взглядом Линду. Таинственная улыбка сверкала на губах. Опустив глаза, она шла, словно по подиуму. Безусловно красивая и эффектная. Но кроме приятельских чувств, я ничего не испытывал.
И не хотел.
Потому что мое сердце, как и яйца, принадлежали Кэтрин. И было бы неплохо, если бы она вернула их к Рождеству.
Зал выглядел великолепно за счет черного бархата, светлых деталей и белых роз. Стены украшали черные рамки с черно-белыми картинами. По углам стояли манекены в винтажных платьях и украшениями из жемчуга. Длинные столы расположились возле стен, открыв простор для танц-площадки. Официанты в черных фраках разносили напитки и закуску. Несколько фотозон так же были украшены настоящими цветами.
Кэтрин
Я задержал на ней взгляд чуть дольше положенного, так как мое здравомыслие сейчас где-то на уровне паха. Черт. Тайлер Гилл легко мог утереть нос самой Анне Винтур. Потому что даже она бы не смогла подобрать для Кэтрин что-то лучше, чем это платье. Каждый изгиб был идеально подчеркнут. Ноги казались бесконечно длинными. А пышная копна волос подпрыгивала от каждого движения. Кэтрин обнималась с Энтони, фотографируясь на фоне одной из фотозон. Тот по-хозяйски закинул руку ей на плечо и то дело касался губами щеки. Стало трудно дышать. Жар лизал шею, грозясь выдать меня с потрохами, но я не мог отвернуться и отвлечься. Все мое внимание принадлежало ей. Всегда принадлежало ей.
Линда потянула меня за рукав, вытаскивая из омута по имени Кэтрин. Но я не хотел этого. Наоборот. Сердце пело и тянулось к ней, вместе с остальными органами. Мне хотелось ее коснуться. Стереть все поцелуи Энтони. Спрятать от посторонних глаз.
Шумно сглотнув, я направился к столу, предназначенному для учительского состава. Линда семенила рядом, словно была моей спутницей на сегодняшний вечер. Я чуть ослабил хватку тугой петли на шее. Здесь уже был Люк Стоун — преподаватель социологии и философии. Тучный мужчина шестидесяти лет с темной щетиной на впалых щеках и проблесками седых волос.
— Люк, — кивнул я, и получил ответный кивок. Он редко разговаривал, куда чаще скрывался в кабинете, безостановочно улучшая материал. Люк Стоун действительно был лучшим во всей Америке, но отчего-то страдал синдромом самозванца, вытачивая каждое произнесенное слово на лекции. Студенты любили его предметы и охотно сидели, даже когда занятие подходило к концу. И для меня было огромной победой удержать Люка в стенах Болфорд, когда Корворд бессознательно уничтожал университет.
Линда заняла место рядом со мной. Первым делом она взяла бокал шампанского и залпом осушила его.
— Я так нервничаю, — призналась Линда, сократив между нами расстояние. — Боюсь, что что-то пойдет не так. Или ребятам не понравится праздник.
— Все будет хорошо.
К нам присоединились Марта и Стивен. Следом подошла и Джесс, чуть косо взглянув на меня и Линду.
— Журналисты, — Марта наигранно помахала салфеткой. — Столько вопросов, столько внимания, столько фотографий!
— Буду менять аватарку каждый день, — подыграл ей Стивен.
Я не смог расслабиться и проигнорировать, как нога Линды «случайно» касалась меня. Каждое движение отдавалось чем-то горьким на языке. Я пытался перехватить ее взгляд, но Линда вовлечено болтала с преподавателями, громко смеясь и приковывая к себе внимание. К слову, за столом всем все нравилось. Поэтому я решил больше не анализировать, а получать удовольствие от вечера.
Студенты постепенно рассаживались. В этот зал допустили лишь несколько фотографов, которые ненавязчиво делали снимки. С минуты на минуту должен был появиться ведущий. Раскрасневшийся Корворд, наконец-то, соизволил явиться. Он сел по левую руку от меня и сразу же схватился за шампанское. Мы договорились, что Джонотон произнесет речь первым, чтобы никто из учеников не заподозрил изменений. Как только ведущий появился на импровизированной сцене, украшенной цветами и черными бантами, все присутствующие притихли. Вечеринка началась.
Блонди первая сдвинула пешку. Я же держала ферзя при себе. Потому что искренне не понимала, почему она бросает на меня взгляды. И это вовсе не паранойя или не уверенность в себе. Лишь холодный анализ. На ней дорогое платье. И не менее дорогие туфли и украшения. Дорогие — для девушки, что примчалась в Болфорд, чтобы организовать вечеринку. Ее ложь была плохо склеена. И я чувствовала ее за милю.
Нейт выглядел напряженным. Как только Эль Вудс — черт, мне срочно нужно узнать ее имя — касалась его, плечи Нейта вздрагивали, а руки напрягались. Мы разместились за соседним столиком, из которого открывался прекрасный обзор. Я неспешно попивала шампанское, в пол уха слушая ведущего. Аппетитные закуски выглядели привлекательно, но на ужин я предпочла лишь шампанское и неумелую ложь. Которую срочно необходимо было раскрыть.
Джонотон Корворд толкнул речь, поздравляя всех с началом учебного года и рассказал, почему этот день назначен на конец октября. Оказывается, именно в эту дату Болфорд открыл свои двери. Меня эта информация интересовала не больше, чем морепродукты.
— Ставлю сотню, что она заберет первый танец, — шепнул Тайлер так тихо, что даже Энтони хохотнул.
— Две сотни и второй танец за ней, — выпалил он.
— Три сотни, и я заверну ваши яйца в такой же бант, что и на сцене.
Хвала небесам, эти двое заткнулись, но все еще улыбались. Я не разделяла их задора, но не из-за ревности. Определенно нет. Где-то в глубине души я подозревала, что приезд блонди не может быть совпадение. Как и вечные взгляды, чтобы заметить мою реакцию.
Вот только она не знала, что я умеючи могу спрятать эмоции. И именно это планировала сделать.
Энтони играл в гляделки с первокурсницами. Он несколько раз поднял бокал, выпивая за них. И пока стекло не коснулось губ, я быстро чокнулась и улыбнулась девушкам.
— Не смей, — прошипел Энтони в шампанское.
— Почему?
— Потому что ночь они проведут с тобой.
Я хохотнула, опуская руку на его плечо.
— И почему это плохо?
— Потому…, — Голубые глаза расширились, а губы вытянулись буквой о. — Это отличная идея. Тайлер, не вмешивайся.
Он закатил глаза, наполняя тарелку едой.
— Кэтрин, съешь что-нибудь, — велел Тай.
— Еда не входит в сегодняшний список дел.
— Не выполнишь ни единого пункта, если напьешься на голодный желудок. — И не смотря на нравоучения, его голос звучал мягко, а во взгляде плескалась забота.
— Лили, не налегай на шампанское, — куда строже произнесла я.
— Я так нервничаю, — тихо сказала она, косясь на Кристофера. Тот сидел за другим столом и, насмехаясь, рассматривал зал.
— Детка, расслабься и получай удовольствие. Но отстань от шампанского. Я не собираюсь сегодня подрабатывать нянькой.
— И даже не подержишь мои волосы? — Заливаясь румянцем, спросила она.
— Нет.
На сцену вышла музыкальная группа. Задорная песня заполнила зал, поднимая с мест студентов. Блонди пыталась вытянуть Нейта, но тот отказался.
— Мы о каком танце говорили?
— Медленном, — хором
