лице не было макияжа, а волосы были в беспорядке, но она выглядела отдохнувшей. Вчера вечером мне пришлось оставить ее, чтобы искать зацепки по всему городу, и я взглянул на нее всего лишь мельком, когда вернулся сегодня утром. Она была так измотана, что я заставил ее остаться в постели вместо того, чтобы пойти со мной в офис. Ей это не понравилось, да и мне тоже. Разлука с ней была болезненной, но я бы не сделал ничего, что могло бы поставить под угрозу ее здоровье.
— Добрый день, tesoro. Как ты себя чувствуешь?
На ней были леггинсы и свитер, и мне захотелось купить себе толстовку, чтобы она могла ее украсть. Собственнический зверь в моей груди хотел, чтобы она была в моей одежде.
— Лучше, — сказала она с мягкой улыбкой, входя на кухню. — Не понимаю, почему я так устаю в последнее время. Привет, Ромео, как дела?
— Хорошо, не учитывая того, что я голодаю. Маттео сказал, что ты в последнее время ничего не пекла.
На ее губах заиграла улыбка.
— Ха, он, наверное, забыл про клубничный торт, который я испекла вчера. Он в холодильнике.
— Да неужели? — сказал Ромео, поворачиваясь ко мне. — Тебе бы к врачу сходить, у тебя проблемы с памятью. Наверное, из-за всех этих ударов по голове.
— Я тебе устрою удар по голове, — пробормотал я.
София подъехала ко мне и схватила меня за руку.
— Будь добрее. Тебе надо научиться делиться.
Я поднял ее из инвалидной коляски и усадил на кухонный остров.
— Мне не нужно ничего делать, tesoro. Я Дон.
Я обнял ее и нежно поцеловал. Она была такой мягкой и теплой рядом со мной.
— Нет, ты мой муж. А это значит, что ты должен быть добр ко мне.
Она провела рукой по моим волосам. Она делала это при каждой удобной возможности.
Я улыбнулся, целуя ее шею.
— Я могу придумать множество способов быть добрым к тебе.
— Эм, привет, я все еще здесь, — сказал Ромео, размахивая вилкой с кусочком клубничного торта.
София зажала мне рот рукой, прежде чем я успел на него огрызнуться.
— Веди себя хорошо, — прошипела она, нахмурившись.
Я укусил ее, и она отдернула руку, подавляя улыбку.
— Тебе нравится? — спросила она Ромео, кивнув на десерт.
— Чертовски вкусно. Хотя я думаю, что шоколадный торт по-прежнему мой фаворит. Ты знаешь, у меня скоро день рождения. Возможно, тебе придется испечь мне еще один.
— Когда у тебя день рождения?
Я фыркнул.
— В июле. Через три месяца.
София усмехнулась.
— До этого времени я приготовлю тебе еще один. Пока ты добр ко мне.
— Я всегда добр к тебе, — сказал Ромео тоном, который подозрительно напоминал скулеж.
Я заправил прядь волос Софии за ухо и поцеловал ее в лоб.
— Чем ты занималась прошлым вечером, tesoro?
— Играла в покер с Анджело и его друзьями.
Моя хватка на ее бедрах усилилась.
— Ты что?
Она обхватила мое лицо.
— Ты собираешься ворчать?
— Я никогда не ворчу.
— Ах, извини. Я должна перефразировать: ты собираешься включить режим убийцы, угрожая убить Анджело и его друзей?
Я скрестил руки на груди, и она засмеялась.
— Мне было весело. Анджело учил меня играть.
Ромео фыркнул.
— Я бы заплатил, чтобы посмотреть на это. Ты плохо скрываешь эмоции. Я не уверен, что эта игра для тебя.
— Все прошло нормально, — настаивала она. — Я даже могу рассказать, какие комбинации карт принесут победу.
Меня осенило.
— На что вы играли?
Она подняла голову.
— Что ты имеешь в виду? Мы играли на фишки.
Я встретился взглядом с Ромео, и он прикрыл рот, чтобы не рассмеяться. На покерных вечерах Анджело ставка составляла две тысячи долларов, а выигрышный фонд часто достигал десяти тысяч. Моя невинная маленькая жена, очевидно, не понимала, что фишки представляли собой реальные деньги.
Мне нужно будет спросить у Анджело, сколько она должна, после того как я его побью за то, что привел ее на покерный вечер. Я не хотел портить ее веселье, рассказывая ей о долге, хотя мне не нравилась идея, что она находилась рядом с другими мужчинами без меня. Мышца на моей челюсти дернулась, и я сильнее сжал ее.
— Они все были джентльменами, — сказала она, читая меня как открытую книгу.
Я только проворчал в ответ.
— Остальное я забираю, — сказал Ромео, поднимая форму с клубничным тортом.
— Я, черт возьми, убью тебя, — сказал я.
Вот только мне пришлось бы убрать одну руку от Софии, чтобы достать пистолет.
