Я в планы себе построила приготовить ужин для Шведа, но чувствую, придётся делать заказа из ресторана, так как настроение у меня отвратительное. Спасибо математике и учителю с раздутым эго и надменностью козла.
Стою в прихожей и от напряжения пританцовываю. Мне прямо хочется прикрикнуть на него, чтобы поторапливался.
– До встречи, Яна Андреевна, – наконец, прощается этот пренеприятный тип.
Открываю двери, чтобы выпустить козла, и…
За дверью стоит Швед. В его руках ключи. Он как раз собирался вставить ключ в замочную скважину.
– Олег… – выдыхаю расстроено.
Я не успела из-за этого идиота ни ужин приготовить, ни заказ сделать.
Швед молчит. Его взгляд буквально приклеился к учителю математики.
Молодой мужчина нервно ведёт плечами, улыбается мне как своей старой подружке, только что в щёчку не чмокает и протискивается сквозь каменного Шведа.
Быстро уходит.
Олег буравит меня тяжёлым взглядом.
И почему я себя ощущаю так, будто меня застали с любовником.
– Что? – спрашиваю с непониманием.
Повисла тишина, Швед шумно выдыхает и входит.
Разувается. Снимает куртку и потом пугающе спокойно, сухо и при этом как-то резко спрашивает:
– И кто это только что был, Яна? Твой друг?
От его тихого, но пугающего голоса я запутываюсь в собственных ногах и чуть не падаю. Представляете, как он меня напугал?
– Ты чего? – шепчу, обалдевшая от тона и вопроса. – Какой друг? Это же учитель математики. Ты же сам нанял мне учителей.
Швед идёт на меня – медленно, опасно. Стягивает через голову футболку, швыряет её в сторону и столько ярости в его движениях, что я невольно отступаю и упираюсь в стену.
Швед ставит руки по сторонам от меня и нависает мрачной, злой горой. В глазах – тьма и тихая, но жуткая ярость.
– Я нанял Тополева. Он и набрал для тебя учителей, – говорит он злым и ледяным голосом. – Но он ни слова мне не сказал про мальчишку, что будет тебя учить!
– А я тут причём? – втягиваю голову в плечи и чувствую себя предательницей, хотя ничего не сделала.
Швед резко отходит от меня, но смотрит настороженно и с подозрением.
Меня этот взгляд пугает и обижает.
Неужели он мне не верит?
Мужчина достаёт телефон и кому-то звонит.
Я стою, пытаюсь срастись со стеной и ни шиша не понимаю.
Эта его холодность и едва сдерживаемое спокойствие действуют на меня так, как если бы мне сейчас к виску приставили дуло. Меня трясёт, и сердце бьётся часто-часто.
– Тополев, это Швед. Объясни-ка мне, какого хрена к моей подопечной приваливает математик с внешностью пидора? Из твоего списка, что я утвердил, не было мужчин, младше пятидесяти!
Ой, блииин! Неужели этот математик был и не математик?
Швед хмурится и сжимает руку в кулак, а телефон в его руке и вовсе скрипит, вот-вот он его раздавит.
– Что значит, это замена? Ты не утвердил его со мной! – рычит он в трубку.
Мне хочется стать невидимкой, а лучше рассыпаться на атомы и на время исчезнуть, пока гнев Шведа не пройдёт.
– Лучший? Как подобный типок может быть лучшим?!
Швед отнимает телефон от уха, смотрит на меня и спрашивает:
– Этот слизняк тебе понравился? Он хорошо тебе всё объяснил?
Я отрываю язык от нёба и произношу:
– Он мне понравился, как куча говна на завтрак. Такой же мерзкий. И ни черта я не поняла, что он объяснял.
Швед вдруг довольно улыбается и снова говорит в трубку:
– Чтоб больше я его не видел. И никаких больше замен, понял? Вот и договорились.
Он подходит ко мне, берёт за подбородок и смотрит внимательно и тяжело.
А я до сих пор в лёгком шоке.
Это что было?
Ревность?
– Извини, если напугал, – произносит он мягко.
Его голос, словно подстёгивает, перемыкает во мне.
В груди рождается и моментально разрастается клубок злости, обиды, непонимания.
Почему так? Почему так мерзко? Откуда эти чувства? И почему не получается убедить себя в том, что всё хорошо?
Отбиваю руку Шведа, потом отталкиваю его и убегаю в ванную.
– Яна! – кричит он мне в спину.
Но я успеваю запереться в ванной.
Стук в дверь. Ручка дёргается.
– Немедленно открой! – бесится он.
– Ты напугал меня! – ору не своим голосом. – Ты смотрел на меня так, будто я предала тебя! Из-за какого-то дебила!
Он перестал стучать и дёргать ручку.
– Я приревновал, – слышу глухой ответ. – Прости. Не ожидал увидеть рядом с тобой какого-то щенка. И его улыбка тебе… Ты с ним действительно математикой занималась?
Он серьёзно?
– Иди в жопу, Швед! – не выдержала я.
И вот зря я это сказала.
– Открой двери, – тихий, но грозный приказ.
Глава 22
ЯНА
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Язык мой – враг мой!
Зачем сказала это вслух?!
Серьёзно, у меня отсутствует инстинкт самосохранения.
Сейчас он возьмёт меня за шкирку, как вредного котёнка, и ни за что ни про что выбросит из своей жизни.
И всё из-за козла учителя!
Утыкаюсь лбом в прохладную дверь. Дыхание сбитое, тяжёлое, будто я только что бегала.
Надо успокоиться и взять себя в руки. В конце концов, какое право я имею на эту глупую истерику? Ну спросил он про учителя, ну приревновал, чего я взвилась как идиотка и малолетка? Уже не пятнадцать лет.
Короткий смешок срывается с губ. Но за сказанное мне точно придётся платить.
Внутри живота тут же образовался узел желания.
Открываю дверь и смотрю на мрачного, рассерженного мужчину.
Желваки так и ходят. Руки сжаты в кулаки. Глаза – сплошной гнев.
Так, ладно,
