class="p1">Все было так же хорошо, как и прошлым летом. Почти так же, потому что одна вещь не давала покоя. Уже перевалил за середину июль, с первого августа открывался прием заявок на программу в Барселоне, а я никак не мог принять решения. Хотя экзамен по английскому сдал и сертификат получил. Ничего не сказав Машке.
С одной стороны, отец был прав. Упустить такой шанс — сделать большую глупость. Разумеется, при наличии денег можно учиться где угодно, хоть у нас, хоть за границей. И да, я изначально шел на бюджет, чтобы не зависеть от родителей. Но этот курс был нацелен именно на то, чем я хотел заниматься: на разработку игровых приложений. Может быть, сам университет, сравнительно молодой, котировался и не слишком высоко, но его программы по IT стабильно занимали места в первой десятке рейтингов. Получить сертификат, а может, и диплом — резко повысить карьерные возможности в будущем.
С другой… с другой стороны была Маша. Два года без нее — это же вечность. Я скучал по ней, даже если она просто выходила в ночную смену.
Обсудите вместе, сказал отец. Но я вел себя как законченный трус, потому что боялся этого разговора. Боялся любой Машкиной реакции. Не верилось, что она скажет: «Да, Сева, конечно, поезжай. Буду ждать». Почему? Наверно, потому, что сам на ее месте точно не обрадовался бы. Может, возражать или отговаривать и не стал бы, но вряд ли смог бы притвориться, что рад за нее.
Да потому что не верил в отношения на расстоянии. Ну ладно еще несколько месяцев, ну год. Но два?
По сути, отец поставил меня перед выбором: учеба или Маша. Как раз сейчас поставил раком, а не год назад, когда вопрос только возник.
Но змей-искуситель шептал в ухо, что это не так. Не зря, шипел он, говорят: твое от тебя не уйдет, а за то, что не твое, не стоит цепляться.
— Ты дурак? — вытаращил глаза Виктюх. — Мне бы такое предложили — ни секунды не раздумывал бы.
— И бросил бы Вальку с ребенком одних на два года?
— Не одних, — он с досадой покосился в сторону комнаты, откуда доносился истошный рев. — У них тут миллион нянек, а я вообще не пришей пизде рукав. Досадное недоразумение.
Я мог бы кое-что сказать по этому поводу, но счел за лучшее промолчать. У каждого свои черти.
Сын у них родился две недели назад, и они все-таки назвали его по фану Иваном. Иван Ивантюх… Бедный парень. А в целом Виктюху можно было только посочувствовать. Вляпался капитально.
— Может, вам комнату снять? — спросил осторожно.
— Я хотел. Думал, сожрут заживо. Что Валька, что теща, что бабка.
В общем, Виктюх, конечно, был тем еще советчиком. А Женя от ответа увернулась: мол, решайте сами, а то потом виновата буду. Это ваше с Машей дело.
Я оттягивал разговор до последнего. Наконец двадцать восьмого вечером решился. За ужином. Рассказал, что отец, когда виделись с ним, предложил поехать на два года в Испанию.
— И что?
Она замерла с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом. Наверняка ждала, что я скажу: «Да ну, херня, на кой ляд оно мне сдалось».
— Не знаю, Маш, — я отвел глаза и уставился в тарелку. — Правда, не знаю. Целый месяц думал, но так и не решил.
— И теперь хочешь, чтобы я решила вместо тебя?
Распахнутые глаза сощурились, губы подобрались в тонкую линию. Как будто сейф захлопнулся.
— Маш, я хочу, чтобы мы решили вместе.
— И поэтому ждал целый месяц?
Вот поэтому и ждал, Маша. Не хотел все испортить. Это был очень хороший месяц. Теплый, добрый, нежный. Хотя и с темной подкладкой — для меня.
— Маша, если ты скажешь «нет», я не поеду.
По правде, мне трусливо хотелось, чтобы она так и сделала. Прекрасно понимая, что это не слишком красиво.
— Как ты классно придумал, Мирский! — она швырнула вилку, и та улетела куда-то в угол. — Если я так скажу, то потом получится, что я лишила тебя карьеры, да? А если скажу «поезжай» и на этом наши отношения закончатся, всегда можно сказать: сама виновата, потому что не возражала.
— А вариант подождать меня два года ты не рассматриваешь? Совсем? — я тоже начал заводиться. — Для тебя это анрил?
— А ты сам-то веришь, что можно все поставить на паузу, уехать, а потом вернуться и отжать кнопочку? И что все будет по-прежнему?
— Маш, ну а как раньше в армии два года служили? Или вообще на войну люди уходили?
— Так это необходимость была, — она всхлипнула. — Без возможности выбора. А ты, я смотрю, свой выбор уже сделал. Но притворяешься чистеньким: мол, давай вместе решать. Какая же ты все-таки сволочь!
— Спасибо, Маша, — я отодвинул тарелку и встал. — Было очень вкусно.
Надев в прихожей кроссы, взял с вешалки ветровку, вышел и бахнул дверью.
Глава 23
Глава 23
Маша
— Ну и пусть катится! — я откинулась на спинку так, что стул завис на двух ножках и чуть не опрокинулся. — Он давно уже сам все решил, но тянул до последнего. А потом такой: Маша, если скажешь «нет», я не поеду. Ага, конечно! Прекрасно ведь знал, что не скажу. Просто хотел это на меня повесить: мол, ты сама сказала «ехай», какие предъявы. Рит, мужики вообще что, все такие?
— Не могу сказать, что у меня прямо такой богатый опыт в плане мужиков, но… — Марго задумалась. — Не все, но многие. Маш, ты, конечно, можешь со мной не соглашаться, но мне кажется, ты излишне драматизируешь.
— Да? Правда? — я аж подпрыгнула. — Ну да, конечно, это же все фигня такая. Любовь-морковь, а как дело дошло до учебы за папины денежки, так Маша побоку.
— Маша, ну ты же умная девка, включи уже голову! Причем здесь папины денежки?
— А при том, — меня снова несло так, что хоть какие якоря бросай, все равно сорвет. — Его родакам ну очень не нравится, что он со мной. Вот и нашли способ от меня подальше сплавить. А он, придурок, уши развесил. Учеба, карьера, говна пирога.
— Ну… — Марго наморщила нос. — Может, конечно, и так, но не думаю, что это
