И вот сейчас, держа ее в руках, сжимая пальцами тонкое тельце, я понимаю, что ни хера не отпущу ее. Даже если будет просить. Будет?
– Василиса, – сейчас в этом слове больше вопросов, чем я мог бы задать.
– Давид, – выдыхает она и кладет руки мне на плечи.
Я еще сильнее сжимаю ее в своих руках, наклоняюсь и впиваюсь губами в уже приоткрытый манящий рот. И опять ее вкус. Который просто срывает мне крышу. Остатками разума понимаю, что все. Я не смогу остановиться. Стану тем самым насильником, которых проклинал.
Но Василиса спасает меня – сама сильнее сжимает свои пальчики на моей шее, скребет по ней ногтями, посылая тысячу мурашек по всему телу.
Глубоко проникаю языком, представляя, как член будет врезаться в узкую дырку. Где был только я. И в паху становится томительно больно от предвкушения. Хриплю ей в губы.
Понимаю, что хочу ее настолько, что возьму ее прямо здесь, у стены.
Задираю на Василисе платье, нащупываю быстрыми движениями трусики, чтобы сорвать их. А их нет. Замираю на мгновение, еще раз проводя пальцами по нежной коже и усмехаюсь ей в губы.
Вот сучка. Знала ведь, что не дам уйти.
Осталось проверить ее готовность. Но почему-то уверен в ней на сто процентов.
Указательным пальцем веду между складок и Василиса громко стонет мне в губы. Пытается свести ноги, но я просовываю коленку ей между ног.
Надавливаю на палец и он проникает внутрь. Неглубоко. Но я чувствую влагу. Течет. Хочет.
Отпускаю ее и быстро расстегиваю ремень на брюках, спускаю их и боксеры. И член, наконец, вырывается на свободу. Смотрит вверх.
Приподнимаю за попу Василису и приставляю член. Глубоко выдыхаю и опускаю ее на себя. Получается все быстро и резко и Василиса вскрикивает то ли от боли, то ли от неожиданности. Но я весь сосредоточен на собственных ощущениях.
Сука. Как же это ахуенно. Я забываю обо всем, когда ее мягкие бархатные стенки сжимают мой член. Просто стою и не двигаюсь, наслаждаясь такой ахуенной теснотой внутри нее.
– Давид, – слышу стон Василисы и начинаю двигаться в ней.
Сразу резко и быстро. Выходя почти полностью и вбиваясь по самые яйца.
Поднимаю лицо и смотрю на Василису. Глаза закрыты, брови сведены. Губа прикусана острыми зубками. Еще сильнее толкаюсь в нее. Так, что она ударяется затылком о стену. И из нее вырывается громкий протяжный стон.
Утыкаюсь лбом ей в плечо и сосредоточенно гоню нас к разрядке.
Сколько я не трахал ее? Сколько я вообще не трахал бабу? Ведь это из-за нее я сбился со счета, кончая в кулак. Стерва! Злость придает мне силы и я ускоряюсь, уже не под стоны, а под крики Василисы.
– Сучка маленькая, – хриплю зло и у самого вырывается стон.
Потому что чувствую, что она кончает. Ноги подрагивают в моих руках. Стон переходит на крик. И сжимает, сука. Так сжимает член, что я сам не выдерживаю и выстреливаю спермой прямо в нее. Кончаю почти сразу же за ней. Быстро, но так ярко.
Оргазм длится неожиданно долго. Мы так и стоим у стены. Василиса часто и громко дышит, положив голову мне на плечо. И сжимает. Сука! Все еще сжимает меня.
Я продолжаю двигаться в ней. Но уже гораздо медленнее и мягче. Растягивая наше общее удовольствие. И лишь когда спазмы угасают, шепчу ей в ухо:
– Зайка…
Отрываю ее от стены и несу в спальню. Теперь хочу ее долго. В разных позах. Так, как представлял себе все эти дни.
Кладу зайку на кровать и пультом приспускаю жалюзи, так как солнечный свет до сих пор слепит меня.
Не отрывая от Василисы взгляда, быстро стягиваю с себя рубашку и брюки, боксеры.
Василиса смущенно прикусывает губу, когда мой член смотрит прямо на нее. После секса она просто ахуенная. Еще красивее с этим растрепанными волосами и румянцем на щеках. Взгляд такой потерянный. Но то и дело останавливается на моем члене. Отчего он становится еще тверже.
Наклоняюсь к ней и руками нащупываю замок на платье. Тяну его вниз. Заедает от неаккуратных и торопливых движений. Дергаю его с остервенением. Не поддается. Тогда просто беру и руками разрываю его.
– Давид! – взгляд Василисы становится четче.
– Тихо! – хриплю я и дорываю платье.
Откидываю тряпки в сторону. Теперь и Василиса голая. И, сука, какое же это зрелище!
Когда в последний раз я видел это тело без одежды? Когда?! А ведь оно мое!
Опять злюсь.
Василису, похоже, пугает мой взгляд и она прикрывается руками.
Но я отвожу их в стороны.
– Нам же не понадобятся сегодня наручники? – спрашиваю, удерживая ее руки.
В глазах опять испуг. Василиса дергается, пытается отползти. Ложусь на нее грудью, членом упираясь в бедро.
– Не бойся, зайка, – шепчу в губы. – Я шучу. Сам хочу все с тобой делать. Везде потрогать. Сам. Не бойся. Ты же помнишь, как хорошо нам вместе?
Глава 27
Давид
Скольжу губами вниз. Отпускаю ее руки и она покорно так и держит их там, над головой. Уже без моих рук.
Послушная.
Я отрываюсь от нее и приподнимаюсь.
– Зай, – говорю нежно, – хочешь меня?
Почему мне сейчас хочется услышать это? Почему просто не засадить ей по самые яйца?
– Да, – чуть слышно шепчет она и опять покрывается румянцем.
– Зайка моя, – шепчу я и целую ее.
Рукой обхватываю грудь. Какая же она мягкая. И сосок. Он упирается мне в ладонь. Сжимаю его пальцами и нежно перетираю.
– Ох, – стонет мне в губы Василиса.
Тогда я отрываюсь от ее губ и иду вниз. Сначала языком облизываю сосок по кругу, щелкаю по нему кончиком, а потом засасываю его и сосу, играясь с ним языком уже во рту.
Василиса выгибается и
