очнись!
Покачала головой, будто я самый безнадежный человек. Видимо за эту неделю мои мозги окончательно поплыли. Как можно мечтать о будущем с человеком, который наверняка захочет тебя в порошок стереть? Спасибо Абрамову, который наконец вспомнил о совести и не появлялся с того злополучного дня.
Оставил меня в покое. Но на деле, покой мне даже не снился.
– Макс, я постараюсь не задерживаться, – заговорила с охранником, а потом дернула ручку выходя из машины. Престижная клиника в центре города отворила для меня свои двери, и я торопливо вошла в просторный холл и направилась к ресепшену.
– Анализ крови будет готов в течение пятнадцати минут, подождите в коридоре, пожалуйста, – пожилая лаборант кивнула на дверь, и я вышла из кабинета. Заняла место на кожаном диванчике и уставилась в пол. Гинеколог начнет прием только через полчаса, черт меня дернул ехать в поликлинику в обед.
Постучала по экрану телефона ногтем и нетерпеливо поерзала на сиденье.
Нет ничего хуже праздного ожидания. Хочется на стену лезть.
Отгоняла прочь мысли о Самсонове, не хотелось изводиться, но с каждой минутой было все сложнее себя сдерживать.
Как он?
И словно в мозгу щелкнул тумблер, я разблокировала экран и пустила насмарку целую неделю бесплодных попыток продолжить жить как ни в чем не бывало и открыла браузер. Ввела в поисковой строке фамилию Самсонова и прошлась по ссылкам. Ни слова о его аресте. Нахмурилась.
СМИ должны были узнать об этом, не может быть, чтобы этой информации не было в сети.
Пять минут потратила на поиски и, сдавшись, загуглила номер управления ФСБ. Дежурный выслушавший мои сбивчивые рассказы о том что я нотариус, и Абрамов стал наследником какого-то состояния от двоюродного дяди, и все же сдался и соединил меня с майором.
– Слушаю, – ответил грубо, и я сжала телефон так крепко что стало больно пальцы.
– Это Кристина… – заговорила робко, на том конце провода молчали, и я решила начать издалека. – Вы говорили, что я должна буду дать показания, но…
– Все отменяется, – майор перебил меня раздраженно, и я затихла, нетерпеливо закусила губу и резко встала с диванчика. Не могла усидеть на месте. – Показания не понадобятся, дело закрыто, вы можете быть свободны, Кристина.
– Но я… – грудь сдавило, и я не смогла сделать вдох, толи от облегчения, толи от страха. Подошла к окну и попыталась открыть, но створку заело. Разжала пальцы на пластиковой ручке и развернувшись направилась на улицу, по-прежнему вися на связи. – Вы говорили, что…
– Дело закрыто, – повторил твердо. А я выскочила на крыльцо больницы и попыталась хлебнуть воздуха, но горло все еще давило будто колючей проволокой. – Я позаботился о том, чтобы Самсонов не вышел на ваш след, но будьте осторожны, он на свободе…
Его слова звучали будто из под толщи воды, и моя рука стала чужой и опустилась, телефон выскользнул из рук пальцы ослабли, я будто получила удар под дых и по голове одновременно, потому что соображать и дышать было трудно.
В тупом оцепенении подняла голову, услышав шум, заметила остановившийся с визгом тормозов внедорожник, откуда выскочили двое и торопливо зашагали ко мне.
Где-то на задворках сознания заорали сирены тревоги, и я окинула взглядом улицу, но машину Максима не увидела. Где его черти носят?
– Без фокусов, – Эмин сжал мой локоть и дернул меня к машине, и тут в меня будто бес вселился, и до меня наконец дошло, что происходит. Меня снова воруют среди бела дня!
– Пусти! – пнула того что было сил и рванула по тротуару, но меня в два счета скрутил его коллега, имени которого не знала и мои ноги оторвались от земли. – Пусти, сволочь, пусти!
Царапала, била, пинала – тщетно. Будто скалу пытаюсь сдвинуть, а меня как куклу тряпичную встряхнули и толкнули на заднее сиденье машины. Центральный замок защелкнулся, бугаи заняли места на переднем и рванули, нагло вклиниваясь в поток транспорта. Меня впечатало в сиденье, я вцепилась в кожаную обивку ногтями, пытаясь удержаться и не удариться о стекло головой, когда водитель резко вывернул руль сворачивая влево.
В нашу сторону полетели автомобильные гудки, но Эмин уверенно лавировал между машинами, подрезал, гнал, проезжал на красный.
– Она у нас, – он набрал кому-то и запыхавшись заговорил. – По камерам наблюдения пробили. Не было времени зачищать. Да. Да. Да блядь!
Крикнул и бросил телефон на панель, а второй бугай ко мне повернулся и выдохнул.
– Где же ты птичка так долго пряталась? Не могли пробить твое местоположение.
– Заткнись, – Эмин рявкнул на коллегу и тот отвернулся, а я ощутила, как внутренности скручиваются узлом от страха.
Не могли найти. Значит, Самсонов искал. Искал, чтобы…убить?
Прокляла себя что так беспечно поступила. Зачем я вообще высунулась из дома и поехала в эту клинику. Хрен с ней с задержкой! Жизнь дороже. Но если бы я только знала…
Выронила телефон, Ангелина с ума сойдет от беспокойства…
– Камеры в клинике. Надо затереть, – Эмин диктовал кому-то адрес и время, в пределах которого произошло мое похищение. – Да наружное наблюдение. Проверь еще офис банка напротив, те могли засечь тоже…
Голова шла кругом от этих мыслей. Хотелось взвыть, вцепиться в волосы руками и заорать.
Меня везли за город.
Поняла тщетность попыток сбежать, когда выехали на трассу за городом. Скорость была под две сотки, и если бы я попыталась выпрыгнуть из машины на ходу, меня просто размазало бы по асфальту.
– Хату продала, переехали. Думала, не найдем? – второй верзила, который уже получил выговор за свою болтливость снова нарывался. – Босс сказал хоть из под земли достать тебя…
– Заткни свой рот! – Эмин выкрикнул, и в машине повисла тишина. Я напряженно прокручивала в мозгу его слова и думала. Думала.
Какую хату? Кристина что, переехали?
Ну конечно же. Самсонов
