Волчонок… Чёрт… — бессвязно прохрипел, чувствуя, как она кончала в третий раз. Член накалился до предела и тут же запульсировал в ней.
— Джойс… — гортанно простонал на всю комнату.
Перед глазами всё поплыло, поясницу пекло, член выстреливал спермой в презерватив. Меня затрясло от наслаждения. Аккуратно прижал её к своей груди, постепенно замедляясь. Поцеловал в плечо, шею и мочку уха. Её колотило, словно она билась в припадке.
Мышцы расслабились. Было жарко, словно я на пляже в полдень. Дышать было нечем. Но я был в абсолютном экстазе.
— Ты со мной? — сбивчиво прошептал ей на ухо, задевая его губами.
Её затрясло ещё сильнее.
— Пока нет, — призналась она и я улыбнулся.
Моё мужское самолюбие было чертовски довольно. Да что там, довольно. Я чувствовал себя победителем! Словно выиграл в лотерею или важную гонку.
— Волчонок, я пойму тебя. Обещаю. Пойму всё, что скрыто в тебе, — шептал ей на ухо, проводя по нему щетиной. Я знал, что ей это нравится.
Я не врал. Всей душой хотел разгадать её. А если потребуется, то помочь. Стать тем человеком, к которому она придёт за помощью. Может, стать другом. Я не давил на неё, не выпытывал информацию, не припирал к стенке с допросами. Но я очень хотел узнать её.
Положив руку на её живот, аккуратно поглаживал его. Она буквально впечаталась в мою грудь своей спиной, а попкой к моему паху. И это тоже было интимно. Что-то во всём этом было необыкновенное. Что-то неуловимое витало в воздухе. Но такое гипнотически приятное.
— Такой секс каждый раз? — внезапно спросила она. — Я имею в виду такой приятный.
— Да. Если всё по обоюдному согласию, партнерша как следует разогрета, то да, охренеть какой приятный. Ещё имеют значение позы. В каких-то девушке может быть слишком глубоко, отсюда не совсем приятно. Но это всё обсуждается, разумеется, — ответил ей.
— А почему ты всегда спишь с несколькими? Я поняла, что аппетит большой и всё такое, но может есть ещё причина? — немного повернула голову вбок.
Положил подбородок на её плечо, обдумывая ответ.
— Знаешь, может всё дело в том, что я люблю разнообразие. А может, в том, что это просто секс, без чувств и эмоций. А значит я могу хреначить, как машина. Я готов всю ночь трахаться. Представь, сколько девушка должна кончить за это время. Не каждая выдержит и потянет. А когда их несколько, то они успевают отдохнуть, при этом мой член постоянно занят. Как-то так. Звучит, наверное, не очень. Но эти девушки согласны на подобное. Они не строят иллюзий на мой счёт, что я остепенюсь и буду спать только с одной, — честно ответил ей.
— Но тогда, на вечеринке, ты же не всю ночь этим занимался? Или после моего ухода ты продолжил? — изумлённо спросила она.
— Нет, тогда я был не в себе от твоей выходки и предпочёл выпить, а не продолжить трахаться, — засмеялся я.
— Значит, ты и сейчас готов продолжить? — прошептала она.
— Готов. Но не буду. Ты спросишь: «Почему»? Отвечу. Потому.
Она замерла, а потом тихо рассмеялась. Я впервые вызвал у неё смех. От этого сердце подпрыгнуло. Она так приятно смеялась.
— Ты решил меня передразнить, да? — сквозь смех спросила.
— Получилось? — довольно ответил.
Мой член по-прежнему был в ней. Кайфовал, кто его мог за это винить?!
— Получилось.
— Я рад. Ну, а если серьёзно, тебе нужен отдых. После первого раза не стоит увлекаться. Чуть восстановишься и тогда можно продолжать. Я же не хочу, чтобы завтра тебе было плохо, — пояснил, поглаживая её живот.
— Мне кажется, что в таком космосе провести целую ночь это так здорово, — прошептала она. — Это невероятно приятные ощущения. Никогда подобного не испытывала. Спасибо тебе, что согласился.
— Волчонок, думается мне, это я должен тебя благодарить за оказанное доверие. И я благодарю. Ты удивительная девушка, — абсолютно искренне произнёс, не отстраняясь от неё.
Ни она, ни я не стремились тут же подскочить и разбежаться по углам.
— Ты не опасный, — вдруг сипло произнесла она.
— А должен им быть?! — удивился я.
— Я думала должен.
— Я опасный только в некоторых случаях. Если обижают моих друзей и близких. Если гонят на меня необоснованную чепуху. Если я вижу несправедливость. В этих ситуациях я действительно становлюсь опасным. Даже на гонках я не такой опасный, как многие думают. Я просто выполняю свою работу, попутно кайфуя. Но перед гонкой меня лучше не злить. А по жизни я просто грубый, порой неотёсанный идиот, порой неандерталец, порой дебил, порой вполне себе адекватный тип. Я разный, как и все люди, — тихо ответил.
Ночь и темнота и впрямь способствовали откровениям. Даже в шкаф лезть не пришлось.
— Несправедливость… — задумчиво повторила она. — В этой жизни её полно.
— Согласен. Поэтому, если я её вижу, то считаю своим долгом заступиться за того, кому это необходимо. Может, я лезу не в своё дело. Но я не могу стоять в стороне, если замечаю подобное, — вздохнул и поцеловал в её плечо.
Я надеялся, что если буду искренним с ней, то и она откроется мне в ответ. Проверить стоило.
— Значит, у тебя доброе сердце.
— Возможно.
Джойс заелозила и задрожала.
— Пора выходить, да? — с горечью прошептал я.
— Наверное. Живот тянет немного.
— Вот об этом и я говорил. Поэтому ночь секса отменяется, — аккуратно вышел из неё.
Член стоял и не собирался падать. Вот об этом я и говорил. Я готов трахаться всю ночь.
— Мне, наверное, пора. Не хочу стеснять тебя. Да и я обещала, что не буду маячить перед твоими глазами, — запричитала она.
— Если честно, то я хотел предложить тебе остаться со мной. Хотя бы ещё на несколько часов. Просто полежать, пообщаться, пообниматься, — аккуратно предложил ей. — А ещё я тебе сейчас принесу чистое полотенце.
— Нет, — вдруг достаточно резко ответила она. — У меня есть в сумке влажные салфетки. И не включай свет пока.
Её реакция несколько озадачила меня. Неужели она так стеснялась? Но я обещал не включать свет без её ведома, значит не буду.
— Как скажешь. Только лоб себе не расшиби в темноте, — улыбнулся, пока она перелезала через меня и направилась к своей сумке.
Сняв презерватив, выкинул в мусорку. Натянул боксеры и лёг обратно. Джойс полностью оделась. А вот это уже странно. Нахрена ей в постели джинсы, топ и рубашка?
Что-то здесь не так. Комплексы? Может быть.
— Полежишь со мной немного, Волчонок? Пожалуйста.
— Немного можно. Если ты не против, то я могу.
— Конечно, не против. Наоборот, очень этого хочу, — признался и
