— С тобой все в порядке? — прошептал он.
— Да, — тихо ответила Марла. Она попыталась ободряюще улыбнуться, но по выражению его глаз поняла, что ее попытка провалилась. — Не волнуйся, я больше не буду кричать на тебя.
— Я не против, если пойму истинную причину этого крика, — откровенно сказал он. — Так о чем же на самом деле ты пыталась сказать вчера вечером?
Марла встала с кровати.
— Наверняка ты уже умираешь от голода. Пойду посмотрю, что есть в холодильнике. — Она накинула халат и вышла из спальни.
Брент вздохнул. Сложив руки за голову, он откинулся на подушки и уставился в потолок. Это была первая ночь, когда они спали вместе, не занимаясь любовью. Теперь он почувствовал себя еще ближе к ней. Но к тому же сегодня было первое утро, когда она выпрыгнула из постели так быстро, словно боялась, что он укусит ее. «Что ж, я знал, что будет непросто», — пробормотал он, вставая с кровати и отправляясь в душ.
Марла не была болтливой, но она всегда умела вовремя перевести разговор на другую тему. Когда они сели за стол, на котором уже стоял приготовленный специально для него обильный завтрак, она сразу же дала понять, что не собирается обсуждать личные вопросы. Когда они оделись и вымыли посуду, Брент наконец задал вопрос:
— И что ты собираешься делать после того, что произошло вчера на пляже?
Она нахмурилась и опустила голову, избегая его взгляда.
— Если кто-нибудь спросит, просто скажи, что поддался мимолетному желанию. Не признавайся ни в чем более серьезном.
— И как долго, — продолжал допытываться он, — ты собираешься создавать иллюзию, будто между нами ничего не происходит?
Она посмотрела на него с искренним удивлением.
— До тех пор, пока это не закончится.
Он уставился на нее, чувствуя себя преданным. А когда заговорил, его голос прозвучал слишком резко даже для его собственных ушей:
— Все только началось, а ты уже думаешь о том, как скоро это закончится?
— Нет, конечно же, нет, — быстро ответила она, немедленно почувствовав его волнение.
Брент развел руками, молча требуя от нее объяснений.
— Ну, Брент… — пожала она плечами, пытаясь подобрать нужные слова и правильно выразить свои мысли. — Я имею в виду, что ничто не длится вечно. Рано или поздно мы начнем слишком часто ссориться, или ты потеряешь интерес ко мне, или… — Она снова пожала плечами, чувствуя, что ее сбивчивая речь не произвела на него впечатления.
— Или ты потеряешь интерес ко мне. Ты это хотела сказать, не так ли? — резко спросил он, стараясь держать себя в руках.
— Совсем нет. Я имею в виду… люди иногда расстаются, отношения заканчиваются. Это естественно, и мы должны быть готовы… Господи, я говорю как один из этих голливудских адвокатов по бракоразводным процессам. — Она слабо улыбнулась ему, надеясь, что шторм уляжется. — И как тебе удалось заставить меня прибегнуть к подобным выражениям? — постаралась она пошутить.
Он скрестил руки на груди и хмуро посмотрел на нее.
— Я искренне признаю, что я мало знаю о театре и не бывал в музеях со школы, пока ты не отвела меня туда, и я определенно не разделяю твоей страстной привязанности к деловому миру, но…
— Брент, я не… — попыталась вставить она.
— Но я думаю, что это не повод обвинять меня в отсутствии нормальных человеческих чувств, Марла, и раньше мне казалось, что ты тоже так считаешь.
— Так и есть! — горячо воскликнула она.
— Нет. — Он покачал головой. — Я знаю, ты думаешь, что рискуешь многое потерять из-за того, что спишь со мной, но, поверь мне, ты еще ни разу в жизни не испытывала настоящей боли потери. — Его голос стал каменным. — А я знаю, каково это, потому что однажды, черт возьми, потерял очень много.
Марла покачала головой, молчаливо отрицая его обвинения. Она действительно рискует очень многим.
Он нахмурился еще сильнее:
— Я правда очень привязался к тебе. Не думаю, что стал бы связываться с тобой, если б знал, что ты уже ищешь повод для разрыва.
— Брент, я прошу…
— Наверное, поэтому ты не предпринимаешь никаких попыток довериться мне.
— Да, поэтому! — воскликнула она, уязвленная его предположением.
— О Марла. — Он почти с сожалением взглянул на нее. — Неудивительно, что тебя больше волнует твой бизнес, чем я. Тебе действительно от меня ничего не нужно.
Ей показалось, что ее жестоко ударили. Неожиданно стало нечем дышать, в горле пересохло.
— Нет, ты не прав, нужно, — почти шепотом ответила она.
— Что же? — продолжал выпытывать он.
— Ты… я… — Она робко вздохнула и потупила взгляд.
— Я пошел домой, — тихо ответил он.
Марла встрепенулась.
— Ты уходишь потому, что я не смогла объяснить, чего хочу от тебя, выразив все двадцатью словами? — обвинила она его.
— Я не ухожу от тебя. Я просто иду домой, на время. Мне нужно подумать. — Грусть и досада слышались в его голосе.
— А-а.
Он недоверчиво посмотрел на нее.
— А ты ждешь, когда я уйду от тебя, забрав свою сумку с вещами?
Марла попыталась возразить. Он внимательно посмотрел на нее своими зелеными глазами. Она, не выдержав, отвела взгляд.
— Почему, Марла? — спросил он.
— Ты снова преувеличиваешь, — неопределенно ответила она.
— Разве?
Ответа не последовало. После нескольких минут тяжелой тишины Брент подошел к ней почти вплотную.
— Нам обоим надо о многом подумать, — тихо сказал он. — Поговорим позже, через день или два.
Марла кивнула, не поднимая взгляда, потом почувствовала его руку у себя на плече. Его теплое дыхание коснулось ее волос, затем он нежно поцеловал ее в лоб. Ей показалось, что она сейчас упадет, она с мольбой посмотрела ему в глаза и увидела, как смягчилось его лицо. Но в следующий миг он уже ушел.
Мысль о том, что он все-таки поцеловал ее после всего того, что они наговорили друг другу за последние сутки, была для Марлы единственным спасением от разрушения. Все унылые выходные дни она в одиночестве вспоминала последнее, такое короткое и нежное, прикосновение его губ, и каждый раз она чувствовала, как тоска все больше нарастает в ее душе.
Она пыталась дважды дозвониться ему в воскресенье, но его не было дома. После второй неудачной попытки она решила оставить эту затею, чтобы не расстраиваться еще больше. Он наверняка во что-нибудь играет, как обычно поступает, когда решает проблемы.
Понедельник был тяжелым днем, на работе ей надо было присутствовать на собраниях, так как теперь она вновь была на хорошем счету. И уже к полудню Марла почувствовала, что у нее сводит все лицо от постоянной вежливой улыбки. Все вокруг опостылело ей. Даже последние разработки Натана в рекламной кампании «Вентуры» она выслушивала с трудом. Ивонн не выполнила его просьбу о том, что никто не должен сообщать родителям о случившемся с ним, и после двух дней, которые Натан провел в тюрьме, она не выдержала и позвонила им. Они заплатили за своего сына и, как он сам потом рассказывал, высказали ему столько нелестных слов, что он чуть не умер от стыда. Он отомстил Ивонн необычным, но, с точки зрения Марлы, ужасным способом.
