— Спасибо, Микаэль. Приятного вам путешествия.
— До свидания, Ава.
Его длинные ноги уносят его прочь.
Что ж, это было неловко. Сажусь и допиваю воду, обдумывая свое нынешнее эмоциональное смятение. Если бы Джесси был так же любезен, как Микаэль, то я бы сейчас не чувствовала себя так дерьмово. Никогда не смешивать бизнес и удовольствие не было правилом, потому что мне никогда не приходилось этого делать. В течение двух недель меня преследовали два богатых и очень красивых клиента. Одному я отказала, другому уступила.
И, как следствие, у меня в голове творится полная неразбериха. Не смешивать бизнес и удовольствие — теперь это твердое правило, и я намерена его придерживаться. Не то что бы мне нужно было это закрепить. Микаэль воспринял мой отказ довольно любезно, а Джесси не звонил с тех пор, как бросил меня. Бросил?
***
К двум тридцати возвращаюсь в офис. Я не говорю Патрику о странной встрече с Микаэлем ван дер Хаусом главным образом потому, что опасаюсь, если он во имя дела потребует, чтобы я пошла с ним ужинать. Патрик предположит, будто это будет деловой ужин, но Микаэль совершенно ясно дал понять, что ни о каком деле здесь речи не идет. Вместо этого я упоминаю про электронные письма, чертежи и его намерение показать мне здание по возвращении из Дании. Кажется, от этого он счастлив.
Достаю из сумки телефон, отмечая, что пропущенных звонков нет. Игнорирую укол разочарования и начинаю делать несколько заметок о скандинавском дизайне. Знаю, что буду основывать свой дизайн на чистой, белой, легкой жизни, но меня утешает тот факт, что он будет спокойным и теплым, а не разреженным и холодным.
Телефон звонит, и я слишком поспешно хватаю его. Это Кейт.
— Привет, — здороваюсь я слишком бодро. Не знаю, зачем. Она видит меня насквозь.
— Мы что, притворяемся безразличными? — спрашивает она.
— Да.
— Так я и думала. От него ничего не слышно?
— Нет.
— Сегодня нравится отвечать односложно?
— Да.
Она тяжело вздыхает в трубку.
— Проехали. Не спрашивала Викторию и гейчика про вечер субботы?
— Нет. Но спрошу. Я только что вернулась с очень странной встречи.
Открываю верхний ящик стола, чтобы взять скрепку, и замечаю под степлером каллу.
— В каком смысле странной?
Она заинтригована.
— Я ходила на встречу с застройщиком «Луссо». Ну, с одним из них. Он пригласил меня на обед. Было очень неловко.
Я беру каллу и быстро выбрасываю ее в мусорное ведро.
Из трубки доносится смех.
— А этому мужчине сколько лет?
Ощетиниваюсь от ее намека. Он намного старше Джесси. Насколько — неизвестно, но определенно старше. Впрочем, теперь я, наверное, никогда этого не узнаю.
— Лет сорок пять, наверное, но он очень красивый в некоем скандинавском смысле. — Пожимаю плечами, бесцельно водя мышкой по экрану. Он не в лиге Джесси, но тем не менее симпатичный.
— Ты сейчас как магнит для зрелых мужчин. Ты согласилась?
— Нет! — восклицаю. — С чего бы?
— А почему бы и нет? — Я не вижу ее, но знаю, что она вопросительно изогнула бровь.
— Я не могу, потому что у меня новое правило... не смешивать бизнес с удовольствием.
— Двигай! — орет она так, что я подпрыгиваю за столом. — Извини, меня подрезал какой-то придурок. Не смешивать бизнес с удовольствием?
— Да. Вы ведете машину и разговариваете по мобильному, мисс Мэтьюз? — вызывающе интересуюсь я. Знаю, в Марго нет устройства громкой связи.
— Да, пожалуй, мне лучше сворачиваться. Увидимся дома. И не забудь рассказать гейчику и Виктории про планы на вечер субботу.
— А какие у нас планы? — выпаливаю я, прежде чем она отключается.
— Напиться в «Барокко». В восемь.
Напиться. Да, это очень хороший план.
***
Ухожу из офиса в шесть часов вместе с Томом и Викторией.
— Вечером в субботу гуляем, ребят?
Том резко останавливается с потрясенным выражением на гладко выбритом детском личике.
— Боже, да! В обед я купил потрясающую рубашку кораллового цвета. Она просто божественна!
Виктория хихикает и, хлопнув его по заднице, подталкивает вперед.
— А куда мы идем? — спрашивает она.
— Встречаемся в «Барокко» в восемь, — отвечаю я. — Посмотрим, куда приведет нас эта ночь.
— Я в деле! — напевает Виктория. — Но никаких гей-клубов, Том. Теперь моя очередь, — ворчит она.
Том хмурится.
— А как же я?
— Ты уже получил свою порцию. Теперь моя очередь, — цедит она. — Как там твой ученый?
— Знаешь, наука на самом деле очень скучная штука, — бурчит он.
На станции Грин-Парк мы прощаемся. Я пересаживаюсь на Юбилейную линию до Центра, а Виктория и Том на — Пикадилли.
Глава 17
— Доброе утро. — Знаю, что разговариваю, как жалкая корова, но прикладываю все возможные усилия, чтобы не быть ей.
Том отрывает взгляд от номера «Интерьерс Уикли» и опускает очки на кончик носа.
— Дорогая, почему у тебя такое вытянутое лицо? — спрашивает он. Я даже не могу собраться с силами, чтобы изобразить фальшивую улыбку. Резко опускаюсь на стул, а Том уже растягивается на моем столе, как разросшийся плющ. — Вот, это поднимет тебе настроение.
Он показывает мне статью, которую читал, и там на развороте я — небрежно сижу на бархатной кушетке в «Луссо».
— Замечательно, — вздыхаю я. Даже не утруждаю себя чтением. Мне нужно выкинуть из головы все, что связано с «Луссо».
Он смотрит на меня с сочувствием
— Проблемы с мужчиной?
Нет, не проблемы с мужчиной. Нет никакого мужчины, с которым могут быть проблемы. Я дуюсь. Я знала, что это будет моя последняя встреча с ним. Когда он ушел, в глубине души я знала, что больше никогда его не увижу. Я не проверяю свой телефон каждые десять минут, не гляжу на него хмуро и не тереблю волосы. Нехотя признаю... мне действительно его не хватает. Какая нелепость! Он был просто восстановительным трахом.
— Я в порядке. — Нахожу в себе силы улыбнуться. — Сегодня пятница, и я с нетерпением жду завтрашнего вечера, чтобы напиться.
Мне нужно хорошенько оторваться.
— Неужели мы и вправду напьемся? Потрясающе!
Услышав пронзительный визг Виктории, я переключаю внимание на вход в офис.
— О... мой… бог! Вы не поверите, что я только что видела!
Она на грани обморока.
Мы с Томом тупо смотрим на нее.
— Что? — спрашиваем мы в унисон.
— Короче, я сидела в «Старбаксе», ожидая двойной капучино с шоколадом, и тут вошел этот парень — я откуда-то знала его. Не знаю точно, откуда, но он очень горячий. В общем, он просто стоял там, думая о своем, а эта женщина с важным видом входит и опрокидывает на него фраппучино. — Виктория замолкает, чтобы перевести дух. — Итак, женщина начинает кричать на него, называя лживым эгоистичным засранцем, а потом просто уходит, оставляя всего облитого холодным кофе со сливками. Все это было очень драматично.
Сижу и наблюдаю, как Виктория приходит в себя после своей тирады о событиях в «Старбакс» в пятницу утром, произнесенной между двумя вздохами. Ничего подобного не происходит, когда там нахожусь я.
— Звучит так, будто кто-то был непослушным мальчиком, — ухмыляется Том. — Насколько он горяч?
Я закатываю глаза. Без сомнения Том поспешил бы ему на помощь.
Виктория выставляет ладони вперед.
— Скажем, как в мужском «Воге».
— О нет! — Том снимает очки. — Он еще там?
Ее хорошенькое личико морщится.
— Нет.
О, это просто смешно.
В офис с грохотом врывается Патрик.
— Народ, поработаем в пятницу или будем протирать штаны?
Он быстро проходит мимо нас, уходит к себе кабинет и закрывает дверь.
— Вы двое, давайте займемся делом, ладно? — Я отгоняю их от своего стола.
— О, совсем забыл. — Том резко оборачивается. — Ван дер Хаус звонил и сказал, что вернется в Лондон в понедельник. Позвонит тебе по возвращении. Он отправил тебе по электронной почте все подробности и прислал это. — Он многозначительно вскидывает брови и протягивает мне конверт. — Он сексуальный?
