хрупкую руку в свою.
— Как твои дела? — Мое сердце сжимается, когда я замечаю глубокие морщины на его лице и седину, которая почти полностью покрыла его волосы. Он выглядит так, словно постарел на несколько лет с тех пор, как я видела его в последний раз.
— Я очень волновался за тебя. — Он касается моей щеки рукой. — Так приятно видеть тебя, Джорджия. Боже, я не знал, увижу ли я тебя когда-нибудь снова. Это все моя вина, дорогая. Если бы не я…
— Нет, папочка, не надо. Какой выбор у тебя был? Если бы ты не взял кредит у Антоновых, ресторан бы прогорел… и где бы мы тогда были?
Горькая слеза скатывается по его щеке.
— Если бы я знал, чего мне это будет стоить, я бы никогда не позволил ему забрать тебя. — Он склоняет голову. — Твоя мать никогда бы меня не простила.
Когда я вижу отца таким обездоленным, мое сердце сжимается в груди. Он мучил себя этим, и я могу сказать, что это съедало его изнутри.
— Ты не позволил ему, папа. Это был мой выбор. И не все было плохо, — говорю я тихо. Правдивость моих слов нервирует меня, и мои мысли обращаются к Андрею. — Мы сейчас под защитой Козлова.
— Я знаю. — Его губы сжимаются. — Недавно приходил джентльмен по имени Джулиан, и мы долго и приятно беседовали. Я так понимаю, ты сейчас на них работаешь.
Я пожимаю плечами и смотрю в окно на скалистый берег, покрытый полевыми цветами. Такое красивое место для мужчин, которые ведут такой отвратительный бизнес.
— Не совсем работаю на них. Скорее, работаем вместе с ними. У нас одна цель — уничтожить Олега Антонова.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — говорит он, нахмурившись. — Как можно помогать гангстерам? Эти люди — русская мафия, Джорджия. Они так же опасны, как и Олег Антонов, а может быть, и более опасны.
Я качаю головой, издавая невесёлый смешок.
— Это не так просто. Я изменилась, пап, и хочу им помочь. Это единственный способ освободиться от Антоновых. Ты не хуже меня знаешь, что Олег никогда не простит твоего долга. Я буду его пленником навсегда.
Папа вздрагивает. Мои новости могут быть неприятными, но это не шок. Мой отец понимает, что заключил сделку с дьяволом. Об одном он сожалеет, но сожаление не вернет нам свободу.
— Тебе угрожает опасность со стороны этого человека? — Глаза моего отца устремляются к окну, где Андрей стоит снаружи, расхаживает и разговаривает по мобильному телефону.
— Нет, я обещаю, что это не так.
Просто есть опасность разбить мое сердце.
Глядя, как он ходит по улице под полуденным солнцем, я в растерянности. Андрей заставил меня хотеть того, чего я не имею права хотеть, чувствовать то, чего я никогда раньше не чувствовала. Я пыталась защитить нас обоих от горы боли, которая ждет впереди, но только причинила еще больше боли.
Мне хочется верить, что у нас есть другой вариант. Я просто не знаю, как он выглядит.
Мне кажется, я не могу так оставить дела с Андреем. Установившийся арктический холод между нами, не то какими я хочу, чтобы ощущались наши последние дни вместе.
Взгляд отца скользнул по моему лицу, под поверхностью скрывалось так много вопросов. Я наклоняюсь к его теплу, наслаждаясь его теплом и успокаивающим присутствием, на которое я полагалась всю свою жизнь.
— Я не могу рассказать тебе подробности того, что происходит, но все будет в порядке. Если я добьюсь успеха, Антоновы не будут угрозой, и мы сможем вернуться к нашей жизни. Я могу помочь в ресторане и…
Отец грустно качает головой.
— Нет, Джорджия, ничего уже не будет прежним.
Я молчу. Он, конечно, прав, но все, что я могу ему предложить, это комфорт моей руки в его руке.
С хрипотой я говорю:
— Может быть, это нормально, если все изменится. Если жизнь пойдет дальше.
Папа кивает, и узел в моей груди ослабевает.
— Пришло время вернуться в колледж и сосредоточиться на том, чего ты хочешь. Твои мечты. Тебе никогда не следовало присматривать за нашей маленькой семьей. — Я собираюсь возразить, но отец останавливает меня, сжимая мою руку. — Обещай мне, несмотря ни на что, будешь осторожна и не подвергнешь себя опасности. — В его голосе звучит умоляющая нотка.
Мой желудок сжимается, и я слабо улыбаюсь ему. Это все, что я могу предложить; что-либо еще из моих уст было бы ложью.
Время с отцом пролетает слишком быстро. Я бы хотела провести с ним больше времени. Черт, лучше бы мне никогда не прощаться, но после прекрасного обеда и прогулки на свежем воздухе в каюте появляется Джулиан и кивает мне головой. Нам пора прощаться. Я снова борюсь со слезами, обнимаю папу и обещаю ему, что все будет хорошо.
Гораздо труднее убедить себя.
* * *
— Я не хочу, чтобы между нами было так.
Спина Андрея выпрямляется, но он не поворачивается и не смотрит на меня. Он сидит на стуле Adirondack, положив локти на колени, и смотрит на спокойную голубую воду перед собой.
Когда я подхожу к Андрею, его ледяной взгляд, наконец, находит мой. Он не говорит мне уйти и не приглашает меня подойти ближе. Он наблюдает, что я буду делать дальше. Храбрость, которая привела меня сюда, нигде не найти, и я быстро убегаю в присутствии Андрея. Но если месье Косе и научил меня чему-то, так это притворяться, пока не добьешься успеха.
Я не жду разрешения Андрея. Я ступаю между его ног, мое тело заслоняет вид на воду, которым он только что наслаждался. Хотя «наслаждение» было бы не самым подходящим словом — не с таким испуганным взглядом в его глазах.
— Спасибо тебе за это, — шепчу я. — За время, проведенное с отцом.
Тепло исходит от его тела, когда его руки скользят по задней стороне моих обнаженных бедер, заставляя мой пульс учащаться галопом.
— Тебе не за что меня благодарить. Ты рискуешь всем ради меня, а что я тебе дал? — Он наклоняется вперед, тяжело опираясь лбом на мой живот. Его ладонь продолжает ласкать мое бедро, сжимая мою плоть, его мозолистая ладонь поглаживает мою чувствительную кожу. Когда он говорит снова, его голос груб. — Я нехороший человек, krasotka.
— Мне не нужен хороший мужчина. — Мои бедра сжимаются, требуя большего. Нужен он весь.
Андрей совершил ужасные поступки, совершил преступления, о которых я не хочу знать. Тьма пульсирует от него, но я также знаю, что у этого человека есть и
