не чувствуя вкуса от сигаретного дыма. Интересно, это пройдет, или я еще долго не буду ничего чувствовать?
– Пара звонков в администрацию нужным людям. Связи налажены, рука, которая их кормит попросила поддержки, и они как хорошие пёсики подсуетились, ведь не хочется лишаться кормушки.
Ухмыльнулся. Адвокатам я платил баснословные деньги, но они отрабатывали каждую копейку.
– Мобила не засвечена? – спросил, кивая на телефон в его руке. Самойлов мотнул головой, а потом протянул сотовый мне.
К отделению подъехал тонированный внедор, и из машины вышел Карпенко – зам Лауры и ее непосредственный подчиненный. Именно он был в ресте и предупредил меня о внеплановом налете Абрамова.
– Не сильно помяли босс? – спросил у меня, но тут же осекся под раздраженным взглядом.
– Скажи Эмину пускай готовит к приему Версаль, собирай своих надо перетереть пару вопросов, – поднес телефон к уху, набрал выученный наизусть номер, но автоответчик сказал, что абонент недоступен. Какого хуя, блядь? Набрал снова. – И побольше водки, Гош.
– А девушка…? – Карпенко осекся, когда я резко повернулся, отрывая телефон с автоответчиком от уха и замер, чувствуя, как нервно тикает губа.
– Дава… – Самойлов предостерегающе произнес, как будто с буйным психом разговаривает. – Мы на крыльце участка, не забывай.
Черт его побрал.
Выдохнул, толкнул телефон адвокату и начал спускаться по лестнице к внедорожнику. Не ответил на вопрос Карпенко. И если он хоть раз еще раз о ней заикнется – это будет последними в его жизни словами.
14
– Ты не можешь туда ехать, Кристин. Подожди, пока Арман не вернется в страну, – Ангелина стояла на своем, а я лишь скрестила руки на груди и упрямо стиснула челюсть. Она совсем спятила с моей защитой как курочка наседка. Они с Русом целую неделю не выпускали меня из дома, я как дура просидела в четырех стенах без возможности воздухом подышать. А стены давили. Я не знала, что там с Самсоновым и руку бы дала на отсечение за любую информацию. Как он там? – А если с тобой что-то случится? Если Самсонов за тобой охотится?
– Я уже не могу тут сидеть! Мне надо развеяться! – ответила раздражаясь, Ангелина упрямо вздернула подбородок. – Пожалуйста, я ведь поеду с охранником на тонированной тачке. Никто не узнает, что я покидала дом, меня просто отвезут в парк и я погуляю там пять минут…
– Исключено!
– Ангелина! Ты перегибаешь!
– Кристина!
Лина повысила голос, когда я протиснулась мимо нее и зашагала к выходу из особняка. Одного из охранников я уже давно подговорила отвезти меня в город, Рус исчез три дня назад, и не мог ему помешать, осталось уговорить Ангелину, которая включила упрямство, когда это не требуется.
– А что, если с тобой что-то случится? Я не смогу тебе помочь, потому что не узнаю… Арман не сможет помочь, его нет в городе. Рус исчез…
Невестка не на шутку расстроилась и едва не хныкала. Мне стало совестно.
Я остановилась, прижимая к плечу лямку кожаной сумки и обернулась.
– Лин, прости меня, – шагнула к ней и обняла аккуратно, чтобы не повредить животик. – Я со своими проблемами совсем забыла о том, что тебе нельзя волноваться.
Поцеловала невестку в щеку и хныча выдохнула.
– Но если я сейчас же не выйду на улицу, я свихнусь. Пожалуйста…
Произнесла одними губами.
– Кристин, Самсонов страшный человек.
– Знаю, – хотя в глубине души я в это не верила. Мое гребаное сердце твердило обратное. А еще мой мозг вопил, что мне срочно надо в клинику, потому что три дня задержки истрепали последние нервы. У меня всегда все было как по часам и сейчас эти три гребаных дня превратились в три столетия, и каждая минута как бой барабана била по нервам. Я понимала, что то, чего боялась и ждала произошло. – Пять минут. Я буду под присмотром Максима. Он никого ко мне не подпустит.
Обернулась в сторону окна, за которым маячила мощная фигура охранника. Он был самым крепким и остался за главного после того, как Рус исчез.
– Будь на связи, возьми сотовый, – Ангелина сдалась, и я едва не запрыгала от радости.
– Спасибо! – обняла невестку уже значительно крепче и не смогла сдержать благодарную улыбку. – Пожалуйста, не говори Арману что со мной произошло. Соври, что я была у подруги, прошу.
– Мы же договорились, – Ангелина с нотками обиды возразила. – Я тебя не сдам. Только будь осторожна.
Предостерегла меня по матерински прижимая к себе, а я кивнула ей и отстранилась шагая к выходу.
– Вернусь через час. Пока доедем. Не волнуйся за меня.
Проговорила торопливо и выскочила на улицу под пасмурный купол серого неба. Дождь так и норовил пролиться, и мне не хотелось бы мокнуть, поэтому торопливо юркнула на заднее сиденье внедорожника и как только Максим сел за руль назвала адрес. Он напрягся.
– Пожалуйста, не говори Ангелине, куда меня возил.
– Но мы договаривались избегать людных мест… – произнес неуверенно, но мой давящий взгляд в зеркале заднего вида заставил его сдаться. – Л-ладно.
Машина выехала с подъездной дорожки и миновав ворота вывернула на дорогу.
Максим молча вел, я смотрела в окно и думала. А что, если беременна. Папа и брат с меня шкуру спустят, либо отправят из страны, чтобы никто не был в курсе, что дочь Рената Хасанова нагуляла наследника. Об аборте не было и речи, я скорее съем ведро гвоздей, чем позволю им отобрать у меня самое дорогое. Но ведь еще не факт, что я беременна. Может из-за стресса сбился цикл.
Закусила губу, постукивая по ручке двери пальцем. Интересно, а если все же беременна? Как отнесется Самсонов?
Дура! По твоей вине он за решеткой,
