ее, добиться хотя бы ее согласия. Но говорить было страшно. Пару дней я ходила вокруг да около, пока мама сама не вызвала меня на разговор.
– Амина, ты что-то хочешь?
– Да.
– Что?
– Поговорить…
– Ну?
– Пойдем в комнату?
Мы зашли ко мне, сели. Я попросила маму не перебивать меня ,а послушать.
– Мам...прости меня. Прости за все, мне стыдно перед вами. Но не перед людьми. Я не хотела вам причинить боль, но как мне быть? Я не могу забыть его, выбросить из головы.
– Ты опять о нем? Аминат?!
– Мам...ты обещала не перебивать...
– ....
– Он не такой как все, как другие. Он не националист, мам. И он не злой, он адекватный парень. Умный, рассудительный, серьезный, добродушный и честный, мам.
– Среди осетин есть таких много!
– Я не встречала, мам! Так Аллах захотел, он мне попался, ингуш. Ты же не такая, откуда у тебя этот национализм взялся?
– Аминат! Я не хочу слышать о нем! Тебе мало от отца досталось? Или ты страх потеряла? И думаешь, что он с тобой ничего не сделает? Что этот парень сделал с тобой?! Выбрось его из головы, как хочешь! Он тебе не пара!
У меня опять начались слезы. Мама хотела уйти уже.
– Мам, я хочу быть с ним.
Мама остановилась. Развернулась.
– О Боже, да что с этой девушкой?! Аминат! Забудь его! Любовь быстро пройдет. Забудешь его! Да и он, думаю, уже забыл тебя.
– Нет! Не забыл. мама у него изначально были намерения. Что он, зря присылал людей?! Просто так? Он серьезный парень. Мам, он хочет меня забрать. Пожалуйста, дай свое согласие. Мамочка, я не смогу уйти так.
– Уйти? Куда это?! Ты сейчас о чем??
– Он звонил мне. Когда я была у Фати, на ее телефон. Он знает ее номер.
– Вы все равно общались? И Фатима тебя покрывала?!
– Мам, не злись. Пойми меня, пожалуйста. Он намерен меня забрать, украсть или как это можно назвать. Но я не могу так, я прошу твоего добра...мам…
Мама стояла напротив и не знала, что сказать. Она явно была в шоке.
– Что мне с тобой сделать Аминат?! Ты себя погубишь вместе с ним!!! Твой отец с ума сойдет! Ты глупа! Не смей с ним больше общаться. Мне что, самой по пятам за тобой ходить теперь и отслеживать?! Аминат! Одумайся!
– Я долго думала и много, мам.
– Не проси! Твои слезы тебе не помогут!
Она вышла из комнаты.
Наверное, кому-то мое поведение будет казаться очень глупым, но я очень хотела, чтобы мама меня поняла.
На следующий день мне надо было в магазин выйти за продуктами.
– Амина, Аслан тебя отвезет подождет и привезет.
– Но мам, магазин перед носом, десять минут дойти, смешно же, какая машина?
– Я сказала тебе, Аслан отвезет.
Я ничего не ответила. Поняла, что мама думает, если я пойду одна, за углом меня точно будет ждать Хаваж!
Такое поведение проявилось и на следующий день, когда надо было соседям отнести кое-что.
– Мам, ты со мной?
– Нет, просто выгляну за тобой.
– Мам, что за слежка! Ты боишься, что я с ним увижусь?
– Я – да. Я не знаю, чего ждать от вас после фразы, что он намерен тебя украсть!
– Мам, ты ж не такая, ты же добрая очень...
– Так, Ами, не зли меня. Я и так каждый день на нервах, чего ты добиваешься?! Закрыли тему! Иди к соседям. Отнеси это.
Когда я пришла домой, мама плакала. У меня самой навернулись слезы.
– Маа, что случилось?
– ...
– Мам!
– Оставь меня. Ничего.
– Почему плачешь?
– Ты губишь нас всех. И в первую очередь себя. После того дня ты больше не говорила о нем. Месяц! Я думала, все, забыла. И мы о нем никогда больше не услышим! А ты...продолжаешь дальше все рушить! Да не будет тебе жизни там! А мы тебя обратно не примем! Клянусь тебе!
– Мам, почему я должна делать то, что нравится вам и обществу? Почему я должна выходить замуж за нелюбимого? Мне ведь кроме Хаважа никто не нужен. Почему я не могу быть счастливой?!
– Да ты будешь счастлива! Только не с ним! Ты не понимаешь! Ами...у тебя разум отключился!
– Мам, если б я была совсем дурной у вас, как ты говоришь, разум бы отключился, неужели ты думаешь, я сейчас сидела бы рядом с тобой? Я думаю о вас, я никуда не уйду без согласия, хотя бы твоего, мама. Я не поступлю так. Но и от него не откажусь. Моя голова работает – именно поэтому я все еще тут. Уже дважды он мог бы забрать меня, надо было только сказать «да». И что? Я тут, рядом с тобой, мама! Прости меня, но и пойми, пожалуйста.
Мы сидели на кровати, я обняла ее, у меня слезы и у мамы тоже. Она ничего не говорила, просто молчала, а мое сердце разрывалось в тот момент. Но мама встала и вышла, так ничего и не ответив. Мне было больно за нее, за ее слезы, но я знала, что без ее добра я из дома ни ногой. Я не смогу так с ней поступить...
Я позвонила Хаважу, поделилась с ним этим разговором. Поплакалась ему. Объяснила, что я так не смогу уйти, без согласия хотя бы мамы. Он меня понял. Успокоил, сказал, что будет ждать, сколько нужно.
Мама меня одну не выпускала никуда. Я всегда была то с ней, то с Асланом. С подружками общалась уже только по телефону.
Вопрос с переводом в СОГМА решал дядя, мне надо было отвезти документы, мы пошли с мамой. Поговорили, договорились.
***
В выходные у соседей была свадьба. Мы с мамой побыли там днем, а потом пришли под вечер совсем еще раз, народу стало меньше намного. Так что мы с мамой могли уже спокойно посидеть в комнате, с невестой пообщаться. С нами в комнате невесты были еще три женщины. Мы разговорились, все началось с лезгинки. Сейчас на осетинских свадьбах модным стало играть чеченскую лезгинку. Я танцевала там. Вот с этого и пошло...нахваливали меня женщины, мол, так красиво танцуешь чеченский танец, и с этого перешла тема на самих вайнахов.
С нами сидела
