желает хоть как-то отыграться. Должна быть грань, за которую ни при каких обстоятельствах нельзя перешагнуть.
— Ты ведь в курсе, что он любит сладкое? — Белла ласково улыбается мне.
В изумлении перевожу взгляд на Родиона, о котором я ничего не знаю кроме того, что он вдовец и у него есть взрослая дочь. Он мрачно молчит и ждет, когда Белла оставит нас наедине. Похоже, он и сам пожалел, что решил заглянуть на обед в ресторан своей любовницы.
— Приятного, — Белла улыбается томной демоницей и цокает прочь.
— Подожди минуту, — окликаю ее через несколько шагов.
Я прекрасно понимаю ее обиду, но даже когда очень больно нельзя вредить другим людям из-за мелочной мести.
— Да? — она с улыбкой оглядывается.
— Поделись, что за десерт ты нам принесла?
— Яна, — шипит Родион, и его щеки краснеют затаенной яростью.
Я должна дать шанс Белле передумать и унести десерт пока не поздно. Я, например, в неконтролируемой злобе и ревности пнула Алекса между ног, и очень об этом жалею.
— Молочный пудинг, взбитые сливки и ягоды, — Белла мила и дружелюбна. — Могу заверить, Яна, он придется тебе по вкусу.
Вот бы мне так научиться врать: глаза у подлого Бельчонка чистые и честные, а улыбка открытая и искренняя, как у ангела. Я почему-то вспоминаю Сергея, и его правдоподобную ложь, что отравила мне лучшие годы жизни.
Родион в порыве злости хватает ложку, и вот тут я замечаю в зрачках Беллы искру злорадства.
— Подожди, — я перехватываю руку Родиона за запястье.
Выглядит все так, словно я грымза гадкая и осуждаю его слабость к десертам, но я, возможно, жизни нам спасаю.
— Да, я люблю сладкое, Яна, — сердито и обиженно отзывается он. — И что?
Ты же мой бородатый пупсик! Если ошиблась с выбором первого мужа, то ты слишком доверяешь грудастым стервам.
— И это очень мило, — я с улыбкой отодвигаю розетку под его возмущенным взглядом и многозначительно шепчу, — но сейчас не время для сладенького.
— Возможно, она беспокоится о твоей фигуре, дорогой, — курлыкает Белла и смотрит на меня, — несколько ложек моего коронного десерта никому не навредит.
Я беру ложку и молча протягиваю ей.
— Я же сказала, это десерт для влюбленных, — она неловко улыбается.
Родион улавливает едва заметные перепады в голосе Беллы, и поднимает на нее изучающие и внимательные глаза. Под его взором она тушуется, отступает на несколько шажочков и прячет руки за спину.
— Один кусочек и тебе не навредит, верно? — Родион подает ей ложку. — Я жду, Белла.
Белла бледнеет под испытующим взглядом Родиона, и я с глухим смешком почесываю бровь. За окном курит Алекс и тоже заинтересованно следит за происходящим, выпуская густые клубы дыма изо рта. Вряд ли он что-то понимает, но стоит на стреме, готовый в любой момент разбить окно и ввалиться на разборки.
— Твоя бывшая вздумала нас отравить, — вздыхаю и перевожу взгляд на Родиона. — Сначала меня чуть не придушили в туалете, теперь вот яда подсыпали в десерт. Что дальше?
— Возьми ложку, Белла, — шипит Родион, — и съешь этот чертов пудинг на моих глазах.
— Я не голодна…
Надо срочно спасать ситуацию, а то Родион звереет. Его лицо идет красными пятнами, зрачки вспыхивают недобрым огнем, а губы вытягиваются в тонкую ниточку.
— Что ты нам подсыпала? — глухо урчит он и стискивает ложку в пальцах до побелевших костяшек.
— Ничего такого…
— Отвечай! — рявкает Родион, и пожилая пара столом у выхода подскакивает и выбегает на улицу.
— Слабительное, — едва слышно отвечает Белла и пристыженно опускает глаза.
Родион хмурится, и через мгновение небольшой зал полнится раскатистым смехом, которым можно напугать и самого Сатану.
— Съешь, — он вдруг замолкает и со стуком кладет ложку на стол. — Иначе, Белла, я лишу тебя этого замечательного места, которое я, сучка ты неблагодарная, тебе и помог открыть и вложил в него свои деньги.
Белла отодвигает свободный стул и с грациозностью обиженной королевы садится, вскинув подбородок. Когда она берет ложку пальчиками с острыми и длинными ноготками, я не выдерживаю:
— Родион…
— Что?
— Она раскаивается.
— Ты раскаиваешься? — он пристально всматривается в лицо Беллы.
— Нет, — тихо отвечает она и погружает ложку в ягоды и в сливки. — Я должна была попытаться.
И ревнивой стервой зыркает на меня из-под густых ресниц.
— Что у вас тут? — в двери входит Алекс и размашисто шагает к нам.
— Белла решила нас отравить слабительным, — отвечаю я и не могу сдержать тихий смех, — кому расскажешь, ведь не поверят.
— Слабительным? — фыркает Алекс и усаживается за стол. — Какой-то детский сад.
— Да, — я в истерике похрюкиваю, — вот мой бывший пошел ва-банк и решил не мелочится…
— Яна, несмешно, — кривится Алекс, и Родион щелкает пальцами перед Беллой, которая замерла с ложкой у рта.
— Ешь.
Белла с высокомерием взирает на него и медленно размыкает сочные уста, в которые слишком эротично отправляет воздушные сливки с кусочком клубничкой. Она даже сейчас в моем присутствии пытается соблазнить Родиона, облизывая и провокационно закусывая губы.
— Почему именно она? — Белла презрительно вскидывает бровь. — Я ведь лучше.
— Потому что я залетела, — я утомленно фыркаю и обиженно отворачиваюсь к окну. — Вот и весь мой секрет.
— Потому что она увидела во мне не кошелек на ножках, — Родион холодно улыбается Белле. — И выступила против тех отношений, на которые согласилась ты, Бельчонок. Ты ешь, милая, все до последнего кусочка.
— Родион, — я предпринимаю новую попытку его уговорить отстать от ревнивой красавицы, — довольно.
— Хорошо, — Родион криво улыбается настороженной Белле, — порцию Яны можешь не кушать. Она у нас добрая, а я нет. Я злой, Бельчонок, и не терплю подлых поступков.
Белла отправляет в рот вторую ложку, и в следующую секунду я хватаю розетку и швыряю ее в стену. Хрусталь звонко разлетается на осколки, а десерт вместе с ягодами и сливками медленно сползает вниз.
— Хватит, — я встаю и зло смотрю в лицо изумленного Родиона. — Ты виноват и
