Ларс. — Я уже бывал здесь, помнишь?
— … точно…
Он остановился рядом с кафе. Все огни были погашены — что вполне логично, ведь была уже почти полночь.
Ларс достал мой телефон, который я не видела с тех пор, как Дарио забрал его у меня в ночь, когда взял меня в плен.
— Вот, — сказал он, протянув его мне. — У тебя есть ключ, чтобы войти?
— Я знаю, где спрятан запасной.
— Хочешь, я пойду с тобой?
— Нет… я справлюсь.
Ларс посмотрел мне в глаза, словно ища там что-то.
— Ты уверена, что я не смогу уговорить тебя вернуться со мной? Я думаю, ты сможешь наладить отношения с Дарио.
Я грустно улыбнулась и покачала головой.
Он вздохнул.
— Ладно… что ж, попробовать стоило.
Он сделал секундную паузу, затем продолжил.
— Я сохранил свой личный номер в твоем телефоне. Знаю, что Роберто дал тебе свою карточку, и он может помочь с деньгами — это его специальность, но я могу помочь тебе, если ты окажешься в опасности. Если тебе что-нибудь понадобится, что угодно — позвони мне, днем или ночью.
— Спасибо, — прошептала я.
Он протянул руку, как бы желая пожать ее.
Немного удивившись, потому что такое прощание показалось мне очень формальным, я потянулась, чтобы взять его руку.
Но он отдернул ее, превратил пальцы в пистолет и произнес «Пиу-пиу», как будто стрелял из самого тихого в мире пистолета.
Я бросил на него взгляд, похожий на «СЕРЬЕЗНО»?!
Ларс громко рассмеялся.
— Извини, не смог удержаться.
Затем он наклонился вперед и обнял меня.
— Удачи, Алессандра. Позвони, если я тебе понадоблюсь.
— Обязательно, — пообещала я.
Попрощавшись, я вышла из машины.
Ларс подождал, пока я дойду до кафе и найду запасной ключ, спрятанный в клумбе.
Я отперла дверь и помахала рукой.
Мерседес мигнул фарами, выехал на дорогу и поехал назад, в ту сторону, откуда мы приехали.
На сердце было тяжело, я смотрела, как красные задние фонари исчезают в ночи…
… затем вошла внутрь и закрыла дверь.
Я щелкнула выключателем ближайшего светильника.
И вскрикнула, увидев человека, сидящего в углу, наполовину скрытого тенью.
Он был небрит, с многодневной щетиной. Рядом с ним на столе стояла полупустая бутылка виски.
Это был мой отец.
— Папа?! — воскликнула я, обрадованная и в то же время обескураженная. — Что ты делаешь здесь так поздно?
В его глазах мелькнула искра счастья.
Но она была поглощена страданием в его глазах.
— Дорогая моя, — прошептал он с грустной улыбкой. — Лучше бы ты не возвращалась.
Из тени вышли четверо мужчин в черной одежде.
Я вскрикнула и попятилась назад.
В этот момент позади меня открылась дверь, и грубые руки схватили меня за плечи.
Один из мужчин вышел вперед на свет.
Ему было около сорока пяти лет, он был высокого роста, одет в костюм.
Он был бы красив, если бы не шрам, тянувшийся от левого уха вниз к уголку рта.
— Алессандра, — произнес мужчина с турецким акцентом. — Очень рад, что ты смогла присоединиться к нам.
— Садись, — сказал мужчина.
Я не собиралась подчиняться, но стоявший позади меня бандит заставил меня подойти к папиному столу и сесть на стул.
Я уже начала понимать, что была самой большой дурой на свете, раз покинула особняк и осталась без защиты Дарио.
— Папа, что происходит?! — судорожно спросила я.
Отец посмотрел на меня с таким отчаянием, что это испугало меня еще больше.
— Лучше бы ты не возвращалась, — повторил он.
— А я, например, очень рад, что ты вернулась, — сказал человек со шрамом. — Меня зовут Мехмет Эрдоган, хотя Розолини, наверное, называли меня Турком. Ах, да — я вижу по твоему лицу, что ты знаешь, кто я такой. Хорошо. Это мой солдат был застрелен в вашем кафе две недели назад. Кажется, это было так давно, не правда ли? Скажи, Алессандра, что думают Розолини о том, что произошло той ночью?
Я посмотрела на отца.
А Турок хлопнул кулаком по столу.
БАМ!
Я вздрогнула и вскрикнула.
— Смотри на меня, Алессандра, а не на него, — приказал Турок. — Я повторю свой вопрос еще раз: что думают Розолини о том, что произошло той ночью?
— Я… я не знаю, не уверена, но Ларс считает, что ты работаешь с какой-то семьей в Генуе.
— Ларс, — сказал Турок кивая. — Это он застрелил Умберто. Ну что ж… Берто следовало бы действовать быстрее. А как насчет священника и другого моего помощника, с которым вы столкнулись на прошлой неделе?
— Я не знаю, что они думают, — тихо сказала я, стараясь держать свой страх под контролем. — Я знаю, что Никколо пытался выяснить, кто они такие, но если он это и сделал, то мне никто ничего не сказал.
Пока я говорила, мой мозг работал со скоростью тысяча миль в минуту.
Откуда они узнали, что я приеду?
Или все это какое-то ужасное совпадение?!
— А как насчет нападения во Флоренции? — спросил Турок. — Что они думают по этому поводу?
— Они думают, что ты сделал это потому, что Дарио не позволил тебе провезти женщин через его территорию. Или что семья, контролирующая Флоренцию, сделала это для тебя.
Турок рассмеялся.
— Хорошо. Хорошо.
Он сел между мной и отцом и налил виски.
— Не хочешь ли выпить? Нет? А, ну да… ты же хорошая девочка, правда? — насмешливо произнес он и выпил рюмку. — Алессандра, скажи мне… что ты думаешь обо всем, что произошло за последние две недели?
— Я не знаю, — прошептала я.
— Конечно, у тебя должны быть какие-то мысли. Например, сказал ли вам что-нибудь бедный Умберто перед тем, как безвременно погибнуть?
Я вспомнила одну деталь, о которой не вспоминала с момента перестрелки.
— Он сказал… «Передайте вашему отцу мой привет шеф-повару». Как будто он знал папу.
— Потому что он действительно знал твоего отца, Алессандра, — сказал Турок. — На самом деле Умберто и твой отец были очень хорошо знакомы.
Я уставилась на папу.
Он не отвечал. Вместо этого он просто уставился на стол.
— Откуда ты его знаешь? — прошептала я.
— Это мы еще обсудим, — сказал Турок. — Но сначала… не кажется ли тебе удивительным, что ты оказалась в центре перестрелки во Флоренции, но тебя даже не ранили?
— Меня спас Массимо.
— Да… и нет. Правда в том, что ты спасла Массимо. Видишь ли, мои люди во Флоренции, а это были мои люди, хотя Агрелла дали свое согласие, мои люди старались не задеть тебя. Их первостепенной задачей было вывезли тебя целой и невредимой. Поскольку Массимо держался так
