Я удивленно подняла голову, а потом, возможно впервые, действительно посмотрела по сторонам.
Я была за тридевять земель от Солнечного Города, в захолустье, в котором родилась. Здесь не было и никогда не будет громких скандалов и закулисных интриг (ладно, может и будут, но самой громкой сенсацией станет то, что миссис Кольридж перестала ходить в парикмахерскую Гленпойнта и вместо этого ездит в салон в Твинсбурге, и все считают это вероломным предательством). Здесь никто не знает ни Красавчика Ричи, ни девушку по имени Линси Киллс, ни всех тех невероятно важных людей и само собой разумеющихся вещей, к которым мы так привыкли там, на побережье океана. Покосившись в сторону фуршета, я увидела, как Дерек с Бадди весело смеются над чем-то, что сказал Джим, их злейший враг, одетый сегодня в форменную куртку «Кукушек». И я наконец поняла то, что ускользало от меня всё то время, что я пряталась в доме или по пустырям: мы все, чёрт возьми, выросли. Целых двенадцать лет мы каждый день встречались, дружили, ругались, ненавидели и влюблялись друг в друга. Мы все учились быть людьми, сталкиваясь с определенными препятствиями, и теперь, пять лет спустя, когда все ссоры забыты, и мы снова собрались в стенах школы, в которой выросли, все действительно были рады друг друга видеть. И внимание ко мне не было продиктовано корыстными или злыми умыслами. Я просто была ещё одним лицом из прошлого, которое было приятно вспомнить. И я наконец расслабилась. В конце концов у меня тоже был целый ворох воспоминаний.
— Рэнди, говоришь? — Я искренне расхохоталась, — ох, насмешил! Давайте сместимся ближе к столу, а то я так хотела влезть в это чёртово платье, что даже не позавтракала!
Девушки одобрительно рассмеялись, а Ким, родившая двойню в позапрошлом году, пожаловалась, что ей теперь всегда приходится пропускать завтрак. У стола мы подошли к моим давним приятелям и я крепко обняла обоих. Мы танцевали, смеялись и вспоминали дурацкие школьные истории, а ближе к полуночи всю компанию выгнали из здания "Гленпойнт Хай", и мы переместились на холм, с которого открывался прекрасный вид на город. Парни пытались развести костёр, девчонки о чём-то болтали, а я стояла почти у самого края, заворожённо глядя на небо.
Августовские ночи — пора мечтателей. Самое время отложить все свои срочные дела, сделать чашку крепкого ароматного кофе и устроиться на террасе в надежде увидеть звездопад. В Солнечном Городе никогда не видно звёзд, какой бы ясной ни была ночь, зато здесь и сейчас их была целая тьма. Они подмигивали мне своими ярко-жёлтыми, красноватыми или же холодными голубыми глазами с тёмно-синего небосвода, а затем, одна за другой срывались со своих мест, описывая дугу в прощальном пике. Конечно же я знаю, что это вовсе не звёзды падали, а всего лишь орбита Земли пересеклась с орбитой метеорного потока*, но, Господи, если такие невероятные вещи возможны, разве это не начит, что в этом сумасшедшем мире возможно всё? И я не стала называть себя идиоткой, когда закрыла глаза и загадала желание.
— Очень сильный звездопад в этом году. Я очень давно такого не видела, — сказала Аманда, становясь рядом.
— Я тоже. Возможно, мы просто перестали смотреть вверх?
Она не успела ответить — ребята развели костёр и звали всех делиться нелепыми историями и жарить зефир, так что мы присоединились к компании. Я как раз рассказала о лауреате премии «Идиот Года», который разделся в автобусе моей группы несколько лет назад, когда Аманда спросила:
— Андерсон, а ты знаешь Бритни Спирс?
Нет, Бритни Спирс я не знала. Но сколько бы я ни треплась о взрослости и прочей дребедени, я просто не смогла отказать себе в удовольствии, поэтому пожала плечами и ответила, как будто это нечто само собой разумеющееся:
— Ну да. — И ещё очень долго наслаждалась выражениями их лиц.
Моя последняя неделя дома пролетела совершенно незаметно — я вовсю готовилась к шоу на Риверспринг, прилежно пыталась хоть немного загореть и ходила по вечерам в местный бар, где пила пиво, общалась и играла в дартс с завсегдатаями. Но всё, что имеет начало, должно иметь и конец, в том числе и мой принудительный отпуск. В свой последний вечер в Гленпойнте я закатила барбекю на заднем дворе родительского дома, а на следующий день папа засунул мой чемодан в багажник, и родители повезли меня в аэропорт. У меня оставался целый свободный день перед Риверспрингом, и я намеревалась провести его в одиночестве, заново привыкая к тишине и пустоте собственной квартиры. Я возвращалась домой свежей, обновлённой. Почти-почти счастливой. Впереди меня ждало множество удивительных приключений, и, вдыхая аромат цветущей плюмерии, я наконец готова была просто жить.
В Солнечном Городе ничего не изменилось. Как и прежде здесь можно было просто слиться с толпой и бродить по улицам, рассматривая людей и проживать целые жизни вместе с ними, придумывая или угадывая их судьбы, а потом, с зелёным цветом светофора расставаться, чтобы не встретиться больше никогда. И было так чертовски правильно — не знать их.
Добравшись до своего дома, я весело поболтала с Винсом, привычно вызвавшим мне лифт, и поднялась на свой этаж, но, не дойдя до квартиры каких-то несколько метров, остановилась как вкопанная, до боли сжав в руке острый ключ.
Я всё ещё была той самой Линси — в кармане была зажигалка и пачка сигарет, а в груди — дыра размером с пепельницу. А Красавчик всё ещё был тем самым Красавчиком — с безупречной прической, в куртке, стоящей бешеных денег. Единственное, чем он отличался от того, кого я знала — сидел на плюшевом ковре под моей дверью.
— Я всегда знала, что однажды вернусь домой и увижу твой призрак на пороге.
* предлагаю вам самостоятельно решить, приходил ли Ричи проведать её. Ведь вполне возможно Линси не приснилось, что он там был:)
* сюда просто напрашивается фраза ten ways to Sunday, но перевести её лучше у меня просто мозгов не хватает, наверное. а с понедельником всё просто. У нас неделя именно с него и начинается, тогда как в англоязычном мире отсчёт ведётся с воскресенья
* Опять американщина. Оно само, честное слово. Фраза “means a world”. В самом начале Линси сказала ему: «It’s just a cup, not the whole world”, и теперь он ответил: «Maybe it wasn’t the whole world, but it meant the world. It’s time i give it back to you”. По-русски, по-моему, круче звучит. Но шо так, шо так — смысл не меняется, хоть я перевожу и не дословно (кто, блин, вообще дословно переводит?). Это все равно отсылка к той самой первой встрече из-за которой все и закрутилось. Типа, без этой чашки все получилось бы по-другому. Поэтому, блин, и целый мир. И игра слов. Конечно же.
* Miss Murder — древняя как сам мир песня AFI, вы не можете ее не знать!
* я имею в виду pret-a-porter. Серьезно, вы видели, что они шьют? А haute couture у них красивые, конечно.
* А вы как думали? Метеоры не хаотично летают тюда-сюда, а занимают четко определенную орбиту в космическом пространстве. Именно поэтому мы можем посмотреть на метеоритный дождь только в строго определённое время года.
* No sir, nihilism is not practical — очень клевый альбом группы Showbread 2004 года
Не хэппи-энд
Во всех своих безуспешных попытках понять, что же такое эта чёртова любовь, я так и не поняла главного: любовь — это чистой воды эгоизм. Все говорят: «Если любишь — отпусти». Да к чёрту! Я никогда не хотела, чтобы Ричи был счастлив с кем-то другим, раз уж ему так захотелось. Я хотела, чтобы он, если и был счастлив, то со мной. Я хотела быть с ним, хотела взаимности и всеобщего признания этого прекрасного факта. И плевать я хотела, кто там и что думает об этом. В том числе и сам Ричи. И это бесконечное, невыполнимое желание обладать кем-то — и было тем, что сводило меня с ума.
Он сидел под дверью моей квартиры. Вот так вот запросто: сидел и ждал меня, опустив голову, позволив густым волосам закрыть лицо.
— Я всегда знала, что однажды вернусь домой и увижу твой призрак на пороге, — тихо сказала я, но он услышал.
