на оголённые нервы, с каждой секундой колени слабеют, а решимость куда-то исчезает. Достаточно! Надо сбросить.
— Слушаю, — доносится из динамика полузабытый звонкий голос Лики.
— Привет, — слово невнятным шелестом слетает с моих одеревеневших губ, я прочищаю горло и повторяю ещё раз: — Привет. Это Илана.
— Угу. Я сохранила твой номер.
— Да? Я не знала, — лихорадочно думаю, о чём бы спросить бывшую подругу, чтобы хоть немного продлить наш неловкий разговор. — Как ты? Не занята?
— Не особо. Я в сериал залипла, сегодня настроение какое-то тухлое, ничего делать не хочется, — беззаботно отвечает Лика.
— Какой сериал?
— Да фиг его знает, триллер какой-то, — подруга молчит, а затем напряжённым голосом спрашивает: — А ты почему звонишь?
Я пожимаю плечами, забыв, что Лика не может этого видеть. Мы слишком далеко друг от друга. Во всех смыслах. И как ответить на её вопрос?
— Мне плохо. Я рассталась с Назаром. В личной жизни сейчас сплошные непонятки. Голова пухнет от постоянных мыслей. Вчера я заходила на твой профиль в инстаграме. Поняла, что скучаю… Очень… Ты была права — я действительно разрушила нашу дружбу…
Закрываю рот ладонью, стараюсь заглушить подступающие рыдания. Мне потребовалось бросить Назара, чтобы осознать прошлые ошибки. Не наоборот. Долго же до меня доходит.
— Ладно, кто былое помянет — тому глаз вон, — говорит Лика после долгой паузы. — Я рада, что ты наконец-то кинула этого идиота.
— Мне нужно было самой до этого дойти. Других я не слушала. Считала, что люди просто завидуют, что никто не понимает всю идеальность наших с Назаром отношений. Дико звучит, — я тихонько смеюсь, вытирая ладонью влажные глаза.
— Ты что там, рыдать вздумала? — голос Лики становится обеспокоенным. — Тю, радоваться же надо!
— Я не из-за бывшего расстроена.
— А из-за чего тогда?
Плотно прикрыв балконную дверь, чтобы мама не смогла меня подслушать, я вываливаю на Лику информацию о своей вероятной беременности. Рассказываю о двух сделанных тестах, о Марии Степановне, об анализе на ХГЧ. Спустя какое-то время подруга меня перебивает:
— Ну и чего ты себя накрутила? У меня уже несколько раз задержки были, и ни одной беременности в анамнезе! А бледная вторая полоска вообще ни о чём не говорит. Мало ли, вдруг тебе китайскую подделку втюрили. В аптеке порой такой шлак продаётся, ну вот правда! Я бы на твоём месте ещё штук двадцать тестов сделала, чтобы не переживать.
— Думаешь, зря волнуюсь?
— Конечно, ты же известная паникёрша. В универе ты больше всех нервничала перед сессией, помнишь?
— Да, — улыбаюсь, поддавшись ностальгии.
Мы с Ликой вместе готовились к сессии, зачитывали друг другу билеты, иногда строчили шпоры, чтобы точно получить пятёрку. В ночь перед экзаменом я места себе не находила и почти не спала, то и дело перелистывая конспекты и учебники. А Лика дрыхла без задних ног, её вообще ничего не волновало.
— Короче, мой тебе совет: достань из холодильника вино, налей граммов пятьдесят или сто, выпей — и спокойно ложись спать!
— А если…
— Ой, я тебя умоляю: такая доза ещё ни одному ребёнку не навредила. Тем более воображаемому, — уверенно заявляет подруга.
— Окей. Может, это сработает.
— Конечно, сработает! Всё, мне пора бежать — в директ кто-то из подписчиков настойчиво ломится, надо ответить, — торопливо сообщает Лика.
— Спасибо, что не сбросила вызов и поговорила со мной.
— Не обольщайся. Я от скуки на любой бы звонок ответила, — фыркает подруга и кладёт трубку.
Радостно улыбаюсь. Знаю, что она специально так сказала. Подруга никогда не признается, что тоже по мне соскучилась, но я услышала это в её интонациях и в отдельных, понятных только нам двоим, фразах. Я сделала первый шаг, и подруга ответила мне взаимностью.
Захожу в инстаграм и добавляю её в друзья. Через несколько секунд вижу, что она тоже подписалась на мой аккаунт.
Вино я, конечно же, не пью. Не хочу лишний раз рисковать. Зато ночью меня не тревожат кошмары, и утром я просыпаюсь в хорошем расположении духа. Первым делом хватаю телефон в надежде увидеть входящее сообщение или пропущенный звонок от Дамира. Ничего. Обидно.
Надеюсь, я своим враньём и молчанием не испортила наши отношения.
В офис приезжаю, как обычно, к семи. Постоянно обновляют электронную почту, ведь на неё должны прийти результаты анализов. Интересно, во сколько обычно открываются лаборатории? В семь, в восемь или позже? Чёрт, я снова начинаю себя накручивать!
Принимаю входящие звонки от иностранных клиентов, исправляю вчерашние косяки и даже на некоторое время забываю о задержке, беременности и треклятом ХГЧ. Только Дамира в офисе нет. Уже девять, а он до сих пор не пришёл. Странно. На него это не похоже.
Около десяти я сама набираю его номер. Вдруг случилось что-то серьёзное?
— Да, — отвечает он своим обычным сдержанным голосом.
— Привет, — перебираю бумаги на рабочем столе, нервничаю. — А ты где?
— На стройке, сейчас неудобно разговаривать. Что-то срочное?
— Нет, нет. Просто удивилась, что тебя нет на работе.
Дамир ничего не отвечает. Я гипнотизирую взглядом потухший экран телефона, затем в сотый раз обновляю почту.
Входящее письмо. Из клиники. Сердце ухает куда-то в пропасть, пальцы судорожно клацают по мышке, глаза с трудом продираются сквозь незнакомый официальный текст.
Наконец вижу те самые цифры, от которых зависит моя судьба. ХГЧ ниже пяти.
Я не беременна.
36
Я радуюсь, как ребёнок, получивший желанную игрушку: порхаю по кабинету и пританцовываю, а во время обеда постоянно улыбаюсь. Любопытная Вероника спрашивает, почему я в таком хорошем настроении. Пожимаю плечами и говорю, что мне очень нравится работать на Дамира. Девчонки странно переглядываются, словно я сказала что-то лишнее.
— Ты называешь большого босса по имени? — щурится Анжела.
Надо следить за своей речью, иначе о наших с Дамиром отношениях узнает весь офис. Вдруг коллеги решат, что я таким образом добиваюсь повышения? Связь начальника с помощницей нельзя назвать правильной
