доктору, который осматривает глаз. В тот же день меня кладут на операцию. Она всё это время находится в больнице вместе со мной, оказывает моральную поддержку, ухаживает после наркоза.
Насколько я понял, операция прошла успешна. Сейчас на глазу бинты, но скоро их снимут. Видеть буду – сначала плохо, потом наладится, пятьдесят на пятьдесят. Я слишком запустил травму и упустил драгоценное время.
– Будем надеяться на лучшее, – сжимая мою руку, говорит Лика.
Я не понимаю, зачем ей со мной возиться?
– Лика, я хочу кое-что тебе сказать.
– Что?
– Я теперь импотент. Проблемы.
– Не волнуйся, – улыбается она, – мне не нужен от тебя секс. Я уже достаточно натрахалась в своей жизни.
Да ну, как такое может быть?
– А я тебе не говорила, что фригидна. Я не получаю удовольствие от секса.
– Вот как?
– Да, так.
– Спасибо, что призналась, – киваю.
– Разочарован, что я имитировала оргазмы?
– Да я бы и не подумал, что ты имитировала. Всё выглядело натурально.
– Но с тобой мне нравилось спать. Правда. Пусть и без оргазмов.
– Говоришь, чтобы меня утешить, – усмехаюсь.
– Нет, я серьезно, Егор.
Хочу её спросить о бывшей жене, но не решаюсь. Лучше не надо бередить старые раны. Из последнего я знаю, что она вышла замуж и уехала всем семейством на Гавайи. Даже мать и отца забрала. На кого они оставили своих кур, собак, телят и гусей – уму непостижимо!
Неприятно признаваться, но я в курсе, что ошибался по поводу её нового мужа. Никакой он не педофил, конечно. Оболгать его хотел, свадьбу расстроить и вернуть Иру себе.
Со временем я смирился, что теперь она счастлива с другим, а у моих детей теперь новый отец. Я уверен, что он их не обидит. А если не дай бог чего, Ирка ему такое устроит – удивится до глубины души.
– Лик, иди домой. Ну чего ты сидишь у моей кровати?
– А меня никто не ждет дома. Пустая квартира.
– Ясно.
– Как ты смотришь на то, что я перевезу тебя из больницы к себе? – спрашивает воодушевленно.
– Зачем тебе инвалид?
– В каком месте ты инвалид? – хихикает, а потом краснеет, – прости, пожалуйста. Я не это имела в виду.
В день выписки я чувствую себя совершенно нормальным. Впереди длительная реабилитация, но врач дает хорошие прогнозы.
– Вот эту девушку благодарите, – доктор указывает на смущенную Лику. – Если бы не она, Вы бы, дорогой мой пациент, потеряли бы свой глаз через две недели навсегда.
Прошу Лику остановить машину возле супермаркета, покупаю шампанское, конфеты и цветы для неё. Я научился быть благодарным. Пусть это мизер, но всё же.
Она рада цветам. Букет недорогой, ведь особых денег у меня нет, но я обязательно устроюсь на работу. Сидеть на Ликиной шее я не собираюсь. И бухать больше не буду, так что Лика сегодня пьет шампанское одна.
Скромно празднуем мою выписку и укладываемся в постель. Квартирка однокомнатная и кровать, конечно же, в единственном числе.
– Спасибо тебе, – искренне говорю, – что вытащила меня из ямы.
– С каждым бывает.
– Иди сюда, – кладу ее голову на своё плечо и перебираю её длинные темные волосы. Блондинок с некоторых пор я не переношу, так что счастлив, что она темненькая. Никаких теперь воспоминаний о бывших женщинах.
– Если хочешь, я могу сделать это пальцами, – предлагаю.
– Не нужно ничего делать, если ты этого не хочешь.
– Я хочу. Правда хочу тебя, Лик.
Смотрит мне в глаза, пытаясь вычислить мои истинные эмоции. А я правду говорю, что желаю близости. Она так много для меня сделала. Лика симпатичная и приятно пахнет. Конечно же, я ее хочу. Но увы, естественным способом ничего не выйдет.
Я ненавязчиво забираюсь к ней под ночную рубашку и ласкаю её руками. Девушка расслабляется и позволяет мне хозяйничать у себя под подолом.
Мне приятно, что ей нравится. Не такая она уж и фригидная, как говорит. Когда Лика кончает на мою ладонь, я чувствую знакомое шевеление в трусах. Боже мой, он ожил! Пусть не совсем крепок, а слегка налит кровью, полувялый. Начало положено, и я думаю, что с Ликой со временем у нас все получится. А если нет – у меня есть пальцы и губы. Я смогу доставить ей удовольствие.
– Клянусь, малыш, я никогда тебе не изменю, – шепчу ей перед сном. – Я усвоил уроки судьбы сполна.
– Я тебе верю… – Лика гладит мою эспаньолку, за которой она теперь ухаживает собственноручно.
– А я тебя не разочарую. Никаких измен. Никогда!
Ах, эта роскошная гавайская свадьба!
Я в белом платье с длинным шлейфом, Тим в светлом костюме. На берегу стоит арка, украшенная лентами и живыми цветами. У нас на шее яркие гавайские ожерелья – леи. У наших гостей тоже, как того требует традиция.
В ряд расставлены стулья с белыми накидками, чтобы наши гости не устали, пока будет идти церемония. Мои родители сидят ближе к нам. Мама не расстается с платочком, которым промакивает глаза. Как будто мне снова двадцать, и она впервые выдает меня замуж.
Татьяна сидит рядом с другом Тима – Владимиром, который присутствовал на нашей свадьбе в Москве. На Гавайи его тоже пригласили, и он охотно согласился лететь на частном Джете. У него тоже есть бизнес по туристическому профилю, и им есть о чем поговорить с Таней. Хотя она просто продает путевки. Думаю, что он ею заинтересован как женщиной. Наконец-то и ей перепадет нормальный мужик, а не сантехник, сбивающий кошек.
Нашу свадьбу можно назвать ананасовой – они в декоре повсюду. Дизайнер постарался.
Гостей собралось много. Тима здесь любят, знают и уважают, поэтому он не мог не пригласить всех своих знакомых. Среди которых есть музыканты и танцовщицы. Они сыграют и станцуют для нас в качестве подарка.
Я боялась, что Моника, как и мой бывший муж, отчебучит что-нибудь на свадьбе, но оказалось, что она уже в Лондоне. Дэвид увез её с собой. Вот и славно! Не увижу её больше пьяной и голой. Отличная новость! Я бы выпила шампанского, но нельзя. Безалкогольная Пина колада – вот теперь мой удел.
Живот растет как на дрожжах, вот что значит четвертая беременность. А Тимка радуется, как ненормальный. Целует животик, когда просыпаемся и засыпаем. Здоровается, как он говорит, с сыном. Вот будет прикол, если там дочь. Не прикол, на самом деле. Я ж взвою, если еще за одним ребенком придется идти. Так что скрестим пальчики, пусть там
