- Что? – Ваниль развернулась и посмотрела на меня, как на умалишенного.
- Разведись с ним, – повторил я. – Развод – это когда вы больше не муж и жена.
Ваниль подозрительно сощурила глаза:
- Я знаю, что такое развод. Зачем мне он?
Ответ же был очевиден. Но чтобы я ни сказал, Ваниль все равно бы все приняла в штыки. Она юная, неопытная, никаких амбиций. А мне просто хотелось, чтобы она стала чуточку счастливее. Пусть даже не со мной.
- Ты себя угробишь. Он может остаться навсегда инвалидом. А ты навсегда сиделкой при нем. А тебе нужно жить! Ты заслуживаешь лучшего!
Неожиданно недотрога рассмеялась. Смех был далеко невеселый, хриплый и от чего-то неприятно вибрировал в моей груди.
- Ты предлагаешь мне бросить его? – она натянула на себя платье, заколола небрежные пряди волос на затылке, и уперев руки в бока продолжила, – даже не променять, а просто бросить. Сказать ему, Вань, ты – инвалид, и я больше не хочу быть с тобой! И ту клятву, что я давала в загсе, не принимай всерьез! Я погорячилась! С тобой только в радости! В горе не могу!
- Да хоть даже так! Просто уйди от него. Он справится! Ты зря думаешь, что Смоленцев слабый. Напротив, он сильный игрок, и однажды придет время, когда ты не сможешь его переиграть. Но будет поздно! Поэтому уйди сейчас. Если тяжело, поехали со мной! Работой и жильем обеспечу, а дальше разберемся!
Ваниль кричала на меня, я кричал на нее. Эмоции вдруг захватили над нами верх и воздух вокруг был почти горячим. Но после моих слов Ваниль неожиданно замолчала. В ее глазах застыл сначала ужас, а потом такая печаль, что я даже не понял, в каком месте ее проняло на такие чувства. Пока я, как истукан, стоял и размышлял, недотрога заплакала. Она не произнесла ни звука. Просто стояла, смотрела, а слезы катились по ее щекам и падали на пол.
Очнувшись, Яна вытерла их ладонью, и бросилась к документам, которые до сих пор валялись на полу. Собрав их в кучу, она подняла свою куртку и попыталась ее надеть, но мой громкий голос заставил ее остановиться:
- Я ни хрена не понимаю, какого черта ты каждый раз бежишь к нему! Какого черта ты держишься за него, как утопающий за соломинку? Где у него и чем намазано?
- А к кому мне бежать, Клим? – Ваниль развернулась. От слез остались лишь мокрые дорожки, а глаза блестели, ярче звезд. – Может к тебе? Может мне надо было самой навязаться на твою шею еще тогда, в машине. Мы бы жили долго и счастливо. Ты бы менял своих девок, как перчатки, а я ждала бы тебя у окна! Отличный сценарий! Так действительно было бы лучше!
Она была чертовски права. В ней говорила обида. Я это чувствовал. Но возразить было нечего. Я уехал, потому что ничего не мог дать. У меня ничего не было. Да и она даже взглядом не намекнула. Шла за Смоленцевым, как привороженная. И я сейчас не понимал себя. Я уже сделал определенные выводы. Я пообещал себе, что ни за что не буду лезть в их отношения! Да, покувыркались знатно! Но у нее своя жизнь. У меня своя. Так что давай, Горячев, ставь очередную галочку и отпускай на свободу птичку!
- Просто скажи, почему? – попросил я, ругая кусок мышц в груди, которые шли вразрез с моей головой.
- Я люблю его!
- Любишь?
- Люблю!
Я не знал, что слова могут причинять боль. Я знал, что у Ванили к Смоленцеву чувства, но ведь этой ночью она была со мной, была моей. И она не играла. Все по-настоящему было! Или она так хорошо сыграла? Если да, то я всю жизнь буду восхищаться ее артистизмом. И вслед могу только похлопать в ладоши.
- Вот поэтому я тебе ничего и не предлагаю! Грош цена твоей любви! Отдавать и получать любовь взамен – это не с тобой! С тобой скорее нож в спину! Пусть Смоленцев наслаждается твоей лживой натурой. Дверь прямо по коридору.
Наверное, я тоже не плохой актер. Я едва понимал, что говорил, но слова достигли цели. Губы Ванили задрожали, и чтобы скрыть свои чувства, недотрога сбежала из моей квартиры.
После нее остался лишь запах. Сладкий, нежный, ванильный. И боль в груди. Острая, пульсирующая и выматывающая. И чтобы забыть эту ночь и избавиться от боли, мне снова придется работать, как проклятому. В лучшем случае.
Глава 19
Яна
Я прижимала пакет с деньгами к груди так крепко, что если бы кто-то захотел его вырвать у меня, то у него ничего не получилось бы. Мои пальцы просто окаменели на этом сокровище. А еще ноги тряслись. Так сильно, что чем ближе я подходила к палате мужа, тем выше становилась вероятность не дойти. Просто упасть. И я бы порадовалась этому. А еще лучше было бы впасть в кому и просто умереть.
Так стыдно мне не было еще никогда.
Я просто не знала, как посмотреть Ваньке в глаза.
Именно поэтому мне пришлось выдумать несуществующий грипп и типа отлежаться несколько дней дома. Я понимала, что они меня не спасут, но ничего не могла с собой сделать.
Первый день я пролежала до самого вечера в кровати. Я сама не могла поверить в то, что сделала. Мне было так плохо, что хотелось умереть снова и снова. Непонятно, как люди изменяют своим вторым половинкам и при этом спокойно спят по ночам.
Я после этой ночи точно лишилась покоя. И другого выхода, как развестись с Ванькой не видела. Не сейчас. Когда он встанет на ноги. Не могла я обманывать его. Он не заслужил. А я бы не смогла с ним жить счастливо, храня этот грязный секрет, который мог всплыть в любой момент. И тогда все было бы гораздо хуже.
Как же меня ломало. Как я ненавидела себя за свою слабость. И очень хотела что-то изменить, но это было невозможно.
А еще была другая сторона медали.
Клим.
У меня чуть сердце не выскочило, когда я его увидела. Красивый, притягательный. Запах его туалетной воды и тела просто сбивали с ног. А еще эти мускулы, этот разворот плеч, ухмылка и темный омут глаз. Я бы вечно им любовалась. Я даже в какой-то момент поверила, что это все сон. Не мог он вдруг так просто появиться в моей жизни, разговаривать со мной хриплым голосом, трогать меня, оставляя ожоги на коже. Он только посмотрел на меня, а я уже знала, что ничего не прошло. Что я люблю его как прежде. До слез. Старалась казаться смелой, уверенной и независимой, а самой хотелось выть от боли. Как никогда и никому хотелось кинуться в его объятия и плакать пока последний год не сотрется из моей памяти. Хотелось, чтобы забрал меня, увез и сказал, что тоже любит.
Бред, конечно.
Насколько был Клим красив и притягателен, настолько холоден и неприступен. Мы снова с ним были на разных планетах. Ухоженный, уверенный в себе и в каждом своем взгляде, я рядом с ним смотрелась как побитая собачонка. Да и чувствовала также. Поэтому не сразу поверила, что ему нужны мои поцелуи. Поверить не поверила, а мысленно согласилась. На все согласилась, забыв, что замужем, что муж болен, что родители и все вокруг осудят. Смотрела в его глаза и забывала обо всем.
Жалею ли я? Нет. Я с самого начала знала, что не нужна ему. И что эта ночь ничего не изменит. Я знала, что мной попользуются и выставят за дверь. Но не смогла отказаться. Эмоции захлестнули. Страсть полностью завладела мной. Захотелось глотка свежего воздуха. Забыться. И снова оказаться в руках того, кого любила, люблю и, скорее всего, буду дальше любить. Глупое сердце сделало свой выбор.
Я ни на что не надеялась. Ничего не ждала. И даже знала, что буду вот так лежать на кровати и выть от своего бессилия. Но все равно бы ничего не изменила. И, наверное, в глубине души, когда только ехала в клуб, я уже знала, что эта встреча все изменит. И я уже никогда не буду прежней.
«Разведись с ним!»
Этот приказ прозвучал, как выстрел.
Я всегда боялась этих слов. Потому что не понимала, как могу сделать это сейчас. Когда я больше всех на свете нужна Ваньке. Если бы он меня вот так бросил, я бы опустила руки. Я не то, чтобы сдалась, я бы в людей верить перестала.
Нет, я не такая идеальная и пушистая, как кажется. Я уже думала о разводе. Но боялась этих мыслей. Ведь без причины не разводятся. А у меня её не было. Веской причины. Разве, что чувства остыли. Так это все из-за аварии. И Клима, будь он неладен.
