class="p">— А мне плевать. Выпусти меня немедленно, — процедила она, осознав, что действительно ревнует. Да и что тут догадываться? Разве она не злилась, когда появилась та модель? Разве она кокетничала с Олегом не на публику? А точнее, не для Макса ли?
Семенов не двинулся с места, наблюдая за Викой.
— Я хочу уйти, почему ты не слушаешь меня?
— А я хочу, что бы ты осталась со мной.
Вика внимательно взглянула на Макса.
— Ты спал с ней? — вдруг спросила она.
— А ты целовалась с ним в саду. У вас уже был секс?
— У меня сегодня с ним было первое свидание, — сказала Вика лишь с одним умыслом, возможно на правду, он скажет правду.
— В парке, что ли?
— Да.
— Так значит, не было ничего. А Ксюха утверждает, что у вас все серьезно…
— Так и есть, — мстительно добавила Вика.
— А у меня с Лианой просто секс. Так что я меньше виноват в неверности, чем ты, — сказал он.
Вообще, весь этот разговор походил на какую-то комедию. К чему весь этот фарс? Зачем он так себя ведет?
— У вас, у Семеновых, вообще, понятие верности, как таковой, отсутствует, — сообщила Воробьева, и двинулась к двери, в надежде открыть замок без ключа.
— Ты это к чему?
Вика оглянулась на Максима, тот молча сидел на подоконнике, поигрывая ключом.
— Ксюша мне много рассказывала про вас, про всех. Так что на семейные тайны можешь не ссылаться, я знаю все, что твориться у вас в семье.
Максим вскинул бровь.
— Неужели? И обо мне?
— И о тебе.
Макс двинулся к Виктории, в надежде снова коснуться ее волос, но девушка шарахнулась от него, как от чумного.
— Не подходи, — сказала она.
— Я никогда не причиню тебе вреда, — жарко сказала он, коснувшись ее запястья кончиками пальцев, — я просто хочу любить тебя…
Вика смотрела на него, всей душой желая верить, но странная преграда мешала ей сделать последний, решительный шаг. Что это? Гордость? Или может, неуверенность? Что это за неожиданное влечение к мужчине? Такого просто раньше никогда не было, и Вика не на шутку испугалась.
Максим стоял близко, достаточно, чтобы без труда достать ее, всего лишь протянув руку. Но он не торопился. Семенов внимательно смотрел на Вику, обнимая ее одними глазами. Она спрятала руку, которой он только что коснулся, за спину, словно его прикосновение причинило ей боль.
— Если ты сейчас уйдешь, — по-прежнему тихо говорил он, — это будет окончательным твоим ответом. Просто знай, что ты моя женщина.
Он молча отпер дверь, и приоткрыл ее, всем видом давая понять, что он ее больше не держит.
Как ей хотелось кинуться ему на шею, и отдаться воле Максима Семенова, забыть все убеждения, и приоритеты, побыть просто бесправной, влюбленной по уши, женщиной. Для которой, любимый — словно свет в оконце….
Вика шагнула в сторону двери, не оборачиваясь. И через секунду исчезла в полумраке темного коридора.
Максим проводил ее грустным взглядом, и тяжело вздохнул.
Кажется, Вика выбрала другого мужчину, променяв Максима Семенова, единственного в своем роде. Все, хватит. С сегодняшнего дня Виктории Воробьевой не существует в его жизни.
34.
Лена молча сняла платье, стараясь не вспоминать неприятную сцену во время банкета. Гриша тоже старался особо не светится перед злой Еленой. Он часто сталкивался с ее буйным нравом.
Рязанов сидел в кресле, и лениво просматривал почту. Письма поклонников, сценарии начинающих авторов, какие-то контракты от фирм, среди всего этого барахла, которое портье из дома Елены благоразумно пересылал на адрес семеновского дома, Григорий нашел письмо от своего адвоката. Рязанов знал, что будет внутри, но все же раскрыл конверт. Он угадал, внутри были бумаги на развод.
— Что ты там нашел? Что-то интересно? — Лена медленно вышла из душевой, где скрылась пару минут назад, вновь спокойная и прекрасная.
Рязанов быстро убрал документы, ему совсем не хотелось говорить Лене, что Настя хочет развода, потому что та, наверняка обрадуется, и решит, что выиграла эту странную схватку за Рязанова. У Гриши на этот счет были свои планы.
Он взял первое попавшиеся письмо от поклонников, которое было адресовано Елене, и заинтересованно его распаковал.
— Надо же, какой назойливый, — вглядываясь в ровные строки привычной белиберды сумасшедших фанатов, пробубнил Гриша.
Лена молча подсела к возлюбленному и заглянула через его плечо, на письмо.
— А кто это?
— Опять так называемый «сосед». Смотри, — Рязанов подал Лене письмо.
Женщина, не особо заинтересованно приняла бумаги, и пробежалась по ней глазами.
— И что здесь особенного? — лениво потянулась она, откидывая письмо, — Люблю — убью, жду-скучаю, мы созданы друг для друга, не могу жить без тебя…, я это слышу и от нормальных мужчин каждый день, видишь ли, Рязанов, ты влюблен в роковую красотку.
Лена распласталась на кровати, в соблазнительном полупрозрачном пеньюаре, и заманчиво улыбнулась. Так что Гриша легко в это поверил.
Он усмехнулся, и подошел к кровати, сел, и, подобрав бумагу, процитировал:
— «Я влюблен в тебя с тех пор, как ты появилась на свет. Я знаю, какое первое слово ты сказала, и когда начала ходить. Я наблюдал за тобой, ты росла на моих глазах. Я всего лишь сосед, сторонний наблюдатель. И тем не менее я всю жизнь жду тебя, и не устаю писать письма, потому что жажду тебя. И с каждым годом все больше. Я хочу знать, какое слово ты скажешь последним…» Угрожающе, не правда ли? Этот парень совершенно свихнутый. И он знает тебя с детства.
Лена на секунду похолодела. Тот человек в саду, он кажется, тоже говорил что-то такое…
— Эй! Я просто пошутил, что ты так напугалась, то?! — засмеялся Рязанов, и обнял актрису, — Не бойся, я тебя в обиду не дам.
— Хочется верить, — хмыкнула она, принимая объятия.
Ольга сладко потянулась в постели. Вечер прошел чудесно. Гости казались довольными, одним словом, праздник удался.
Женщина села на кровати, встречая утро, и снова потянулась. Дверь на балкон была приоткрыто, и оттуда тянул теплый утренний ветерок.
Семенова потянулась за халатиком, и взглянула на мужа, который по-прежнему мирно спал на подушке рядом. Он был напряжен даже во сне. Вчера, когда появилась эта женщина, мужа словно подменили. Когда он вернулся, после нескольких минут уединения с ней, Иван казался просто в ярости, хотя внешних признаков и не подавал. Его глаза метали молнии, губы крепко сжаты, улыбка скованная, реплики отрывистые и раздраженные. Одним словом, что это за женщина? И откуда она взялась? Как оказалась среди приближенных лиц Ивана? Не похоже, что бы она была
