вроде как веселая перепалка отвлекали от важного, не давали сойти с ума… Не позволяли до конца осознать происходящее.
– Я на руку однажды скотч себе налепил. Поверь, проще было бы снова получить бутылкой по голове, чем вот это вот все!
– Ясно. Будем считать, что отделался. – Я сглотнула. Прочистила горло. – Ты за тестом пойдешь? Или подождешь меня? Осталось чуть-чуть подождать, и моя смена закончится. Можем пойти и купить вместе.
Почему-то вдруг захотелось, чтобы он был рядом. С самого начала и до конца. И, может быть, даже держал меня за руку. И слезы вытирал, если очень захочется пореветь.
– Можем. Подожду. – На его лице отразилось невероятное облегчение.
– А почему ты так радуешься? Одному страшно, да?
– Я же в этом ни черта не понимаю. Скуплю пол-аптеки, а потом окажется, что принес не то…
И он реально был рядом. И за руку держал, пока я общалась с фармацевтом. И, точно так же, как и я, хлопал глазами, когда нам на выбор предложили пятнадцать вариантов, названий и сортов. От самой простой, допотопной полоски до какой-то неведомой фигни, больше подходящей для космоса.
Я и сама безнадежно отстала от жизни – не думала, что уже есть такой выбор. Вот тебе и медик, блин!
И домой меня вез, все так же не выпуская ладонь из своей – теплой, уверенной, надежной. Смотрел в глаза, что-то там пытаясь передать без слов…
Зачем-то взялся гладить живот, когда я переодевалась в прихожей.
– Вань, успокойся. Там, может быть, еще и нет ничего. Просто газики… А задержки бывают и по другим поводам!
О других вариантах думать не хотелось – как-то страшно становилось и нехорошо. Но давать заранее Ване надежду, чтобы потом ее лишить – еще страшнее.
– Ну, значит, я просто потренируюсь. А потом займемся вопросом. Чтобы не было никаких сомнений в принципе!
– Хорошо. Можно, дальше я сама? Результат обязательно объявлю. Но пока твоя помощь мне не требуется!
Согласился. Но, как слон, топтался за дверью ванной комнаты. Вздыхал. Так громко, что никакая дверь не спасала.
А я, не веря, отчего-то, своим глазам, продолжала распаковывать все новые и новые коробочки и пакетики. И каждый раз видеть один и тот же результат.
– Мила! Если ты сейчас не выйдешь, я сломаю дверь! – Иван, для наглядности, с силой подергал за ручку.
Вывел меня из транса.
– Не надо ничего ломать. Я сама все открою. – Вышла ему навстречу, держа в руке ворох готовых тестов.
– Ну, что?
– Вот. – Отдала ему все бумажки и коробочки, не жалея и не стесняясь.
– И что это значит? – Ваня смотрел на эту горсть доказательств. На меня. Потом обратно перевел глаза.
– Поздравляю.
– Да? Все верно? Ты не ошиблась, да? – Его голос дрожал. Как бы Ваня ни старался прятать это, а волновался он сильнее меня.
– Ну, вот, смотри: видишь, две черточки? – Выбрала ему самый простой вариант. Из тех, что не требуют расшифровки.
– У нас что, будет сразу двое, да?! – Священный ужас на его лице надо бы зафиксировать. На память потомкам.
– Ага. И еще столько же. – Протянула ему вторую полоску. – Видишь, здесь тоже две?
Так, еще немного, и обморок человеку обеспечен.
Все-таки, намного проще пережить волнение, когда кто-то рядом с тобой переживает еще сильнее.
– Мил… Так это… Четверо… Ты справишься?
– Я-то справлюсь, мой дорогой. А вот ты, интересно, потянешь такую ораву? Не забывай, у нас еще Кирюха есть. – Большого труда стоило прятать улыбку на лице. Я думала, такое только в анекдотах бывает… А нет – стоит передо мной живое воплощение приколов.
– Но, это же опасно? И сложно? – Он вдруг вышел из ступора, засуетился, куда-то побежал. – Я звоню Тихону!
– А ему-то зачем? – Аккуратно пошла следом. Так, для контроля. На всякий случай, чтобы из окна на радостях не выпрыгнул.
– Пусть вызывает врачей обратно в клинику! Тебя нужно срочно обследовать! Может, какие-то специальные процедуры, и вот это вот все…
Он никак не мог разблокировать телефон – палец все время соскакивал с нужной кнопки.
– Ванечка, милый мой. Успокойся. Присядь. – В груди нарастало тепло и начинали порхать бабочки. В том районе, где уже скоро кто-то начнет пинаться и толкаться…
– Зачем? Ты хочешь сказать мне что-то еще страшное? Зачем приседать?
– Две полоски – это просто знак, что тест положительный. Они количество детей не показывают.
– Да? Значит, будет не четверо, а двое всего?
– Ваня, ты дурак? Или так хорошо притворяешься?! – Это уже переставало быть забавным.
Иметь полоумного мужа, потерявшего крышу от счастья, – такое себе удовольствие. Счастье – это, конечно, здорово. Но мне бы нужно, чтобы он нормально соображал, а не тупил и не метался, как обезьяна с гранатой.
– Я ни черта не понимаю в этих ваших женских штучках, Милан! Объясни, пожалуйста…
– Количество тестов – тоже не показатель количества детей.
– А зачем ты столько сделала?
Пришло мое время смущаться и стыдливо опускать глаза.
– Мил? – Зато Ваня, похоже, нашел точку опоры и почву для подозрений. Прищурился, губы поджал. – Зачем тебе было столько тестов, если они количество детей не показывают?
– На всякий случай.
– На какой такой случай?
– Ну… Если один окажется бракованным… Или два… Тогда остальные бы подтвердили или опровергли…
– И ни одной ошибки, да? Тебе трех первых было мало, поэтому ты решила сделать еще пять?
– Ну, а что им пропадать-то? Раз уж все под рукой, все и распаковала…
Ну, как ему признаться, что я до последнего надеялась – пронесет? Что я рожу ему ребенка, и даже, может быть, двоих, но немного позже?
У меня жизнь только-только наладилась! Я не хочу вот прямо сейчас опять уходить в декрет!
– А если честно? Мил, не хитри. Я же тебя насквозь вижу!
Он потянул меня за руку, заставил сесть к себе на колени. По голове погладил, как маленькую…
Я отвела глаза.
– Малыш?
Столько искренней заботы было в голосе, столько беспокойства… Стало безумно стыдно. И грустно. И вообще – захотелось плакать почему-то…
Я не стала себе ни в чем отказывать, и пустила слезу. В конце концов, я – беременная. Теперь все можно! И стесняться этого необязательно!
– Эй, ты что? Где-то болит? Тебе нехорошо? – Он опять начал суетиться и хвататься за телефон. – Все же, я Туза наберу. Пускай тебя обследуют, по полной программе!
– Вань… Не надо. – Забрала мобильник у него из рук. Положила голову на плечо – такое родное, надежное, сильное и близкое, что сразу стало легко и хорошо.
– Как это не надо? Я не
