только пожалеть бедного парня и посочувствовать. Андрей возвращался также поздно и настолько же уставший. И на третий день я не выдержала. Дождалась окончания пар, поймала Милану у её аудитории и потащила подругу к выходу, на ходу тараторя.
– Ты же на машине?
– Мне уже это не нравится, – притворно испуганно прошептала подруга, а в глубине хитрых глаз тлел огонёк азарта.
– Не дрейфь, в этот раз возьмём куртки, – отмахнулась беспечно.
– Это обнадёживает, – хохотнула она.
Куртки действительно взяли. И шапки, и варежки. Оделись и затаились в машине, ожидая появления Громова. Милана, конечно, интересовалась, что я задумала на этот раз, а я что?.. я ничего. Просто хочу поймать одного несносного мальчишку на месте преступления.
Громов появился примерно через полчаса, запрыгнул в свой кроссовер и покатил, а мы за ним. Я всё гадала, зачем ему такая довольно большая машина, напоминающая внедорожник. А вот когда мы выехали за город, поняла. В багажник мини-монстра помещался гоночный мотик, специально предназначенный для трасс-эндуро, он сильно отличается от обычного тяжелого и громоздкого байка.
Мы хоть и припарковались вдали от изъезженных песчаных холмов, нас всё равно быстро заметили. Пустырь всё-таки, так просто не спрячешься.
Судя по шевелению губ Громова, он смачно выругался. К нему подошёл озадаченный Андрей и, бросив взгляд в нашу сторону, стремительно побледнел.
Я приветливо помахала. А что ещё оставалось делать? Гады…
Милана жевала пирожок. Я прихватила в буфете перед тем, как зайти за ней, как знала, что пригодятся. Стоило брату открыть дверь с моей стороны, как я сунула ему беляш.
– Прежде чем начнёшь орать, прожуй, – очаровательно улыбнулась и выбралась наружу, поправляя шапку. Перевела взгляд на Громова, а мои губы сами растянулись в широкой кровожадной улыбке.
– Это я его попросил не рассказывать, – обречённо произнёс Андрей. Куснул беляш и шмыгнул носом. Замерз, наверное. Ветер здесь нешуточный. Промозглый.
– Я знаю, – кивнула просто, глядя Демиду в глаза. – Не обманывай меня больше. Я пойму, не глупая.
– Я не обманывал, не договаривал, – усмехнулся он, а я лениво вздёрнула бровь.
– Да?.. ну ладно. В воскресенье сам к себе в гости поедешь, – пригрозила обманчиво спокойно.
– Ладно-ладно, я понял, – рассмеялся Громов, заключая меня в кольцо своих рук. – Не дуйся. Я правда должен помочь, это же важно.
– Важно, – согласилась я. – Поэтому следовало всё рассказать нам.
– Ты бы вмешалась, – скривился брат.
– Очнись, – пощёлкала пальцами перед его лицом. – Ты знаешь меня лучше других, я бы и так вмешалась.
– Точно, – усмехнулась Милана. – Даже я это понимаю.
– Ты-то хоть не начинай, – устало протянул Андрей.
Доел беляш и вытер руки салфеткой. Я протянула ему коробку сока, а Громов от пирожков отказался, заявил, что хочет потом поужинать со мной. Умеет он растопить моё девичье сердце…
Мы с Миланой остались в машине наблюдать за тренировкой, находясь в тепле. И то, что я увидела не очень мне понравилось. Андрея часто заносило, он плохо держался на подъёме, несколько раз едва не перевернулся. Колёса буксовали…
Все два с половиной часа тренировки я жутко нервничала, хоть и пыталась отвлечься на учёбу. Милана мирно спала, откинув спинку кресла. Пусть дрыхнет, похоже, она сильно устаёт.
От нечего делать полезла в новости. Не то, чтобы я любила политику, но, наверное, привычка от отца осталась, который каждое утро начинал с просмотра ленты новостей.
И тут, в верхних строчках, моё внимание привлекла фотография. На заголовок я потом смотрела, взгляд зацепился за выразительное, улыбающееся лицо… Миланы. Недоверчиво покосилась на неё и раскрыла статью.
«Дочь премьер-министра страны вместе с отцом посетит благотворительную выставку в новом здании искусств Нео-арт…»
«Напомним, как сообщалось ранее, Милана Чернова, дочь премьер-министра Виктора Чернова решила пойти по стопам отца. Возможно в будущем она станет первой женщиной-премьером в нашей стране…»
Недоверчиво покосилась на сопящую блондинку и нервно усмехнулась. Вот это премьер?.. это шутка такая? Так стоп… выставка на которую она меня пригласила… капец. Теперь понимаю, почему она не хотела идти одна. Там же будет скука смертная. Фотографы, журналисты, всё это так утомляет…
Почистила историю браузера, так, на всякий случай, и закрыла ноутбук. Мне всё равно, если честно, чья Милана дочь, пока она моя подруга. Хоть самого президента. Такие подруги на дороге не валяются. Будем дружить, пока судьба не разведёт нас по разным сторонам баррикады.
Улыбнулась собственным мыслям и тихо включила радио. Негромко, так, чтобы не разбудить подругу.
Обратно в город я возвращалась в компании Громова…
Ввиду сильной усталости, парня пришлось отпустить быстро. Домой поднималась, трогая пальцами предательски горящие губы. В груди всё ещё разливалось томное возбуждение. Эх… одними поцелуями сыт не будешь, скорей бы уже тренировки закончились. Из плюсов, мы теперь с Миланой смело можем приезжать на мотодром.
В субботу нас официально освободили от учебных занятий, засчитав общественную деятельность. Сбор проходил в восемь утра, администрация выделила нам грузовик для сбора мусора, мешки, перчатки и даже грабли.
Я приехала с Громовым чуть раньше, мне нужно было передать документы. Хотя Матвей уже тоже был на месте, встречал добровольцев, сверяясь со списком. И хорошо снег не выпал, а на улице даже немного потеплело, земля не замёрзла: легче будет мусор собирать.
Какого было моё удивление, когда я увидела Милану. Вот её точно на субботнике быть не должно.
– Эй, подруга! – махнула рукой и направилась ей навстречу. Мила выбиралась из машины и вид имела… спортивный. Променяла сапожки на шпильках на обычные кроссовки. – Ты сюда какими судьбами?
– Проездом, – усмехнулась она, ставя машину на сигнализацию. – А тут вы, дай думаю, помогу.
Покачала головой, приобнимая Милану, но всё же вручила ей мешок и палку с острым концом, чтобы мусор накалывать. Пусть трудится. Труд он вообще вон из обезьяны человека сделал. Так говорят…
После небольшой переклички, я обнаружила, что Коршунова нет. Гад!.. неужели решил забить?
– Что будем делать? – поинтересовался Матвей.
– Ну, бегать я за ним не стану, – отозвалась безразлично. – Отчитаемся перед ректором, как есть. Это вообще ему надо, а не нам.
