я откажусь. А завтра я скажу своей маме, что мы с тобой расстались, и больше мы никогда не увидимся. Не пиши и не звони мне, прошу тебя. Все, Глеб. Пора завязывать с этой игрой.
Я замечаю, как его губы смыкаются в нитку. Я замечаю, как дергаются желваки на его щеках.
И я замечаю, как в его голубых глазах тухнет озорной огонек, с которым он всегда на меня смотрел.
Глава 23. Котенок
POV Саша
Наконец-то Катя согласилась куда-то со мной сходить. Я уже отчаялся обрывать ей телефон и закидывать ее сообщениями. Котенок вырос и стал Кошкой. Манящей, притягательной и… не свободной.
Я и раньше постоянно возвращался мыслями к Кате, но после нашей встречи на юбилее отца, окончательно потерял голову. Она повзрослела, стала еще более женственной, привлекательной, сексуальной. И парень, держащий ее тогда за руку, взбесил меня в первую же секунду.
Только такой дурак, как я, мог в упор не замечать в ней девушку в те два года, что мы прожили в одной семье. Но после ее признания в любви, у меня в голове что-то перемкнуло. Первое время в Германии я еще отходил от шока, а потом началась учеба в универе и вокруг меня появились новые девушки, многие из которых стали проявлять ко мне интерес. Я куда-то с ними ходил, пробовал встречаться, но каждый раз то и дело вспоминал Катю. И, черт возьми, каждую девушку сравнивал с ней, и каждая оказывалась хуже, чем она.
Так я решил попробовать с Катей отношения на расстоянии, но было уже слишком поздно: она вычеркнула меня из своей жизни. Не отвечала ни на звонки, ни на сообщения, а когда я приезжал на каникулы, исчезала из дома. Сейчас я понимаю, что должен был искать ее: у подруги, у бабушки, в летних студенческих лагерях… Везде, куда она убегала. Но я почему-то убедил себя в том, что это ее выбор, и я должен его уважать.
Но то и дело редкими бессонными ночами я смотрел ее фотографии в социальных сетях. На каждой она счастливо улыбалась, и я только лишний раз убеждался, что больше не нужен ей. А в какой-то момент я решил, что с ее стороны это было просто детское увлечение, которое наверняка прошло сразу же, как я уехал. А слова отца о том, что на его юбилей Катя придет с молодым человеком, только еще крепче убедили меня в этом.
И мне даже почти удалось внушить себе, что для меня Катя тоже давно ничего не значит. Подумаешь, два года прожили в одной семье. Я считал ее сестрой, она в меня, оказывается, влюбилась, но это чувство быстро прошло, а сейчас мы друг другу совершенно чужие люди. Я не видел ее шесть лет (фотографии в соцсетях не в счет) и в конце концов решил, что тоже не испытываю к ней никаких чувств.
Так было ровно до того момента, пока я снова ее не увидел. Меня накрыло еще сильнее, чем в первое время в Германии. Кстати, именно поэтому я так и не построил там ни с кем долгих серьезных отношений: тень Кати всегда была рядом.
Я стою у подъезда ее бабушки и жду, когда Катя спустится. Она выходит в красном пальто, джинсах и черных высоких сапогах. Садится на переднее сиденье автомобиля и смущенно улыбается.
— Привет, — тихо говорит и прячет глаза.
— Привет, Котенок, — я тянусь поцеловать ее в щеку.
Она на мгновение замирает и еще сильнее вжимается в сиденье. Какая же она все-таки скромная и стеснительная.
— Куда мы поедем? — Интересуется, когда я выезжаю со двора.
— Давай сначала в кино. А потом посидим где-нибудь.
— Давай.
Я не спрашиваю, рассталась ли она с Глебом. Ночью после ужина, когда все гости разошлись, а мой отец и Катина мама легли спать, она мне пообещала, что расстанется с ним в самое ближайшее время. С тех пор прошла уже неделя, она согласилась пойти со мной на свидание, а все эти дни охотно отвечала на сообщения и звонки. Я ей верю. Катя никогда не обманывает. Наверное, она даже самый честный человек из всех, кого я знаю.
В кинотеатре я беру билеты на слезливую мелодраму, покупаю Кате сладкий попкорн и колу, а во время фильма держу ее за руку. Она с большим интересом смотрит на экран и, кажется, пускает слезу, когда герои наконец-то преодолевают все трудности и женятся. Какая же она забавная. Как маленький Котенок.
После кино мы идем в ресторан, я сажусь рядом с Катей на диван и обнимаю ее за талию. Она снова сжимается и отводит глаза в сторону. Мне становится неприятно, когда я вспоминаю, что с Глебом она была вполне раскованной. Хотя они же несколько месяцев были вместе? Может, и со мной она через несколько месяцев перестанет стесняться?
— Котенок, ну чего ты боишься? — Я еще крепче прижимаю ее к себе и целую волосы, вдыхая их сладкий запах.
— Ничего. — Отвечает уж слишком поспешно. — С чего ты взял, что я чего-то боюсь?
— Ну я же вижу, как ты вся сжимаешься в комочек.
Я кладу ладонь ей на щеку и поднимаю на себя лицо. Мгновение смотрю в ее каре-зеленые глаза, а потом аккуратно целую губы. Она делает глубокий вдох, обнимает меня одной рукой за шею и целует в ответ.
Мы целуемся долго и глубоко, я запускаю ладонь в ее волосы, вторую веду по спине. Сейчас я понимаю, что у Кати действительно еще остались ко мне чувства, и это меня безумно радует.
Мы прерываем поцелуй и соприкасаемся лбами. Катины губы трогает легкая улыбка, и я чувствую, как ее тело в моих руках медленно расслабляется. Так-то лучше.
— Саш, скажи честно, тебе было скучно смотреть фильм, да?
— Все нормально, Котенок, не скучно, — я слегка смеюсь и целую ее в щеку.
— Я же знаю, что скучно. Зачем ты взял билеты на мелодраму?
— Потому что ты их любишь.
— А ты нет.
