Это он кретин последний, бросил беременную женщину. Как последний мудак.
Раньше мне казалось, что богатые — это какая-то особенная категория людей. У них все не так, как у других, и проблем у них нет. По крайней мере, тех, которые есть у нас, обычных граждан. Но нет, они точно такие же люди. И проблем у них еще больше.
Вот только меня все его проблемы больше не интересуют!
До своего бывшего дома дохожу довольно быстро. Как не крути, но тут почти прямая дорога и всего-то двадцать минут пешей прогулки. На пару минут замираю у двери, не решаясь войти. А потом дергаю ручку, но дверь не заперта.
Вдох-выдох. Обратного пути нет. И без своих вещей я сегодня не уйду.
Аккуратно открываю двери, захожу в квартиру. Действую тихо, будто воровка. Вряд ли Глеб станет выгонять меня, но тут так тихо, что первое, что приходит в голову — мужчины сейчас нет. Но потом я прохожу в гостиную и замираю на пороге.
Глеб сидит на полу, опираясь спиной на диван и упираясь локтями в согнутые коленки. Почему-то вместо красного дивана, на его месте стоит точно такой же черного цвета. Но не это меня занимает больше всего. Голова мужчины опущена, кажется, он спит.
Но вот он шумно вдохнул, будто животное, учуяв запах. Пошевелился, поднял в голову и открыл глаза.
На меня посмотрела моя осень, которая теперь стала совсем грустной и немного поблекшей. Это не сказочный золотой цвет, а тот, который получается, когда вся листва, опавшая с деревьев, опадает, смешиваясь с водой в лужах и пылью на асфальте.
— Мне нужны мои вещи, — оправдываю свой визит, не в силах сдвинуться с места.
Есть что-то такое в его взгляде, разрывающее душу. Кажется, он смотрит, но не верит в реальность происходящего. Будто, тут не я вовсе. Или он не может поверить.
Я дала себе слово не плакать из-за него больше. Всю дорогу убеждала себя, что теперь мне все равно, как он теперь без меня живет. Последнее время я каждый день старалась представить себе его с другой женщиной, и почти убедила себя, что те времена, когда он был моим, давно в прошлом.
Но сейчас внутри что-то дрогнуло. Я разглядываю его, а он рассматривает меня.
Подмечаю похудевшее и осунувшееся лицо, покрасневшие глаза. Осунувшиеся плечи выглядят слишком уставшими и поникшими. Руки опущены, как-то небрежно и даже устало. Волосы отросли и выглядят так, будто их не расчесывали несколько дней. А ведь Глеб всегда следил за тобой. Даже тогда, когда болезнь и сеансы химиотерапии изматывали его полностью.
Его губы задрожали. Перевожу на них взгляд, только теперь подмечая, что они выглядят слишком сухими.
— М-маша, — произносят сухие губы с трудом.
Глеб облизывает губы, поднимается и делает ко мне пару шагов. А потом замирает, словно боится, что я исчезну.
— Ты говорил, что я могу забрать свои вещи в любое удобное время, — поясняю свой внезапный визит.
Конечно, нужно было позвонить заранее. Но Глеб перестал отвечать на мои звонки после того, как ушел из клиники. И я перестала набирать его номер.
— Маша…, — уже более уверенно говорит мужчина.
Подходит ко мне, проводит костяшками пальцев по щеке, вызывая в теле совсем не те ощущения, которые мне сейчас нужны. Он касается пряди моих волос, пропускает ее между пальцами.
— Ты пришла, — выдыхает хрипло.
Он так близко, что его дыхание касается лица. Обжигая и заставляя трепетать все тело. Слишком близко, чтобы я смогла остаться равнодушной. Прикосновения отдаются электрической волной, пробегающей под кожей, и оседают в низу живота приятным томлением.
Его запах, такой родной и немного забытый, теперь врывается в ноздри, выбивая почву из-под ног.
Мой взгляд скользит по его шее, хочется вцепиться в нее зубами. Но я держусь, хоть это становится все труднее. Мои гормоны отправили в дальнее плавание остатки мозга, оставив только первобытные инстинкты, от которых меня просто разрывает возбуждением.
Ну, вот, прощай, гордость!
Взгляд падает на яремную впадину, которая почти перед самым носом. А я точно знаю, что вот здесь, в этом самом месте, запах мужчины ощущается отчетливее всего. И, прежде, чем успеваю задуматься, прижимаюсь к ароматному местечку, втягивая мужской запах, кайфуя от его сладости. Мой личный допинг, вызывающий мурашки по всему телу.
Как же сладко! И так хочется большего!
Не сдержавшись, высовываю язык и провожу им по коже.
— Вкусно, — выдыхаю странное признание. Настолько сейчас неуместное, что, если бы не была так пьяна гормональным коктейлем у меня в крови, наверняка бы смутилась.
Мужчина вздрогнул так, будто ему оголенным проводом по телу провели. Он обхватывает рукой мой затылок, наклоняется и впивается в мой рот требовательным поцелуем. Нетерпеливо всасывает мой язык, отпускает и проводит по нёбу. Остатки гордости покинули чат, оставляя в теле лишь ощущения, которых вдруг стало слишком много.
Глеб прижимает меня к себе, сжимая одной рукой талию, и второй, не выпуская мой затылок. Фиксирует так, что мне не пошевелиться. А я и не хочу сопротивляться. Весь жар последних дней вырвался наружу, и теперь я ни за что не откажусь от того, чтобы довести дело до логического конца.
Руками обхватываю его талию, комкаю футболку и пробираюсь под ткань, чтобы ощутить голую кожу под своими пальцами. Глеб сжимает мои волосы в кулак на затылке, прерывает поцелуй. Смотрит помутневшим взглядом в мои глаза. Золотая осень приятно окутывает теплом, которое грозит перерасти в настоящую жару.
— Моя, — шепчет мужчина, наклоняется и впивается губами в мою шею.
Наклоняю голову, открывая ему доступ. Мое тело всегда реагировало на этого мужчину. Теперь же оно словно сошло с ума. Кажется, каждая клеточка, оторвавшись от единой оболочки, устремилась к нему, сливаясь с мужчиной в умопомрачительном экстазе.
Руки мужчины скользят по моей спине, пробираются под толстовку. Он комкает ткань, тянет ее вверх, снимая с меня, ненужный сейчас, предмет гардероба. Это происходит настолько быстро, что не успеваю среагировать, только зажмуриваю глаза, когда он стягивает толстовку через голову.
Мне хочется поскорее прижаться к нему всем телом. Тянусь к нему, чтобы поскорее раздеть, но мужчина замер и не спешит помочь мне.
Его взгляд обращен на мой, немного выпирающий, живот, потом скользит к груди, которая стала заметно больше за последние недели, и потом возвращается к животу. Да, я понимаю, что набрала вес и
